Человек после человека - Диксон Дугал. Страница 14

В действительности же процесс начался задолго до этого, в раннюю эпоху цивилизации, когда жажда человека обладать всеми вещами в мире привела его к воде. Он изобрёл механические устройства, которые позволили ему взять воздух с собой в море и вдыхать его под нужным для жизни давлением. Приспособления, прикреплённые к его телу, позволили ему видеть под водой и плавать с помощью сильных движений ног. С течением времени на морском дне возникли большие сообщества, очень похожие на города-острова. Их засыпанные донными отложениями руины всё ещё устилают материковый шельф. Когда развилась генная инженерия, жабры можно было вырастить из исходной ткани и привить на человеческое тело, позволяя людям дышать, словно рыбам. Это было довольно неуклюже и грубовато по сравнению с последующей разработкой существа, лишённого потребности в городах или искусственных устройствах для плавания и дыхания.

Те, кто плавает здесь, это лишь приповерхностная раса этих существ. В чёрной глубине, в сотнях фатомов[ [10] ] ниже, обитают другие, редко видимые кем-либо кроме их собственного вида, но даже тогда они, строго говоря, не «видимы». В темноте они могут чувствовать свой путь и общаться друг с другом только с помощью своего рода эхолокации. Эти существа медлительны и малоактивны. На таких глубинах мало пищи, и они должны сохранять ту энергию, которая у них есть.

Поскольку аквабионты редко встречаются с какими-либо другими формами человека, между ними и любой другой группой не происходит никакой вражды.

Самка, кормящая грудью извивающегося детёныша, приближается, грациозно изгибаясь, к группе самцов, которые гонятся за рыбой. Она говорит. «Голос» — это трескучий звук, производимый путём щёлканья в остаточной трахее в шее. Молодые самцы щёлкают в ответ и уплывают к тому, что выглядит как беспорядочный трёхмерный узор. Внезапно рыба, на которую они охотились, собирается в стаю перед головой самки, согнанная туда точно скоординированными движениями самцов. Быстрый щелчок и бросок, и она заглатывает одну из рыб — остальные расплылись в стороны в зелёной мгле. Она издаёт кудахчущий звук в знак своей благодарности самцам и неторопливо уплывает прочь. Глядя на них, можно было бы подумать, что это существа, которые населяли эту среду обитания с той поры, когда мир был молод. И лишь лицо — гротескная пародия на человеческое лицо, с крупными выпуклыми глазами, крошечным дегенерировавшим носом и изогнутым уголками вниз ртом — указывает на то, что это создание является производным от человеческого существа.

500 ЛЕТ ОТ НАШЕГО ВРЕМЕНИ

Дрожа, Грам стоял на пыльной равнине, но он дрожал не от холода, а от предчувствия. Щетинистая трава вокруг него достаточно знакома; он был выращен на диете, включающей её, с самого рождения, десять лет назад. Однако в течение этих десяти лет вся трава, которую он знал, росла в обитаемом модуле. Он был воспитан и окружён любовью Семьи, группы существ, которые наблюдали за каждой его потребностью и обучили его для жизни снаружи.

Только в последние два года он понял, что он не был похож на людей Семьи. Он не был заключён в металлическую наружную кожу, он не летал над полом и вдоль кабелей, и трубки не вились из него спиралями, соединяя его со стеклянными и пластмассовыми устройствами — и его лицо! Лица были единственными частями Семьи, которые он мог непосредственно видеть, и его лицо ничем не было похоже на их лица.

Теперь он сам по себе, и он знает это. Семья не может жить здесь, на травянистых равнинах, поэтому они все собрались вместе в летающей машине позади него. Весь этот ландшафт перед ним должен принадлежать ему.

Он осторожными шагами уходит прочь от летающего модуля. Под его суженными ступнями волокнистая почва создаёт странное ощущение — это совсем не похоже на почву в обитаемом модуле. Когда он бредёт через острую колышущуюся траву, он может ощущать на себе взгляды Семьи, внимательно сканирующие его; они могут это делать, он знает. Мало того, что они непосредственно наблюдают за ним, но также небольшие приборы, которые прикреплены к разным частям его тела, посылают обратные сигналы, сообщая им, что он делает.

Он знает, что собирается делать; его долго обучали. Как в обитаемом модуле, он вытягивает свою длинную руку и длинную ладонь, и срывает пучок травы. Мозолистое лезвие на его кисти срезает стебли и листья крутящим движением, и он заталкивает пучок в свой рот и начинает жевать. Его большие зубы размалывают волокнистый растительный материал, раздавливая его до состояния кашицы и разрывая волокна. Он может ощущать твёрдость, и знает, что износ его зубов будет очень сильным. Также он знает, что, как только зуб изношен, вырастет другой, чтобы заменить его, и это будет происходить на протяжении всей его оставшейся жизни — это другая особенность, которая делает его отличным от членов Семьи. Он глотает комок травы, и тот скатывается в его объёмистый живот, где его встречают специально спроектированные бактерии, которые завершают пищеварение.

Он скашивает ещё одну пригоршню травы и поедает её. Это работает хорошо, думает он, надеясь, что Семья думает так же. Он оглядывает горизонт, обширное пространство вдали. Итак, это должно быть его новым домом.

Охваченный внезапной радостью, Грам прыжками движется к группе низкорослых кустарников. Здесь он может чувствовать себя счастливым независимо от того, что думает Семья. Внезапно ему становится всё равно, что думает Семья: это его мир, а не их.

Затем первым и последним вызывающим движением он срывает приборы, которые прикреплены к его телу, и швыряет их в пыльную траву.

Homo campis fabricatus

Человек, спроектированный для жизни на открытых полях, нуждается в адаптациях травоядных млекопитающих. Для обитателя равнин они включают массивные зубы, которые заменяются, будучи изношенными из-за жевания жёстких, богатые кремнезёмом трав и, что более важно, специализированный желудок внутри вздутого живота, содержащий созданные генно-инженерным путём бактерии, которые могут разрушать целлюлозу — вещество, обычно не усвояемое в рамках строения человека. Режущие лезвия на ладонях помогают срезать густую траву, тогда как длинные ноги позволяют существу стремительно двигаться по открытому ландшафту.

Жгучий солнечный свет падает на тёмную кожу жителя равнин, когда он лёгким шагом бежит по пыльным полям. Растительность жестка и к тому же станет редкой на протяжении засушливых сезонов.

Его ноги длинные и тонкие, подобно ногам живших раньше животных, бегавших по равнинам. Скорость важна, если вы живёте на открытом месте. Кроме улучшения скорости жителя равнин, длинные развитые ступни позволяют ему смотреть поверх высокой травы.

Лезвиеподобные мозоли обеспечивают жителю равнин некоторую степень защиты, а также помогают продираться через жёсткие стебли.

Тёмная кожа и грива волос, которая тянется через плечи и сбегает вниз по спине, защищает жителя равнин от непрерывно падающего на него солнечного света. Длинные ступни стали продолжением ног, увеличивая его скорость.