Во власти наслаждения - Джеймс Элоиза. Страница 49

В его глазах зажглась решимость. Он грубо схватил Шарлотту за руку и толкнул к груде багажа, сложенного в углу.

— Собирайся, — холодно произнес он. Он позвонил, вызвал горничную Шарлотты. — Мы уезжаем. Скажи Мари, чтобы она разбудила Пиппу и мисс Хелмс.

Шарлотта, не понимая, смотрела на него.

— Я не спала с другими мужчинами, — уверяла она, — только однажды с тобой, несколько лет назад.

Алекс не слушал ее. Он с решительным видом вышел из комнаты, даже не оглянувшись. Через пару минут в дверь осторожно постучали, и вошла Мари с широко раскрытыми от удивления глазами. Она сразу же все поняла, увидев свою добрую хозяйку, судорожно сжимавшую остатки красивой ночной рубашки и безудержно рыдавшую. По крайней мере он, кажется, не побил ее, подумала практичная Мари. Ну и ну! Должно быть, ее хозяйка не была девственницей, как ему того хотелось, или, может быть, у нее не оказалось девственной плевы. Мужчины ведь такие болваны…

Она отвела глаза и принялась быстро укладывать вещи, понимая, что Шарлотте требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Прошло несколько минут, а Шарлотта все еще стояла неподвижно посредине комнаты. Дверь распахнулась, и появился Алекс в сопровождении Китинга. Мари искоса взглянула на Шарлотту: та, казалось, не замечала стоявших в дверях мужчин. Мари бросилась к Шарлотте и загородила собой хозяйку. Китинг так же быстро отвел глаза в сторону. «Хороший человек», — одобрительно подумала Мари.

— Забери мои вещи, — раздраженно приказал Китингу Алекс. Он кивнул в сторону жены: — Она может ехать в третьей карете.

Мари сглотнула. Совершенно очевидно, между ними произошло что-то серьезное, третья карета предназначалась для слуг. Она следовала за каретой хозяина и каретой, в которой ехали Пиппа с няней. Что делать слугам, когда между ними будет сидеть хозяйка? Мари обменялась взглядом с Китингом. Китинг явно хотел предупредить ее, а сама она меньше всего желала, чтобы ее уволили, а хозяйку оставили наедине с этим… этим сумасшедшим! Покорно опустив глаза, она прикрывала Шарлотту, пока его милость не вышел. Китинг уносил груду одежды, за которой волочились несколько галстуков, «Напыщенный ублюдок», — подумала Мари, когда за ними закрылись двери. Слава Богу, ее Сесила включили в сопровождение Шарлотты для поездки в Италию. Сесил все уладит с лакеями: им придется ехать на подножках экипажа, только и всего.

Но Мари беспокоилась напрасно. Когда примерно через час она вышла из гостиницы, карета Алекса уже давно уехала; онзабрал с собой четырех лакеев и секретаря. У Китинга нашлось время, чтобы устроить всех слуг. Лакеи, объяснил ей Сесил, поедут снаружи: шестеро на запятках и четверо, как обычно, спереди. Китинг сядет с кучером. Таким образом, Шарлотта и Мари останутся в карете вдвоем. Мари кивнула. У нее болело сердце, она даже не могла смотреть на Сесила с особой любовью. Какие чудовища эти мужчины! А уж за какое чудовище вышла замуж ее хозяйка! Мари глубоко и искренне верила, что Шарлотта была девственницей. Ведь она так боялась, когда Мари раздевала ее в тот вечер. Мари прогнала эти мысли, задумчиво оглядела Сесила и направилась обратно в гостиницу.

Сильная рука обхватила ее за талию.

— Послушай, — сказал ей на ухо любимый голос, — я не виноват, что хозяин — буйно помешанный. Мы все — за нее, ты увидишь.

Мари кивнула и вернулась в гостиницу. Она оставила Шарлотту сидящей в горячей ванне. Когда она поднялась наверх, вода в ванне уже остыла, но Шарлотта по-прежнему сидела в ней — совсем как маленький ребенок, подумала Мари. Наконец ей удалось натянуть на хозяйку какую-то одежду. Шарлотта перестала плакать, но ее бледное застывшее лицо пугало Мари больше, чем ее плач. Женщины, которые так выглядели… Это было нехорошо. Она видела такое лицо раньше — у своей матери, когда у той случился выкидыш.

В холле раздался громкий вопль. Это Пиппа во всю силу своих легких протестовала против того, что ее разбудили. Шарлотта отошла от Мари, застегивавшей пуговицы на спине ее дорожного платья. Открыла дверь и спокойно окликнула:

— Мисс Хелмс!

Кейти, няня Пиппы, с наскоро заколотыми волосами, взглянула на нее.

— Я возьму Пиппу. — Графиня протянула руки.

Кейти колебалась. Пиппа заметила Шарлотту и немедленно зарыдала.

— Моя не-няня! — взвыла она.

— Я здесь, дорогая, — ласково сказала Шарлотта, беря ее на руки. — Давай-ка спустимся вниз и сядем в карету, ладно? Мама споет тебе песенку, и ты сможешь опять уснуть.

— Папа! — захныкала Пиппа. — Хочу папу!

— Его сейчас здесь нет, — успокаивала ее Шарлотта. — Но есть мама, и я спою тебе песенку о лягушке, хочешь?

На лестнице две другие молодые женщины, Мари и Кейти, удивленно переглянулись. Никогда раньше Шарлотта не называла себя мамой. Но кажется, Пиппа восприняла это спокойно. Она устроилась на руках Шарлотты, слегка всхлипывая.

Шарлотта посмотрела на Мари:

— Сожалею, Мари, мы, кажется, изменили наши планы. Не принесешь ли мне в карету щетку для волос, пожалуйста? Я могу причесаться там. Полагаю, нам лучше теперь последовать за его милостью.

Мари вернулась в спальню забрать несколько последних оставшихся вещей, разбросанных по комнате. Она свернула ночную рубашку Шарлотты и спрятала в мешок. Она не хотела оставлять ее, чтобы слуги, убиравшие комнату, не решили продать эту улику газетным сплетникам. Одному Богу известно, какую пищу весь этот шум даст газетам.

Но случилось так, что весть о переменах в планах графа Шеффилда и Даунза не достигла Лондона. По приказанию Алекса Китинг раздал в гостинице немало золота и страшных угроз всем и каждому слуге в отдельности. Он удвоил жалованье восьми лакеям, которые находились с ними в гостинице. Он заплатил капитану корабля, который должен был отвезти их в Италию, тройную плату, чтобы тот никому не рассказывал об исчезновении своих пассажиров, и подкрепил деньги еще и угрозами.

В то время как родители Шарлотты думали, что она находится на борту корабля, их дочь вместе с Пиппой медленно двигались в тряской карете на север. В оставленные Алексом два экипажа было впряжено по две лошади вместо четырех, поэтому за день они проезжали не так уж и много. Но это благо, думала Шарлотта. Потому что карета Алекса ушла далеко, намного опередивших, и им не приходилось беспокоиться о нем.

Глава 15

Алекс прибыл в замок Данстон дней на десять раньше Шарлотты и ее небольшого эскорта. Он ехал в одиночестве — сидя в карете, а еще чаще верхом на Буцефале. Всю дорогу он проклинал себя за го, что в гневе отправил Шарлотту в карете со слугами. Почему он не взял ее в свою карету, где мог бы ее оскорблять сколько душе угодно! Но постепенно в его сердце закралось чувство недовольства и стыда за собственное поведение, и он уже радовался, что жены не было рядом. Мысли о ней не покидали его.

Приступы гнева все еще охватывали его при воспоминании об обмане, но к нему возвращалась способность размышлять. После долгих раздумий он понял, что позволил все еще жившей в нем ненависти к Марии омрачить его отношение к Шарлотте. После того как он понял это, всего лишь через пару дней, он вскочил утром от того, что в его голове звучал голос Шарлотты: «Я не спала с другими мужчинами! Только однажды с тобой, несколько лет назад!»

А потом Шарлотта говорила о любви: «Не знаю… Это было чудесно, так чудесно… Это было совсем не так, как в прошлый раз… Не было больно…»

Итак, Шарлотта не предавала его так подло, как Мария. Нет, она отдалась только одному мужчине — несколько лет назад — и думала, что это был он сам. Это выставляло в дурном свете ее согласие выйти за него замуж, но уже не имело значения для Алекса, расставшегося со своими мечтами о любви. Он не был глуп. Он понял, что произошло. Шарлотта спала с Патриком и благодаря тому, что, к несчастью, когда они встретились, Патрика не было в Англии, думала, что ее лишил невинности Алекс.

Алекс сглотнул. В прошлом они с Патриком делили женщин, но жен — никогда. Об этом тяжело было думать. И все же если пришлось жениться при таких обстоятельствах, то не лучше ли, что «другим мужчиной» оказался собственный брат-близнец?