Пеле-король футбола - Фонтан Алан. Страница 33

Сборная Уругвая бросилась в атаку, чтобы сократить разрыв в счете.

Мощная бразильская контратака развернулась на левом фланге. Тостао послал низкий мяч в район штрафной площадки, где появился Пеле. Одним прыжком вратарь Мазуркевич рванулся вперед, но ему не удалось достичь мяча раньше Пеле. Тогда он мгновенно затормозил и сжался, подготовившись броситься в ноги бразильцу, если последний начнет вести мяч, или же расслабиться в случае удара по воротам — это были единственные две возможности для нападающего. Но Пеле царственно-обманным движением проскользнул над мячом, обогнул бросившегося вперед Мазуркевича и, чуть возвратившись назад, подхватил мяч, с тем чтобы направить его в пустые ворота.

Вратарь оставался сидеть на сухом газоне стадиона «Халиско». Однако уругваец Аншетта огромными шагами мчался, чтобы занять его место в воротах. Желая красиво завершить свой шедевр, Пеле хотел сыграть наперерез направления его бега и послать мяч не в ближайший угол ворот, что было легче сделать, а в дальний. При этом он закрутил мяч на пятки центрального защитника. Но, увы, чуть сильнее, ибо черно-белый мяч скользнул рядом с левой штангой. Мимо. Неважно. Зато это была самая блестящая комбинация, в которой налицо прикосновение гения.

Владислав Мазуркевич, один из самых умных вратарей своего времени, этот поляк, яркая индивидуальность, который знает толк, с трудом встал и пожал Пеле руку»

— Это высший класс, Пеле.

Пеле улыбнулся и поблагодарил его. Затем пожал плечами и отправился к центру поля, сопровождаемый восторженными криками.

Ему уже было ясно, что они вышли в финал.

В Европе, где его видели очень мало, совсем не отдают себе отчета в том, насколько блестящ Пеле и почему его манера игры позволяет господствовать в бразильском футболе.

Что за патологическое желание у некоторых людей обязательно «похоронить» игроков, достигших тридцатилетнего возраста? В чем, собственно, можно их упрекнуть? В том, что Пеле с четырнадцати лет играет с января по декабрь по два матча в неделю, ведет непрестанно борьбу, получает удары и отвечает на них тем, что привлекает публику, бьет рекорды денежных сборов?

Под его величавой тенью растения дали побеги и пышно распустились в мексиканский час: Жаирзиньо, Тостао, Ривелино и Клодоальдо.

Не говоря уже о технических подвигах, легендарная фигура Пеле в конечном счете стала бессмертной благодаря его упорному стремлению поставить бразильский футбол на вершину славы.

Только он один смог перебросить мост между двумя золотыми поколениями. Ведь после поражения 1966 года бразильцы жили в тоске, предаваясь воспоминаниям о «прекрасных временах» круглого мяча. Третья победа, которая позволяла оставить навечно Кубок Жюля Римэ в Бразилии, казалась по-человечески невозможной. Они ее не увидят. Может, их дети? Разве что Пеле… Нет, бразильский футбол окончательно потерялся во времени и пространстве, с тех пор как ушли Гарринча, Диди, Нильтон Сантос, Загало, Жильмар, Зито… Больше не существует ни сильных личностей, ни людей твердого характера, ставших зачастую тренерами, менажерами или коммерсантами, ни прошлогодних снегов.

Скачущая инфляция и огромные суммы, поступающие в клубы Рио, Сан-Паулу и Минас, разве не превратили наследников богов в продажных, беспринципных наем- ников? Нужно создать новое мировоззрение. Но какой сверхчеловек взялся бы за эту утомительно-продолжи-. тельную работу?

Лишь одна личность обладала достаточной мощью, чтобы совершить это чудо и заставить вновь возродиться фантастическую команду «зелено-золотых» — Пеле. Не принадлежал ли он сам к великой эпохе исчезнувших великих героев? Больше чем кто-либо он испытал на собственных плечах страшный разгром и унижение 1966 года. Он был членом делегации, которую несло в сторону и которую раздирали внутренние ссоры. Больше чем кто- либо он жаждал блестящего реванша и возрождения футбола-искусства. Больше чём кто-либо он превратил эти мечты в реальность и дал прекрасный пример: он, король-бомбардир, перевоплотился в защитника и заставил своих придворных стать настоящими бегунами, атлетами, дриблерами-волшебниками, дриблерами-таранами.

Лучший «техник» команды — маршальский жезл и сколоченное состояние, — он всегда готов совершать черновую работу. Без него Бразилия никогда бы не завоевала свой трижды чемпионский титул.

Европейцы совершенно не оценили его «кинотрюки» и «кратковременные сиесты» на газоне, после того как он оказывался сбитым. Теперь можно об этом сказать: они были частью сценария. Пеле ведь нередко становился жертвой жесткой игры. Он хотел таким образом воздействовать на судей. Все средства хороши в борьбе против антиигры. И в то время, как он катался по земле, капитан Карлос Альберто подбегал к арбитру и, воздев руки к небу, кричал:

— Господин судья, это невозможно, это невозможно!

Комедиа дель арте [64]. Хотели убить Короля и футбол?

Да, там речь шла о небольшом кордебалете, который был представлен с целью предохранить игроков от избиения. Пеле оказывал услугу своим юным партнерам, которые технически превосходили соперника и были непобедимы в «чистом» футболе. Он трудился во имя коллектива, во имя качества спектакля, даже если его не всегда понимали или делали из него притворщика.

В мире Живут противоречия. Чему удивляться, если, оказав помощь молодым звездам, которые вступили на небесный свод футбола, Пеле уже не один блещет футбольным мастерством?!

На этот раз Пеле забил меньше голов, чем в прошлом. Это правда, потому что он намного больше играет в обороне. Но сколько решающих мячей записано на его счет! Он их ищет. И, кроме того, когда перешагнёшь заветный барьер 1000, может быть, очарование этих голов немного тускнеет. Зачем так, как прежде, заботиться о нападении, когда теперь Жаирзиньо, Тостао и прочие Ривелино сами стали большими? Они владеют превосходной техникой в Движении.

В Мексике, куда приехал Пеле, чтобы выиграть, главной его заботой всегда оставалась эта ненадежная защита, и он спешил в ту сторону, где возникала опасность, где защита могла рухнуть. Он играл, оттянувшись назад, поспешно отводил угрозы в самом сердце взаимно связанной «4+2+4», не стремясь произвести впечатление на трибун*»! забивал голы, перехватывал мячи, ругал «новобранцев» до потери голоса. Но он был еще более совершенным и еще более великим, чем когда-либо. Конечно, не все блестящие удары записывали на его счет, конечно, он старался приподнять других, довольствуясь тем, что само его присутствие Оказывало сильное влияние. Особенно в тот момент, когда нужно было обогнуть трудный мыс, но не в роли наблюдателя, а в качестве опытного лоцмана. Для того чтобы кто-то забил гол, он сто раз подбодрит и даст десяток блестящих мячей… Король позволяет себе роскошь оставаться простым и брать на себя всю черновую работу.

Он изменил свою игру во время бега, он сменил свои «кошачьи» удары на рукопашную схватку, более эффективную и экономичную.

Добавляя новые оттенки в свою игру, увеличивая поле действия, являясь игроком в расцвете таланта, владеющим искусством скромным, без украшений («как он просто играет!» — говорят про него), которое покоится на умении принести максимальную пользу команде, он удивительно приспособился к новым условиям. Все футболисты бразильской сборной знают это, и тренер Загало тоже.

После первенства мира про него писали: «Футбол должен теперь сломить свои прежние представления. Он приговорен стать более быстрым. Пасы «кошачьих ударов» Короля Пеле отныне принадлежат учебнику футболиста Завтрашнего дня. То, что Пеле удавалось делать одному на протяжении десяти лет, теперь делают или пытаются делать 100 игроков, и Пеле должен придумать что-то новое или дополнить свое волшебное искусство».

Те 100 игроков, которые его удачно копируют сегодня, естественно, игроки «Сантоса» или других бразильских клубов, соприкасающиеся с ним в течение года.

Пример? Остановка мяча грудью. В конце первенства мира в Мехико отмечался серьезный рост числа остановок мяча грудью. И если Пеле этого не изобрел, то он имел смелость применить такой прием в самой штрафной площадке. До него нападающий был счастлив «подставить голову» и иметь таким образом возможность попытать Счастье в воздушном поединке. Но Пеле всегда отказывался посылать мяч на авось, наудачу. Его кредо — точность удара.