Я — легионер, или Восемь лет в европейском футболе - Шалимов Игорь. Страница 24

Итак, пришел день первого в моей карьере дерби (не считая пулийского). По мере его приближения меня одолевали странные, непередаваемые чувства. Понятно, что прошлогодние встречи с «Миланом» (вы, конечно, помните, что «Фоджа» дважды была разбита — 1:3 и 2:8) не вызывали особенно приятных воспоминаний, если не считать забитого мною гола в первой игре. Не менее грозен «Милан» был и на этот раз. Однако теперь ситуация существенно изменилась: я защищал цвета не маленькой провинциальной команды, а столь же славного и знаменитого клуба. Поэтому волнение, охватывавшее меня, объяснялось уже не столько уважением к грозному сопернику, сколько предвкушением бескомпромиссной борьбы.

Вот я снова стою в коридоре, ведущем из раздевалки на поле, плечом к плечу со знаменитыми на весь мир игроками. Гуллит, Ван Бастен, Рейкаард, Мальдини, Барези — все они на месте, все в полном порядке и по-прежнему заставляют трепетать всю Европу (в тот момент никто еще не мог этого знать, но спустя три дня после нашей встречи «Милан» разгромит в Лиге чемпионов шведский «Гетеборг» — 4:0, причем все четыре гола забьет Ван Бастен, и этот феноменальный успех обеспечит ему третий титул лучшего игрока Европы). Минувший год добавил футболистам «Милана» славы и титулов, однако я уже смотрю на них совсем иными глазами. Они больше не кажутся мне исполинами, непобедимыми богатырями, в борьбе с которыми у меня и моих товарищей нет никаких шансов на успех. Я вижу в них равных соперников, которым придется изрядно потрудиться, чтобы доказать на поле свое превосходство над нами.

Думаю, перемена моего настроения по сравнению с временами «Фоджи» вам понятна: теперь я принадлежу к столь же великому клубу и ношу не менее знаменитую форму, так что у меня нет никаких оснований трепетать перед равными. И мои новые партнеры испытывают такие же чувства. Наши глаза горят, адреналин в крови заставляет сердце стучать о грудную клетку, дыхание учащается. Мы хлопаем в ладоши, подбадривая друг друга, и с криками: «Ваи, ваи!» («Пошли, пошли!») мы взбегаем по лестнице, ведущей в тоннель и на арену. Эти несколько ступенек для нас — не тяжелый путь на эшафот, как бывает для очень многих команд, а дорога на поле брани, на котором мы можем покрыть себя неувядающей славой.

Родной «Сан-Сиро» сегодня выглядит очень необычно. В его убранстве слишком много красного, режущего нам глаза. Странно ведет себя и публика: она восторженно приветствует удачные действия наших соперников и освистывает нас. Ну, а когда за пять минут до перерыва Джанлуиджи Лентини, талантливый длинноволосый полузащитник, недавно перешедший в «Милан» из «Торино», забивает нам гол, трибуны начинают сходить с ума.

С этим не так-то легко примириться: «Сан-Сиро» радуется голу в ворота «Интера» — такое возможно только один день в году. Что ж, сейчас именно такой день — перед своими трибунами мы чужие, гости на родном стадионе. Наши болельщики занимают лишь одну трибуну за воротами, и эта (отнюдь не маленькая, в принципе) трибуна кажется одиноким синим островком, тонущим в безбрежном красно-черном море. Криков в поддержку «Интера» практически не слышно: «Сан-Сиро» в едином порыве жаждет нашего краха.

Что ж, тем хуже для него: в середине второго тайма, когда Луиджи де Агостини сравнивает счет, красно-черное море внезапно сковывает мертвый штиль. И на фоне гробовой тишины слышны крики радости верных нам тиффози.

Болельщики «Милана» особенно досадовали потому, что наш гол был забит из-за явной ошибки вратаря. Де Агостини пробил практически с середины поля, и у Франческо Антониоли, молодого голкипера, который тогда заменял травмированного Себастьяно Росси, была масса времени, чтобы подготовиться к приему мяча. Однако он неверно оценил ситуацию, ошибся в расчетах и совершил неудачный бросок. В итоге мяч прямо перед ним ударился в землю и, перелетев через распластавшегося вратаря, опустился в сетку. Что и говорить, нам крупно повезло, однако в целом это был равный матч, по справедливости завершившийся вничью. «Милан» потерял лишь второе очко в чемпионате и по-прежнему опережает нас на пять очков. На четыре от лидера отстает «Ювентус», мы же идем вровень с «Сампдорией» и «Торино». Но это только начало чемпионата, и многое еще можно исправить, так что мы не расстраиваемся. В запасе у нас матч второго круга с «Миланом» уже на нашем поле!

Однако вскоре турнирная ситуация для нас осложнилась: в начале декабря мы два матча подряд проводили в гостях и оба проиграли. Первый, о котором я уже рассказывал, — «Анконе» (0:3), а второй — римскому «Лацио» (1:3). И хотя вслед за этим, вернувшись на «Сан-Сиро», в первый игровой день нового, 1993 года мы разгромили «Дженоа» — 4:0 — и вновь вышли на второе место, отрыв «Милана» существенно возрос: к 15-му туру лидер опережал нас уже на восемь очков.

А в 15-м туре меня ждало возвращение в Фоджу. Собственно, это был не первый мой приезд с «Интером» в гости к команде, открывшей для меня Италию. Первый состоялся еще в начале октября, когда мы проводили кубковый матч третьего круга.

Пока мы готовились к поездке на юг страны, меня переполняли эмоции. Я с нетерпением ждал возвращения туда, где провел прекрасный год своей жизни, представлял, как проеду по знакомым улицам на маленький уютный стадион, выйду на ноле. Но как встретят меня трибуны? Я же для них теперь игрок чужой команды. Эти мысли роились у меня в голове, не давая успокоиться.

Приехав, мы поселились в той самой гостинице, в которой я прожил первые четыре месяца, пока не перебрался в квартиру. Было приятно увидеть знакомые лица: швейцар, портье, горничные, официанты, — всех их я сразу же вспомнил, да и они меня, конечно, тоже. Один за другим навестить меня приходили приятели и знакомые, которые были так же, как и я, рады нашей новой встрече. У меня не было никакой возможности подняться в свой номер, и я весь вечер просидел в баре на первом этаже, беседуя то с одним, то с другим и предаваясь воспоминаниям о времени, проведенном вместе.

Посетила меня и группа болельщиков «Фоджи». Им тогда приходилось нелегко, ведь команда после успешного сезона была распродана чуть ли не целиком, и Зденеку Земану приходилось создавать ее практически заново, а потому рассчитывать на особо успешное выступление в новом сезоне поклонникам «Фоджи» было трудно. Тем не менее они не унывали и предупредили меня, что готовят один сюрприз. Я почему-то сразу подумал: «Наверное, исполнят песню в мою честь», и не ошибся. Когда мы вышли к центру поля перед началом матча, трибуны встали и хором исполнили четверостишие, которое вы уже знаете:

Он приехал из России,

Его прислал Горбачев,

Он высокий и могучий,

И зовут его Шалимов.

Стоит ли говорить, что я был очень растроган таким теплым приемом? Было приятно почувствовать, что, проведя предыдущий сезон в «Фодже», я оставил след не только в статистических справочниках, но и в сердцах многих людей. Они же, в свою очередь, навсегда заняли место в одном из уголков моей души.

Тот матч закончился вничью — 0:0, а в ответной встрече, в которой я участия не принимал, «Интер» уверенно победил — 2:0.

И вот 10 января 1993 года я во второй раз приехал в Фоджу. Но это была уже совсем другая история.

Октябрьский кубковый матч не вызвал такого интереса, как игра чемпионата: трибуны моего бывшего стадиона не были заполнены, обстановка на них царила спокойная и доброжелательная, почти как во время товарищеской встречи. Но теперь все было по-другому: маленький южный город бурлил в ожидании миланского суперклуба.

Оживились и журналисты: на протяжении всей предшествовавшей матчу недели меня, как бывшего игрока «Фоджи», одолевали репортеры, пытавшиеся придумать наиболее каверзные, провокационные вопросы. Естественно, часто вспоминали о моем конфликте с Земаном. Я старался говорить как можно более взвешенно и спокойно, чтобы не способствовать разжиганию ненужных страстей. Однако это мне не вполне удалось.