Падшие ангелы (ЛП) - Шеттлер Джон. Страница 49

— А ты знаешь более простой вариант? Может попытаемся вломиться в ворота с парой пистолетов и «Стэнов»?

Сазерленд, пораженный предложением Хаселдена, посмотрел на сержанта Терри в поисках поддержки.

— Ты что, действительно намерен проникнуть туда… Под видом заключенных? А дальше? Извиниться и спросить, нельзя ли нас выпустить вместе с этим Орловым?

— Не говори глупостей. Если мы попадем внутрь, возможно, мы сможем связаться с этим человеком.

— А, ты же знаешь русский, да? Только открой рот, и они сразу поймут, что для тебя родной язык Короля, и решат, что к ним в руки сам приплыл шпион.

— Сейчас это язык Королевы [74], - сказал Хаселден. — Стыдно говорить о том, как старый Георг прожег жизнь, но так и есть. Да, лейтенант. Помните, что мы союзники. Почему бы нам не выбросить эту форму и не подойти к воротам в нашем хаки?

— И что мы им скажем?

Сержант Терри усмехнулся, поняв, что Сазерленд включил адвоката дьявола. Они должны были найти способ попасть в тюрьму, а после этого отыскать путь оттуда.

— Допустим, мы просто подойдем к воротам и скажем «здрасьте». Что они с нами сделают? Мы могли бы представиться как офицеры, действующие по программе лэнд-лиза, как мы сделали в Форт-Шевченко, и посмотреть, что будет. Мы попросим встречи с их комендантом, и они найдут того, кто сможет с нами поговорить. Так или иначе, мы должны попасть туда.

— То есть мы пришли сюда, чтобы попасть в эту дыру? — Сказал Сазерленд в последней попытке настоять на своем.

— Если она оказалась достойна таких людей, как адмирал Фрэзер, то с нас тоже не убудет.

— Адмирал Фрэзер? А он тут причем? — Сазерленд узнал, что Фрэзер служил в регионе с тридцатью британскими моряками в 1920 году, когда большевики схватили их и бросили в тюрьму в Баку. Они прибыли там долгие и жестокие месяцы прежде, чем были, наконец, освобождены.

Снова раздался этот звук, который Хаселден не мог объяснить, далекий рокот, который казался им всем странным и нереальным. Он становился все громче и явно доносился откуда-то сверху, так что Хаселден высунулся из-за ящика, глядя в серое предрассветное небо. Небо было затянуто низкими облаками, но он явно заметил что-то вроде самолета над бухтой. Это было логично, но ни один самолет, который он знал, не издавал такого звука. В какой-то момент ему показалось, что массивная тень в небе сгустилась, став с серой черной, и воздух вокруг нее явно кружился. Что это было, черт его бери?

— Есть! — Зыков показал Трояку большой палец. — Пеленгую сигнал! Они на дороге, похоже, направляются в город.

Наконец-то, с огромным облегчением подумал Федоров. Они истратили много времени и драгоценного топлива, пока обыскали весь район к югу от Кизляра. Сигнала маяка Орлова не было, но то, что они обнаружили, вызвало некоторую тревогу. Трояк решил, что заметил колонну грузовиков и бронемашин, и Федоров осмотрел ее в прибор ночного видения. Мощная оптика показала больше, чем он ожидал.

— Господи! — Быстро сказал он. — Это немцы! Колонна бронетехники. Я даже могу различить номера на машинах, большей частью это грузовики и броневики, но я также вижу несколько танков. Что они здесь делают?

Что-то изменилось, быстро подумал он. Немцы дошли до станицы Ищёрской к востоку от Моздока на Тереке, когда части 3-й танковой дивизии совершили смелый бросок с форсированием реки. Но в той версии истории, которую Федоров изучал перед операцией, они смогли удержать тот плацдарм всего несколько дней. Видимо, теперь было не так. Колонна находилась далеко на юг от Терека и двигалась быстро этим серым утром. История изменилась! Немцы обошли Грозный и, похоже, что эта колонна шла к Каспийскому морю и Махачкале.

Внезапно Зыков обнаружил сигнал системы «свой-чужой» на юге, неподалеку от города, но затем он пропал. Они прошли в этом направлении, пролетев над самим городом. Даже ночью грохот винта Ми-26, несомненно, вызвал интерес и привлек нежелательное внимание, так как им пришлось пройти достаточно низко, чтобы перехватить сигнал передатчика Орлова, находящегося в массивном режиме. Федоров приказал пилоту уйти тот берега и зависнуть примерно в трех километрах над море прежде, чем снова попытаться осмотреть район у югу от города. Зыков снова поймал сигнал, и сердце Федорова подскочило к горлу. Они нашли его!

Вскоре они уже копались в картах, отмечая его позицию и пытаясь определить точное местоположение.

— Похоже, что это рядом с бухтой, — сказал Федоров. — Прямо у причалов… Они что, хотят перевести его на корабль? Давайте снизимся. Нужно осмотреть окрестности.

— Корабль был бы даже и лучше, — сказал Трояк. — Легко найти, как только он покинет порт, и легко взять штурмом. Если мы снизимся, то всех здесь перебудим, — предупредил он.

— Ничего не поделаешь. Пилот, можем ли мы спуститься ниже облачности, чтобы взглянуть на город?

Пилот кивнул и пошел на снижение. Сигнал сразу усилился. Вскоре они оказались ниже облаков, и понимая срочность момента, Федоров начал торопливо осматриваться. Рядом с причалами он заметил колонну грузовиков, и поразился тем, как выглядят окрестности. Он бывал ранее в Махачкале, но это было не 2021, а 1942 год. Прямо перед ними виднелось приземистое крепко сложенное сооружение, похожее на старую тюрьму, и он внезапно все понял.

— Назад в облака, быстрее! — Он понимал, что они не могли задерживаться, паря в небе на огромном ревущем вертолете.

Трояк вопросительно посмотрел на него.

— Что будем делать, товарищ полковник? [75]

— Видите это сооружение? Готов поспорить, что сигнал идет оттуда. Оно похоже на тюрьму или что-то в этом роде. Я видел охрану и колючую проволоку по периметру. Орлов там! Но мы не можем просто сесть там с одним отделением. Мы уже привлекли внимание охраны. Нужно набирать высоту.

— А что дальше?

Федоров быстро соображал. У них было одно отделение. Здесь была охрана, возможно, целый батальон НКВД. Это была тюрьма, и, значит, проход туда был сильно ограничен. Им потребуется больше сил, чтобы спасти Орлова, и чем дольше они задерживались здесь с вертолетом…

Нет, рисковать Ми-26 было нельзя. Если с ним что-либо случиться, у них не будет возможности попытаться отправить Карпову два регулирующих стержня. Он понял, что нужно делать.

— Вы можете включить его куртку отсюда?

— Думаю, что да.

— Тогда включите маяк системы «свой-чужой» на передачу. Вы говорили, что в этом случае он будет обнаруживаться в радиусе 50 километров, так что мы легко сможем поймать его снова. Но на данный момент нам нужно убрать отсюда этот большой и толстый вертолет. Курс на «Анатолий Александров». Нам нужны дополнительные средства.

— А что дальше, товарищ капитан второго ранга?

— А дальше мы захватим тюрьму, найдем Орлова и вернемся домой.

Трояк бросил последний взгляд на здание тюрьмы и его окрестности прежде, чем вертолет ушел в облачность.

— Вас понял, — уверенно сказал он.

— Вы думаете, мы можем захватить это место и удерживать его некоторое время?

— Разумеется, товарищ капитан.

— Однако… Судя по той колонне, немцы могут появиться там в ближайшее время. Здесь нет никакой организованной обороны. С историей что-то случилось. Они не должны были пройти так далеко на юг.

— Вас понял. Что же, мы сможем что-то сделать, если вы скажете. Я могу остановить эту колонну.

— Остановить?

— У меня полная рота морской пехоты на «Анатолии Александрове», и другие средства.

— Да, они у нас есть, — задумался Федоров. Вмешательство означало большой риск, но затем ему пришло в голову, что они могли исправить то, что пошло не так, и спасти Махачкалу и драгоценные нефтепромыслы Баку. Если бы немцы взяли их, последствия были бы одному черту ведомы.

Он колебался некоторое время, не желая делать того, что могло вызывать новые искажения истории, но в то же время, он смотрел на вражеские войска, вторгшиеся в его страну. На ум пришли слова из письма Орлова.