Муравьи, кто они? - Мариковский Павел Иустинович. Страница 62

Странный хоровод продолжался около пяти минут. Постепенно круги расширились, все больше приближаясь к жилищу. Вскоре вся масса муравьев подошла ко входам и стала в них исчезать. И ничего не осталось от колонны. Лишь отдельные муравьи бродили растерянно по всем направлениям, да некоторые из них будто повторяли путь, пройденный колонной и ее раздоившимися ветвями. Поход амазонок не состоялся.

Что-то ему помешало. Быть может, поход не был подготовлен, жилище будущих помощников не разведано, налету был подан ложный сигнал. Может быть, это была своеобразная репетиция, тренировочный выход.

Вскоре амазонки исчезли с поверхности земли полностью, остались лишь одни деятельные помощники. У них было много хлопот. Кто возвращался с охоты, кто занимался строительством. Некоторые переносили из одного отверстия муравейника в другой своих собратьев или амазонок. Несколько помощников с усилием выволакивали наружу самку-амазонку. Она едва двигала ногами и, по-видимому, от старости умирала. Ее далеко отнесли в сторону и бросили. Сейчас можно было позволить себе такую вольность в обращении с королевами, так как наступила пора брачных полетов, и молодых самок было вдоволь.

Из одного входа жилища выглянул черный крылатый самец. Он несколько раз попытался выбраться наружу, но юркие помощники ему мешали. Когда же он, изловчившись, бросился наутек трепеща крылышками и собираясь подняться в воздух, его все же поймали и затащили обратно.

И еще где-то были пойманы два самца-беглеца. Для чего они нужны муравейнику и почему их не пускали в полет?

Не все амазонки успокоились после тренировочного похода. Вот одна, энергичная и беспокойная, выскочила наружу. Ее схватили за челюсти помощники, предлагая сложиться тючком. Но амазонка сопротивляется. Помощник с силой тянет ее в свою сторону, его настойчивость побеждает, амазонка складывает ноги.

Еще я вижу какое-то сборище возле веточки полыни. Муравьи-помощники собрались возле самки амазонки и растянули ее во все стороны за ноги и за усики. К сборищу все время подбегают другие помощники, стукают самку головой, ударяют по земле брюшками. Это какие-то сигналы. Возле самки распря: одни тянут ее в муравейник, другие, наоборот, в сторону от него. Соотношение сил все время меняется, и самку волочат в разных направлениях. Наконец те, которые за то, чтобы принять самку в свое общество побеждают и волокут ее в жилище. Но во входе противники собираются, тащат прочь свою находку. Как только самка отнесена в сторону, внимание к ней ослабевает, дальше с нею может справиться один. И этот один упрямец несет за челюсти свою ношу все дальше и дальше. Но самка, как полагается в такой обстановке, не складывается тючком, она не желает скитаться в поисках нового жилища или самостоятельно устраивать свою судьбу.

Почему же она, такая большая, вооруженная сильными острыми челюстями не расправиться со своим носильщиком и почему несколькими десятками минут раньше в муравейник занесли несколько молодых самок амазонок, а эта оказалась отверженной?

Как бы там ни было муравьи помощники распоряжаются судьбой своих хозяев и зря их называют мирмекологи «рабами», не подходит к их положению этот неудачный термин, столь прочно укоренившийся в литературе.

Вечереет. В лесу раздалось несколько тоскливых криков совки сплюшки. Из кустов послышалось сигнальное топание зайцев. Муравьи окончательно успокоились и скрылись во входах жилища. Пора и мне отправляться на кордон. Теперь уже не увидеть ничего интересного.

На нашем дачном участке на тропинке внезапно показалась колонна муравьев-амазонок. Бодрым шагом они прошли несколько метров и свернули в сторону, перебрались через сухой арычок, и нырнули в заросли трав. В это время меня позвали по какому-то делу, и когда минуты через три я возвратился, муравьи исчезли.

Пришлось засесть возле муравейника, он был почти посредине участка. Здесь, как всегда в таких случаях, бегали возбужденные муравьи-помощники. Один из них самый ретивый и взбудораженный вцепился в мою ногу, чего никогда не бывало раньше: этот муравейник я проведывал очень часто. Еще бы, как же не волноваться! Из гнезда неожиданно исчезла вся громадная рать рыжих воинов. И не просто, а отправилась в поход за куколками. Нескольким помощникам не сиделось на месте. Быстро-быстро они помчались по тропинке, но вскоре повернули обратно, будто следование по маршруту военного похода было строго запрещено. Потом снова. Так и метались туда и сюда, пока не появилась возвращавшаяся обратно колонна, груженая куколками. Тогда всем нашлось дело. Шутка ли, сколько появилось деток будущих жильцов и помощников.

Прошло несколько дней и возле гнезда амазонок вновь вижу настоящее столпотворение. Рыжая рать собралась большой толпой, крутится на месте, но в поход не идет. На этот раз, судя по всему, сборище возникло по какому-то другому поводу.

Вскоре все разъяснилось. В муравейнике происходило немаловажное событие. Амазонки выпускали на волю крылатых сестер. Их было совсем немного. Сверкая темноватыми крыльями, они крутились среди солдат. Некоторые из них прямо с земли взлетали и уносились вдаль, исчезая в густой синеве южного неба. Другие, казалось, не собирались путешествовать, а просто рыскали по земле.

Прошло полчаса. Неожиданно амазонки выстроились процессией, и пошли в заросли трав. Вместе с ними двинулись и крылатые самки. Направление, которое выбрала рать, мне показалось необычным. В той стороне, я это хорошо знал, не было никаких муравьев, на которых можно было бы напасть ради куколок. Но колонна, пройдя несколько метров, возвратилась обратно.

Еще через час выстроилась другая колонна. Она прошла немного дальше первой, тоже с самками, и также возвратилась обратно. Что за странные прогулки вместе с крылатыми воспитанницами?

После возвращения второй колонны муравьи спустились в свое жилище, и на поверхности земли уже ничего не говорило о произошедшем событии. Я наведывался к муравейнику несколько раз. Там царил покой, и только несколько муравьев помощников как занимаясь текущими делами.

Через три дня тропинка, ведущая к дачному домику мимо муравейника, вся кишела сверкающими телами рыжих амазонок. Густая их рать, колыхаясь, мчалась как всегда торопливо и озабоченно: среди рабочих снова виднелись крылатые самки. Их было немного, не более десятка. Муравьи добрались до бетонных отмостков, окружающих дачный домик, потекли по нему, дошли до угла строения, повернули вверх, перебрались на фундамент, перешли на оштукатуренную стенку, завернули за другой угол домика, почти обошли его со всех сторон и остановились, сбились кучкой, долго крутились на одном месте, будто кого-то поджидали. Потом, наконец, собрались еще более тесной кучкой и повернули обратно.

Через полчаса вся дружная компания вместе с немногими самками спустилась в свое подземелье. Но на стене домика остались три самки. Они обломали свои крылья. Возле одной из них я увидал маленького тщедушного черного самца. Так неужели длительная прогулка всем многочисленным обществом была предпринята для того, чтобы привлечь самцов к своим крылатым самкам! Подобный маневр совершенно неизвестен для муравьев.

Три бескрылых самки долго крутились на одном месте, но потом отправились по пути своих воинствующих сестер и вскоре скрылись в своем подземелье.

Уж не разведали ли перед этим походом амазонки появление черных кавалеров, предприняв вылазку специально ради брачных дел своих воспитанниц!

Наступили жаркие дни. Днем термометр показывал выше тридцати градусов. Насекомые оживлены. Пробудились и мои амазонки на дачном участке, на поверхности гнезда бродят воины, многие из них отправляются на разведку. Не прошло и двух дней после удачного похода, из которого воины принесли богатую добычу — награбленных куколок, как сегодня в пять часов вечера, из-под земли вывалила дружная рать и трава зашевелилась от множества сверкающих броней тел. Муравьи направились по прежней дороге, наверное, туда же, где была собрана добыча прошлый раз. Колонна выбралась на бетонную дорожку. И тут я опять увидал необычное: вместе с воинами шли и крылатые самки, их было много, я насчитал двадцать семь. Были среди них и две самки бескрылые, то есть те самки родительницы, в которых, очевидно, не было недостатка. Поход, оказывается, был необычный.