Жизнь насекомых. Рассказы энтомолога - Фабр Жан-Анри. Страница 130

Обнаженный кирпич позволяет мне увидеть то, что от меня скрывал песок. Я пользуюсь случаем, чтобы узнать, как работают жуки. Если нужно двигать труп, то могильщик опрокидывается на спину, вцепляется всеми шестью ногами в шерсть мертвого зверька. Сгибаясь дугой, он толкает его лбом и концом брюшка. Понадобилось рыть – и жук принимает обычное положение, становится на ноги. Таким образом, могильщик действует попеременно: лежа на спине, когда нужно подталкивать или передвигать труп, стоя на ногах – во время копания.

Грунт непроницаем, и работа остановилась. Забравшись под мышь, жуки подталкивают ее, трупик колеблется, чуть передвигается то в одну, то в другую сторону. Около трех часов длится эта возня. Наконец один из самцов, отойдя в сторону от мыши, натолкнулся на чистый песок: мостовая окончилась. Жук пробует мягкий песок, роет в нем ямку, наполовину заползает в нее. Он возвращается к мыши, и снова жуки ложатся на спины и начинают толкать трупик. И опять – мышь только елозит по кирпичу. Из-под мыши выползают оба самца. Они ползают вокруг и всюду пробуют грунт.

Самцы вернулись к мыши. Опять начались толчки и вздрагивания. Мышь передвигается туда и сюда и наконец оказывается за пределами кирпичной мостовой. Теперь на чистом месте началось погребение по обычному способу. Для того чтобы ознакомиться с грунтом и перетащить мышь, могильщики истратили шесть часов.

Что показал этот опыт?

В хозяйственных делах самцы занимают первое место. Именно они выходили на разведку, искали место для ямки. Самка все время скрывалась под мышью. Следующие опыты подтвердят важную роль самцов. Это – во-первых.

Во-вторых, когда место, на котором лежала мышь, оказалось непригодным для рытья, жуки не рыли заранее никакой ямы. Грубой бессмыслицей было бы подобное предположение. Как они могли рыть яму? Ведь, чтобы делать это, жук должен ощущать на своей спине давление добычи. Он роет только под трупом. Два месяца наблюдений подтверждают это. Не выдерживает критики и все остальное в первой истории, приведенной Лакордэром.

Могильщик, оказавшийся в затруднительном положении, якобы отправляется за помощью и возвращается с жуками, помогающими ему закопать мышь. Это вариант рассказа о скарабее, навозный шар которого попал в канаву. Я не доверяю такому объяснению. Чем докажет наблюдатель, что могильщик действительно привел с собой четырех помощников? Как он сумел различить среди этих пяти жуков того, который отправился на поиски подмоги? Не были ли это просто пять жуков, привлеченных запахом падали? Это предположение самое вероятное из всех. Я стою за него.

Вероятное становится достоверностью, если оно подтверждено опытом. Только что описанный опыт с кирпичом учит нас. На протяжении шести часов мои жуки выбивались из сил, пока им удалось сдвинуть мышь на рыхлый песок. Для такой работы несколько помощников были бы очень нелишними. Под тем же колпаком находились еще четыре могильщика, зарывшихся в песок. Однако ни один из работавших жуков не позвал их на помощь. Работа была тяжелой, и все же ее до конца выполнили те три жука, которые ее начали. Они не искали помощи, а она была тут же, рядом.

Мне могут возразить, что жуков было трое и они считали себя достаточно сильными, чтобы обойтись без помощи. Я много раз видел могильщиков-одиночек, которые изнемогали от усилий преодолеть устроенные мною для них препятствия. И ни разу они не покинули работы, чтобы искать помощников. Правда, часто появлялись новые пришельцы. Но этих жуков никто не звал, они просто прибыли, привлеченные запахом падали. Их не отгоняли, но и только. По поводу воображаемых подвигов могильщиков я повторю уже сказанное мною о скарабеях: это сказки, основанные на плохих наблюдениях.

Могильщики не только землекопы. Они умеют еще и рвать корешки, побеги, корневища – все, что препятствует спусканию добычи в яму. К работе копальщика присоединяется и работа дровосека. Эго можно было предвидеть, но опыт – лучшее доказательство.

Крот в сетке. (Уменьш.)

Я уношу из кухни треножник и укрепляю на нем грубую сеть из растительных волокон – подражание сети корней в почве. Вдавливаю ножки треножника в землю, прикрываю сетку песком. Кладу посередине крота и впускаю в садок могильщиков. Крот был закопан без особых затруднений. Когда работа была закончена, я вынул треножник. Сеть была прогрызена как раз там, где лежал крот, и настолько, чтобы он мог быть протащен в эту дыру.

Отлично, мои могильщики! Я и не ожидал от вас меньшего. Волокна сетки вы перегрызли, как сделали бы это с корнями травы. Любое из насекомых-землекопов проделали бы это.

Крот привязан к земле. (Уменьш.)

Теперь я предлагаю жукам более трудную задачу: привязываю крота спереди и сзади теми же волокнами к горизонтальной перекладине. Всей своей длиной труп касается земли. Могильщики заползают под крота, начинают рыть. Яма растет, но крот не опускается: под ним образуется пустота. Рытье замедляется. Один из жуков выползает, взбирается на крота, ползает по нему, осматривает. Он замечает заднюю завязку и принимается грызть ее.

Крак! Завязка перегрызена. Крот опускается в яму, но косо: его голова остается снаружи, ее держит передняя завязка. Жуки принимаются за погребение опустившейся части крота, дергают и встряхивают ее. Все напрасно. Передняя часть не опускается. Снова появляется могильщик, снова ползает по кроту. Найдена и вторая завязка. Она перегрызена, и работа идет без препятствий.

Примите мои похвалы жуки, но хвастаться вам пока еще нечем. Крот был привязан растительными волокнами, а они вам хорошо знакомы по корням дернистых мест. Уметь перегрызать их необходимо при вашем ремесле. Вы способны на большее, но. прежде чем рассказывать об этом, приведу еще один опыт.

Иной раз труп оказывается слегка приподнятым над землей: лежит на кучке травы, зацепился за какую-нибудь колючку и повис наполовину в воздухе. Справятся ли с такой добычей могильщики? Должны справиться, но проверим.

Мышь на тимьяне. (Уменьш.)

Я втыкаю в песок моего садка жидкий пучок тимьяна, не выше тридцати сантиметров. Укладываю на него мышь, цепляя за его веточки ее хвост и ноги, чтобы жукам пришлось побольше повозиться с добычей. Вскоре подбегают два могильщика, взбираются на тимьян, начинают толкать мышь. Они работают и ногами, и спиной теми же способами, что и на земле. Мышь падает, и жуки принимаются ее закапывать. Ничего нового. Могильщики действовали так же, как на почве, непригодной для рытья ямы.

Настало время повторить опыт с жабой. Сама жаба необязательна: ее заменит крот. Я беру крота и привязываю его веревочкой за задние ноги к концу палки. Другим концом втыкаю палку неглубоко и отвесно в песок. Крот висит вдоль палки, касаясь головой и плечами песка. Могильщики принимаются за работу: роют ямку под головой крота. Заодно подкапывается и палка. Она начинает шататься и наконец падает. Я как будто действительно видел удивительное событие: могильщики проявили необычайную сообразительность. Однако не будем спешить с заключениями, а выясним раньше, как упала палка. Нечаянно или нарочно ее подрыли жуки? Узнать это нетрудно.

Крот привязан к палке. (Уменьш.)