Леса моря. Жизнь и смерть на континентальном шельфе - Куллини Джон. Страница 75

Совсем иная картина наблюдается в другой группе островов, отстоящих от Амчитки на 400 километров. Вокруг этой группы — они называются острова Ближние — отмели покрыты почти сплошным ковром из морских ежей. Они достигают больших размеров — 9 сантиметров в диаметре. Кончиками пяти своих зубов, торчащих изо рта, обращенного ко дну, они щиплют растения, как жирные колючие гусеницы, и, по-видимому, именно они главным образом виноваты в том, что ниже литоральной зоны почти не видно водорослей. На островах Ближних каланы были полностью истреблены русскими охотниками за мехом в конце XVIII века. Здесь еще не восстановилась способная к воспроизведению популяция. По мнению ученых, именно этим можно объяснить, почему между морскими биоценозами у островов Ближних и в водах Амчитки наблюдается такая, резкая разница.

Иногда пернатым ныряльщикам удается поживиться любимым кормом каланов. Теперь известно, что Гаги и другие нырковые утки достигают внушительных глубин. У побережья Норвегии биологи засняли их на дне на глубине между 25 и 50 метрами, когда утки кормились червями, ракообразными и особенно икрой некоторых видов рыб, которая откладывается на дне в виде тонкого слоя. На такой глубине птицы, должно быть, торопятся, потому что вместе с рыбьей икрой они проглатывают песок и гравий. Известно, что в водах Амчитки гаги не гнушаются и морскими ежами, но употребляют их мало, и это вряд ли наносит ощутимый урон продовольственной базе млекопитающих. Кроме того, из-за плохой маневренности и, возможно, врожденной клаустрофобии птицы предпочитают кормиться в открытом море.

В тех местах, где каланы пожирают тонны ежей, водоросли растут пышно и густо. Этот факт, в свою очередь, дает повод к размышлению о том, что каланы играли важную роль в выживании гигантских млекопитающих из отряда сирен, питавшихся бурыми водорослями. Весьма вероятно, что леса водорослей пришли в упадок после погрома, учиненного над каланами, и морские коровы погибли от голода. Крупные заросли водорослей повышают биологическую продуктивность данного участка, дают приют самым разнообразным животным и обеспечивают стабильность биоценозов. Во владениях каланов обитает гораздо больше рыбы, чем на выскобленных морскими ежами участках дна. Питающиеся рыбой тюлени перебираются сюда и сосуществуют с каланами. Даже белоголовые орланы чувствуют себя лучше на островах, вокруг которых ламинарии процветают, чем в местах, где водоросли погибли.

Орланы на Алеутских островах питаются в основном рыбой. Последние наблюдения, сделанные на Амчитке, свидетельствуют о том, что эти свирепые птицы ловят в море детенышей каланов, когда матери оставляют их на короткое время на поверхности, чтобы нырнуть за кормом. Обычно орланы сидят на берегу, на высоком месте, подкарауливая момент, когда около маленького каланенка никого не будет, а затем устремляются вниз на свою жертву.

В отличие от тюленей и китов у каланов под их красивым густым водоотталкивающим мехом есть изоляционный слой воздуха. Это плюс высокая интенсивность обмена веществ при полном покое организма обеспечивает им чувство комфорта в суровых природных условиях. У них нет подкожного жира. Удивительный ценный мех этих созданий чуть не стал причиной их исчезновения, и, между прочим, он явился стимулом для ранних исследований побережья Аляски русскими. Во времена, когда охота на каланов достигла своего пика, район промысла простирался до Южной Калифорнии. Для преследования этих проворных животных в их густо заросшем водорослями царстве русские капитаны нанимали (чаще всего насильственно) алеутов с их байдарками (лодки типа эскимосских каяков) и увозили их в далекие края, например на остров Чэннел в районе Санта-Барбары.

Зимой для каланов опасны только самые суровые морозы. От них главным образом страдают лишь популяции этих животных в Беринговом море. Отсутствие открытой воды и корма для каланов губительно. Создается впечатление, что, подобно некоторым тюленям, они утрачивают чувство ориентации и уходят далеко от берега. Когда быстро формирующийся ледяной покров накрепко закрывает все трещины и проходы, истощенные животные в своих блужданиях иногда оказываются в нескольких километрах от берега. Многие при этом погибают.

Каланов часто называют „животные, использующие орудия", хотя остается неясным, как это соответствует уровню их интеллекта. (Они умнее собак?) На Алеутских островах каланы не удаляются от охраняющих их прибрежных зарослей ламинарий. Они никогда как будто не ныряют глубже 20 метров, хотя изобилие ежей и другой вкусной пищи заметно увеличивается как раз ниже этого уровня. В Калифорнии, однако, по сообщениям наблюдателей, они обычно достигают глубины 30 метров и более. Возможно, что поведение каланов определяет страх перед огромными хищниками. Заросли водорослей на глубине более 20 метров становятся не такими густыми, поэтому на Алеутских островах, где косаток больше, чем в водах Калифорнии, они придерживаются этой глубины.

Калан представляет собой хрупкий символ теплокровной жизни в северных морях. На Аляске эти усатые создания тесно связаны с ненадежной длинной и узкой полосой ламинарий, повторяющей контуры дикого побережья. В Калифорнии каланы существуют исключительно из милости человека. Незащищенные законом, они могут быть истреблены ловцами моллюсков, специализирующимися на добыче морского уха [39], в течение нескольких недель, но спасенные таким образом моллюски вряд ли будут заметны. Крупные экземпляры морского уха стали большой редкостью на всем побережье, а не только там, где живут маленькие группы каланов.

Каланы уязвимы сегодня не меньше, чем в те времена, когда они были объектом широкого промысла. Однако в наши дни самая большая опасность для них, по-видимому, исходит от плавающей нефти. Клейкая масса нефти, покрывая мех животного, уменьшает или уничтожает находящийся под ним изоляционный слой воздуха, и калан умирает, окоченев от холода. Такая же судьба выпадает на долю вплотную столкнувшихся с нефтью птиц.

Еще одним символом хрупкой границы между жизнью и смертью в северном океане является сам континентальный шельф, крупные обитатели которого приспособились к укороченному сезону роста и к скудным пищевым пирамидам. В разгар арктического лета млекопитающие чувствуют себя надежно, только плавая и кормясь на шельфе, а в остальное время года лед здесь тоньше, чем в других районах моря. Самый крупный арктический кит — гренландский кит (Balaena mysticetus), и даже преследующий его эскимос, по сути дела, являются обитателями шельфа.

Гренландский кит единственный из больших китов не покидает Арктику круглый год. Каждую весну эти киты длиной 20 метров и более мигрируют вдоль северо-западного побережья Аляски. Они держатся поблизости от кромки льда у самого берега и лениво следуют на север вдоль континентального шельфа за тающим льдом.

Обычно гренландские киты плавают в одиночку или маленькими группами по двое — по трое. Иногда какого-нибудь кита сопровождает стайка белух, зубатых китов, похожих на крупных морских свиней. Случается, что движение на север задерживается не взломанным еще льдом, и тогда множество китов собираются вместе и играют, ожидая возможности продолжить свое путешествие. В такое время эскимосы, которые освобождены от обязательств, накладываемых Международным соглашением по китам, ловят их столько, сколько им нужно, чтобы прожить.

Хотя голос гренландских китов еще не записан на ленту учеными, охотники-эскимосы слышали его; вероятно, это объясняется усиленным эхом, возникающим в окружающих полынью льдах. Они говорят, что голос кита «похож на звук гитары в воде».

К июню гренландские киты Западной Арктики огибают мыс Барроу и исчезают. Никто не знает, куда они направляются. В сентябре они снова появляются у мыса Барроу; на этот раз они опережают движущийся на юг паковый лед. Взрослые киты, отставшие от своих товарищей, рискуют попасть в ловушку, но эти нежноголосые гиганты устроены, как ледоколы, и у них нет спинного плавника, который помешал бы им пробираться подо льдом. По сообщениям наблюдателей, не найдя полыньи, чтобы подышать воздухом, они разбивают новый лед толщиной в фут. Осенью гренландские киты исчезают в Чукотском и Восточно-Сибирском морях.