Падшие ангелы (ЛП) - Шеттлер Джон. Страница 52

— Что такое, Роденко? Почему у вас такое длинное лицо?

Новый старпом пожал плечами и сказал очень тихо, чтобы никто более его не услышал.

— Шансы очень круты, товарищ капитан. Это очень крупные силы.

Карпов сложил руки на груди, не отвечая некоторое время. Затем он повернулся к Роденко и тихо ответил.

— Это молчание меня несколько раздражает. Я ожидал хотя бы какого-то ответа на послание, которое мы им отправили.

— Я опасаюсь, что мы очень скоро получим этот ответ, — сказал Роденко. — Эти флоты скоро двинутся на нас. Можете быть уверены.

— Вы считаете, что они решаться атаковать нас после того, что мы только что показали им?

— Так точно, товарищ капитан. Я полагаю, что мы только усилили их решимость. Почему еще они могут не отвечать на наши запросы?

Карпов согласился. Затем он задал вопрос, которого Роденко не ожидал.

— А что бы сделали вы, Роденко? Как бы вы поступили в ситуации на месте американцев?

Роденко поднял брови, удивившись, что Карпов спрашивал его мнения.

— Полагаю, товарищ капитан, у меня бы не было выбора, кроме одного массированного удара, максимально рассредоточив свои силы. Они знают, что если поставят свои корабли рядом, мы сможем нанести им огромный урон.

— И как бы вы отреагировали на подобные действия?

— Ушел бы дальше на восток. Учитывая позицию ударных групп на юге, я хотел бы иметь возможность уйти в Тихий океан в случае необходимости. Ка-226 фиксирует цели, приближающиеся с запада, из Японского моря. Думаю, они намереваются отрезать нас.

— Уйти в Тихий океан?

— Зайти им на правый фланг, товарищ капитан. Недостатком широкого строя фронта является то, что мы можем обойти его с фланга, оставив большую часть строя слишком далеко, когда решим прорываться. Мы не можем просто оставаться здесь и нарезать круги. У них достаточно кораблей, чтобы образовать достаточно широкую сеть, если они решат внезапно изменить курс на север. Оставаться на пути центра их строя опасно.

— Согласен. Но они пожалеют о попытке поймать нас. У нас есть три акулы, Роденко, с достаточно острыми зубами, чтобы разорвать эту сеть, если они посмеют накинуть ее на нас.

— Я согласен, товарищ капитан, но если мы уйдем на восток, у нас появятся и другие варианты. Мы сохраним преимущество маневра, а также в дело вступят наша скорость и запас хода. Мы сможем уйти юго-восточнее, и несколько улучшить наши шансы. Если нам нужно будет вступить в бой, мы сможем атаковать в движении, словно хороший боксер.

— И тогда американцы будут пытаться поймать нас, — указал Карпов на планшет. — Они решат заставить нас вернуться к Курилам или в Охотское море.

— Так и будет, товарищ капитан, если мы останемся здесь.

На продолжение дискуссии времени не было. Ка-226 доложил об изменении обстановки.

— Товарищ капитан, вертолет ДРЛО сообщает, что группа Хэлси изменила курс и движется на север со скоростью 25 узлов.

Роденко посмотрел на Карпова.

— Началось. Они идут. Не сомневаюсь, что группа Спрага придет в движение в течение десяти минут.

— Количество целей на новом курсе?

— Наблюдаю восемнадцать целей, идут строем широкого фронта. Три цели следуют в пятнадцати километров впереди основных сил.

— Радиолокационный дозор, — заключил Карпов. — Начать противодействие на всех определенных ранее частотах. Классифицировать и подавлять все обнаруженные сигналы радаров.

— Так точно.

Роденко был прав. Американские корабли направились на север, сокращая дистанцию, и вскоре корабль обнаружил их собственными средствами. Слева от Хэлси двигались дополнительные силы. «Зигги» Спраг также пришел в движение.

— Но то, что мы видим, не дает представление обо всем их флоте на юге. Возможно, он формируют более обширный заслон, — Карпов изучал обстановку, всматриваясь в каждую светящуюся точку, обозначающую вражеский корабль. — Они должны были оставить в резерве по крайней мере треть своих сил.

— Авианосцы, товарищ капитан, — предположил Роденко. — Они не захотят рисковать ими.

— Согласен, и, скорее всего, они оставили их прикрытыми эсминцами. Это означает, что корабли, которые мы наблюдаем, будут относиться к более крупным типам, возможно, также в сопровождении эсминцев.

— Они пытаются сблизиться на дистанцию артиллерийского огня, — сказал Роденко, указывая пальцем на экран.

— Верно, у них нет «Москитов-2». И я полагаю, что авианосцы не начали поднимать самолеты именно потому, что они намереваются скоординировать воздушный удар с атакой надводных кораблей. Если они обнаружат нас силами надводных кораблей, те смогут координировать действия авиации.

Роденко кивнул в знак согласия. Карпов оценивал ситуацию, поглаживая подбородок и глядя на планшет. Они двигались на скорости пятнадцать узлов. Капитан повернулся к посту связи.

— Николин, приказ группе: курс 90 градусов, увеличить ход до 30 узлов. «Орлан» впереди, «Адмиралу Головко» занять позицию по нашему правому борту. — Затем капитан посмотрел на Роденко и подмигнул. — Давайте проветримся.

— Так точно, — сказал Роденко и повторил приказ рулевому.

Карпов все еще размышлял. Цели, наблюдаемые за пределами их собственных систем, должны были быть авианосцами. Для него они все еще оставались реальной угрозой. Их самолеты были старыми и тихоходными, поэтому массированный удар силами сотен самолетов должен был быть очень затруднительным в организации. И у меня все еще есть С-400, подумал он. Я могу атаковать их даже на взлете, пока Ка-226 находится в воздухе в роли вертолета ДРЛО. Они не знают, что бы можем достать их с такой дальности, и это может быть очень неприятным потрясением — атака в тот момент, когда они будут собираться в группы над своими авианосцами, прежде, чем смогут рассредоточится, как предполагает Роденко.

В его глазах горел огонь, и он понимал, что вскоре он загорится и в хвостах его ракет. Они молчали перед лицом демонстрации подавляющей мощи. Очень хорошо. В эту игру можно играть и вдвоем. Посмотрим, когда они решат выйти на связь.

Он повернулся к Роденко и заметил, что теперь тот смотрит на него с интересом.

— Боевая тревога, — сказал он. — Все занять места по расписанию. Оповестить остальные корабли.

— Так точно. — Затем ему пришла в голову мысль и он повернулся к капитану с вопросом. — Товарищ капитан, что насчет двух кораблей радиолокационного дозора?

Два корабля группы Спрага все еще держались очень близко от них. Периодически они подходили на пятнадцать километров, но не пытались подойти ближе.

— Нужно сбросить их с хвоста, — сказал Карпов. — Дадим Ряхину вкусить боя. Посмотрим, какой у него опыт. Уничтожить оба корабля двумя П-800 «Оникс».

Известная по экспортной версии «Яхонт», это была сверхзвуковая противокорабельная ракета, похожая на изначальный «Москит». Карпов знал, что ему приказ был еще одной красной тряпкой, выкинутой перед бешеным быком на юге, но не мог позволить эти кораблям продолжать за ними слежение. Он приказал Николину предупредить их, но не получив ответа, приказал «Адмиралу Головко» их уничтожить.

Битва наконец началась.

Спраг вышел на крыло мостика, глядя на группы технического обслуживания, готовившие «Хэллдайверы» к вылету. Началось, подумал он. Приказ пришел всего насколько минут назад, и он касался всех оперативных группы флота в регионе. Огромная стальная лавина поворачивала на север. На этот раз это не будет ни разведкой, ни одинокой ударной группой с нескольких авианосцев. Нет, на этот раз они шли в полную силу, чтобы поздороваться с «Дядюшкой Джо» и поставить русских на место.

Несколько часов назад он видел огромный взрыв над горизонтом на северо-востоке. Зловещее грибовидной облако замерло вдали, образовавшись за минуту, и прошло несколько часов прежде, чем ветры срезали его вершину и развеяли его до бледного следа над морем. Что бы не вызвало его, взрыв был намного сильнее, чем все, что он когда-либо видел в жизни. Он слышал слухи о подобном взрыве в Северной Атлантике, но сам там не был, и не мог получить подобного опыта. Он думал о том, что война закончится так же, как и началась. Мы потеряли «Уосп» в 1941, и тогда же было сказано, что какая-то бомба огромной мощи уничтожила «Миссисипи» и всю 16-ю оперативную группу. Теперь мы снова потеряли «Уосп» — и увидели над горизонтом взрыв еще одной бомбы.