Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович. Страница 39

Зачем муравейнику ягоды эфедры, неужели он ими лакомится? Или употребляет только ради особенных целей. Человек из этого растения добывает лекарство — эфедрин против тяжелой болезни астмы, а золу прежде местные жители подмешивали в жевательный табак.

Эфедру заготовляют в промышленных цепях ради лекарства. Ботаники, тем более заготовители, не учитывают разницу между растениями, имеющими красные или оранжевые ягоды, у муравьев же свои правила и вкусы и, видимо, не случайно.

Встреча с муравьями-любителями эфедры произошла в урочище Бартугай в среднем течении реки Чилик в Семиречье.

Прошло два года. В пустыне возле озера Зайсан я вижу на гладкой и голой площадке бегунка с ягодой эфедры. Напрягая силы, он пробирается в одном направлении и я, опасаясь его упустить, следую за ним.

Путь бегунка нелегок. Ближайшие кустики эфедры далеки, до них метров двести.

Вот и муравейник. Здесь также как и там на конусе жилья степного муравья, удачливого добытчика встречают с вниманием и ощупывают ягоду, но ее владелец торопится и тот час же скрывается в подземелье. Бегунок, также как и рыжий степной муравей, хищник, употребляет в пищу эфедру? Положил несколько ягод возле входа в муравейник — и их моментально занесли в подземелье.

Почему же муравьев привлекают ягоды эфедры? Не потому ли, что в этом растении, употребляемом в медицине, содержатся лекарственные вещества! В глубокой древности одно из пленен скифов из эфедры, настоянной на молоке с добавлением каких-то трав, готовили напиток и очень его нахваливали. В начале первого тысячелетия новой эры такую же хоамуч употребляло славянское племя усуни, сменившие угасшую скифию. Недавно химики выделили из эфедры новое лекарство эфедрон, обладающее сильным действием на организм.

Интересно узнать, какая растительная пища интересует хищников. Быть может, у муравьев существуют свои особенные лекарственные растения.

Мне не верили мирмекологи, что рыжие лесные муравьи ранней весной устраивают паломничество за березовым соком. Неудивительно, кто из изучавших муравьев посещал лес, когда в нем только что начинали вытаивать из-под снега муравьиные кучи и в ложбинах еще лежали снега...

Южный ветер долго гнал тучи, а когда прорвалась пелена серого неба, и глянуло солнце, в лесу сразу все ожило. По сугробам, оставшимся в тени с зимы, побежали синие тени. Запели дрозды, скворцы, а сверху раздался знакомые звуки: на северную сторону летели журавли. Когда же солнце пригрело лес, начала быстро сохнуть земля, листочки, пролежавшие зиму под снегом, теряя влагу, стали скручиваться, шурша и пощелкивая. И если бы не тихий посвист ветра в тонких ветвях берез, этим звуком был бы полон лес.

Потом между белых берез замелькали красно-коричневые бабочки-крапивницы, солнечными зайчиками засверкали бабочки-лимонницы. Иногда стремительно проносились какие-то большие мухи. А когда пригрело еще больше, и затих ветер, послышался в лесу нежный шорох.

Еще громче раскричались птицы, и скворец на высокой дуплистой сосне пропел длинную песню, подражая голосам разных птиц. Легкий ветер принес едва уловимый запах лесной гари.

А шорох все усиливался и усиливался. Откуда он, я не мог понять. Но вот по моим ногам стали карабкаться кверху рыжие лесные муравьи. Один вцепился в руку, укусил и полил кислотой. И тогда только я спохватился: мимо меня широкой лентой ползли муравьи. Их было очень много. Тысячи, нет, не тысячи, а сотни тысяч маленьких ног дружно постукивали коготками по сухим листикам. И как я, просидев здесь в лесу на старом пне столько времени, не заметил почти рядом у сосны большой муравейник.

Пока было холодно, муравьи находились в своем жилище, но когда глянуло на лес солнце, и весь конус муравейника покрылся копошащейся массой: муравьи спешили принять обязательную после долгого зимнего сна солнечную ванну. Пока одни грелись на солнце, другие сразу отправились большой компанией к высокой березе.

Здесь они собрались толпами у самого комля на участке мокрой коры. Неужели муравьи пьют березовый сок! Тогда, это было давно, никто об этом не знал. Помню, я сделал маленькие надрезы на березах возле муравейников, разведка быстро донесла о новых источниках сока, и всюду на заготовку сладкого провианта заспешили маленькие труженики леса.

Сегодня наступил летний день после весеннего ненастья. В горном ущелье все северные склоны розовые от цветущих зарослей урюка. В воздухе слышен гул насекомых-сборщиков нектара, а на землю тихо падают, будто снежинки, лепестки цветов. По склонам алеют огоньками маки. Расцвел марьин корень, и на нем уже трудятся шмели, готовя корм для своих первых дочерей-работниц. Пробудились все до единого муравейники, и закопошились всюду на земле муравьи.

У большого серого гранитного валуна необычное оживление кроваво-красных муравьев Формика сангвинеа. Что-то у них происходит, но что трудно пенять. Или, быть может, я опоздал. Что было, то уже закончилось, и вот теперь муравьи постепенно успокаиваются. Но вблизи от их жилища, на светло-зеленой низкой, плоской, прижавшейся к земле розетке татарника, в самой ее средине копошатся чем-то напряженно занятые муравьи. Часть татарника покрыта обильным пушком и по краям усажены очень острыми коротенькими иголочками. Особенно обилен пушок в средних листьях. Через лупу видно, что муравьи обдирают пушок, обнажая иголку, и вылизывают ее, отчего она поблескивает, будто покрытая лаком. Видимо, что-то вкусное находится в основании иголочек, раз так трудятся над ними муравьи. И не одних кроваво-красных муравьев привлек татарник. Сюда наведываются и муравьи-тетрамориумы. Но их судьба неважна. Кроваво-красные муравьи свирепые забияки, не терпят присутствия посторонних на своих плантациях, ловят и убивают разведчиков-чужаков. Всюду на светлом пушке валяются трупы погибших.

Зачем татарнику вкусные приманки для муравьев? Видимо, у этого растения есть враги, которые не прочь полакомиться молодыми центральными росточками. Если их повредить, растение погибнет. А для того, чтобы обезопасить себя от возможных врагов, оно и выделяет сладкие вещества.

Лакомство, выделяемое татарником, видимо, по объему небольшое. Брюшко муравьев, облизывающих колючки, заметно не увеличивается в размерах.

На татарнике нет более никаких насекомых. Только одни крошечные пестрые колемболы бродят по нему, не опасаясь его защитников. Слишком они малы, чтобы на них обращать внимание, да и, судя по всему, им нет никакого дела до того, какое угощение приготовило растение для муравьев.

С одной стороны пыльной дороги высятся крутые холмы, уходящие к высоким горам с заснеженными вершинами. С другой — бежит горный ручей. Холмы пожелтели, выгорели от жгучих лучей южного солнца.

Через пыльную дорогу между холмами и ручьем спешат в обоих направлениях муравьи — черные бегунки. У тех, кто ползет в сторону холмов, брюшко заметно толще. Неужели здесь где-то есть тли и муравьи их доят!

Принимаюсь следить за одним бегунком. Он держит прямой путь к ручью и никуда не сворачивает, нигде не задерживается. Добравшись до влажной почвы бегунок припадает к ней, замирает, сосет влагу. Какой забавный! Стоило ему сделать одну — две перебежки к чистой воде, и пей сколько хочешь. Но, видимо, муравью нужна не чистая горная вода с ледников, а из мокрой земли, в которой есть минеральные соли. Вот и оса-полист тоже села на мокрую землю стой же целью.

У бегунка дела идут успешно. Он заметно потолстел, но не сильно, с большим грузам не помчишься быстро. Бегунок всегда должен быть стремительным в движениях, не в его обычае медленно ползать.

Теперь понятно, почему через дорогу ползут бегунки. Они — водоносы.

Но как без влаги обходятся бегунки, живущие в сухих пустынях? Видимо, там они добывают влагу из тела добычи — различных насекомых, быть может, еще и высасывает соки разных растений. А тут, зачем себе отказывать в воде, если она рядом, тем более, что давно не было дождей и все высохло. Вот если бы сюда переселить бегунков из безводной пустыни, наверное, переселенцы долгое время жили бы, как у себя на родине, прежде чем научились ходить по воду.