Во власти наслаждения - Джеймс Элоиза. Страница 29

Шарлотта сидела впереди, стараясь не слишком быстро раскрывать и складывать веер. В этот вечер она надела белое платье с черными лентами, купленное у Антонена Карэма. Почему-то с тех пор — прошло всего несколько месяцев — оно как будто стало меньше, или же ее грудь значительно увеличилась. А белый цвет! Почему она не заметила, когда заказывала платье, как тонка материя? Даже сейчас ей казалось, что розовая кожа ее ног просвечивает сквозь эту ткань и нижнюю юбку, которая, в свою очередь, была сшита из ткани, идущей на носовые платки.

Она перевела взгляд на Софи и слегка улыбнулась. Может быть, Софи и была миниатюрной, но о ее груди этого нельзя было сказать, и платье Софи в стиле ампир выглядело вызывающим. Лиф из темно-синей материи в самом широком месте едва достигал двух дюймов. Софи перехватила ее взгляд и бесстыдно подмигнула.

— Разве тебе не нравится поднимать весь этот шум? — тихо сказала она, прикрываясь веером. — Клянусь, Шарлотта, если бы я не любила тебя так, я бы все равно постаралась с тобой подружиться — нам просто необходимо сидеть рядом! Хотя бы из милосердия: чтобы эти сплетники не свернули себе шеи, вертя головами от твоей ложи к моей.

— О, Софи…

— Конечно, они смотрят только на тебя, а не на меня. Я пользуюсь вниманием заодно с тобой, — грустно заметила Софи. — Где же граф для меня? — Она подняла глаза к небу. — Пошли мне любовника со скандальной репутацией, пожалуйста!

— Он не мой любовник!

— О, в самом деле? Даже после того, как ты шла по улице, неся на руках его ребенка, и смотрела на него как кролик на удава? Значит, ты вводишь его в заблуждение, и горе той женщине, которая заведет в никуда вот этого человека. — Она многозначительно кивнула.

Шарлотта как зачарованная смотрела на Алекса, входящего в ложу Шеффилдов и раскланивающегося со знакомыми. Она узнала вошедших в ложу вместе с ним — маркиза Вальконбраса и его сестру. Неожиданно она почувствовала укол ревности, когда Алекс усадил Дафну в первом ряду.

Маленькая сильная рука Софи сжала ее запястье.

— Шарлотта, перестань на него смотреть!

Вздрогнув, Шарлотта откинулась на спинку кресла, обмахивая веером раскрасневшееся лицо.

— Фу, — сказала Софи, — тебя и на минуту нельзя оставить. Будь в тебе хотя бы четверть французской крови, ты бы не выставляла свои чувства напоказ.

Шарлотта сердито посмотрела на нее. В ответ Софи сморщила нос.

— Не смей злиться на меня, Шарлотта Дэйчестон! — Она понизила голос. — Ты хочешь его, не так ли? — Шарлотта, вздрогнув, кивнула. — Но ты не сможешь получить его, если он ни на что не способен, — рассудительно заметила Софи. — Из этого ничего не выйдет.

— Я не думаю… то есть, я думаю, с ним все в порядке, — так же тихо сказала Шарлотта.

— Значит, ты должна выяснить, — заявила Софи. — Ты должна знать. Тогда ты идешь дальше и принимаешь его предложение. Насколько я понимаю, он сделал тебе предложение? — Вопросительно подняв бровь, она ожидала ответа.

Шарлотта кивнула.

— Что за женщина! За тобой ухаживают десяток графов и баронов да еще несколько мелких дворянчиков.

Шарлотта рассмеялась. Она не отрывала глаз от Софи, чтобы не встретиться взглядом со всеми этими людьми и чтобы удержаться и не посмотреть украдкой на Алекса.

Наконец звуки настраиваемых скрипок затихли, и перед красным бархатным занавесом появился директор театра. Разговоры в партере смолкли.

Мысли Шарлотты были далеко, пока директор театра расхваливал «талантливые изменения», которые он внес в «Короля Лира»: теперь ближе к современной публике… соответствует современной морали… любовь к веселью… ля-ля-ля. Шарлотта упорно смотрела на барьер ложи. Она подозревала, что Алекс не собирался в театр, пока Софи не упомянула название пьесы. Она никогда не видела в ложе Шеффилдов никого, кроме тетки Алекса Генриетты Колламбер.

В этот момент она почувствовала, что он смотрит на нее. Каждый нерв ее тела ощущал его взгляд. Кровь в ее жилах не играла, а неслась с бешеной скоростью. Безумие, сказала себе Шарлотта. Безумие! А каким образом она должна убедиться, импотент Алекс или нет? И невольно взглянула направо: Алекс удобно устроился в кресле, вытянув и скрестив перед собой длинные ноги. Он сидел спиной к Шарлотте, низко наклонившись к аккуратным локонам Дафны Бош. И не ревность почувствовала Шарлотта, а ненависть! Она быстро отвела взгляд. Меньше всего она хотела, чтобы Алекс заметил, каким взглядом смотрит она на его… подругу.

Она выпрямилась. В такую игру играют двое. Она подалась вперед и обвела взглядом зал. Вот Брэддон… но, к сожалению, Брэддон не был человеком, способным вызвать ревность Алекса. Она скользнула взглядом по нескольким мужчинам, которые по ее зову тотчас явились бы к ней… и глаза ее оживились. Уилл Холланд, этот белокурый гигант, сидел слева от нее в ложе нижнего яруса. Он поднял голову, и она улыбнулась ему чарующей призывной улыбкой. К несчастью, в этот момент Александр позволил себе обернуться и через плечо посмотрел в ложу Бранденбургов. С минуту он пристально смотрел на нее. Проклятие!

Реакция Уилла была почти такой же. Прошлую неделю он провел в очень полезных ухаживаниях за дочерью богатого торговца, и ее нельзя было бы назвать непривлекательной. Но, взглянув на невероятно чувственную дочь герцога, ее искусно растрепанные локоны (словно она только что встала с постели), он почувствовал, как испаряется твердое решение, принятое им на прошлой неделе. Возможно, родители Шарлотты убедили ее отказаться от Алекса. Он бросил острый взгляд на своего друга, что-то шептавшего на ушко француженке Дафне Бош.

Если он во время интермедии поднимется в ложу Шарлотты, то может испортить свою игру с мисс ван Сторк. А она была неплоха: он, может, никогда больше не найдет другую наследницу, которая бы так его устраивала. Сейчас Хлоя ван Сторк спокойно сидела с ним рядом. У нее были каштановые волосы с красноватым отливом — неплохой цвет, подумал он, — и стройная фигура. Одежда же ее выглядела ужасно — нечто жесткое, не поддающееся износу. Он внутренне содрогнулся. Вероятно, судя по ее негнущейся спине, Хлоя носила один из этих старомодных корсетов из китового уса. Трудно было бы найти что-то более непохожее на тонкие французские платья Шарлотты.

Неожиданно мисс ван Сторк повернулась и взглянула прямо Уиллу в лицо.

— Вы собираетесь пойти? — Она кивнула в сторону ложи Бранденбургов.

Уилл изумленно уставился на нее. «Какие у нее красивые белые зубы!» — подумал он невпопад.

— Я видела, эта женщина — Шарлотта Дэйчестон, не так ли? — вам улыбнулась. Думаю, ей бы хотелось, чтобы вы зашли в ее ложу.

Уилл в растерянности продолжал смотреть на нее. Хлоя ван Сторк снова повернулась к сцене, которую только что покинули два акробата и жонглер и где теперь должна была начаться сама пьеса. Уилл изучающе смотрел на спокойный серьезный профиль Хлои, пытаясь догадаться, как она отнеслась к улыбке Шарлотты. Понимала ли она, какие выводы сделает общество, если он, исчезнув из ложи ее отца, появится рядом с Шарлоттой? Странно, но ему очень хотелось отказаться от своих ухаживаний теперь, когда они, кажется, начали приносить плоды. В этот вечер он обедал с Хлоей и ее родителями и впервые сопровождал их в общественное место. Он будет болваном, если выпустит из рук золотое руно только потому, что Шарлотта Дэйчестон, повинуясь капризу, соизволила ему улыбнуться.

Вдруг Хлоя опять повернулась к нему.

— Идите же! Идите! — настойчиво приказала она.

Уилл снова посмотрел на нее с изумлением. Она нетерпеливо махнула рукой Чувствуя себя как провинившийся щенок, Уилл медленно поднялся и поклонился ее родителям, бормоча что-то о знакомых, с которыми ему надо поздороваться. Через несколько минут он, к великому удовольствию публики, появился в ложе Бранденбургов. По залу пробежал шумок: вечер обещал стать еще более интересным, чем ожидалось.

Шарлотта приветливо протянула ему руку, и даже чопорная маркиза любезно с ним поздоровалась. По ее мнению, кто угодно был лучше этого ужасного графа. Уилл, подвинув стул, сел позади Шарлотты и шепотом сделал несколько остроумных замечаний, заставивших ее смеяться. Она слишком много смеется, подумал он, зная цену своим шуткам. Он взглянул на Софи. Она приподняла тонкие брови, как будто происходящее ее забавляло. Неожиданно Уилл почувствовал раздражение.