Блудная дочь - Джексон Лайза. Страница 11
Что ж, добавить было нечего. Если на душе у Калеба Сваггерта и оставались какие-то тайны, он явно намеревался унести их с собой в могилу.
– Если еще что-нибудь припомнишь, дай мне знать.
– Пошел вон!
Нейв неторопливо направился к дверям.
– Смит!
Обернувшись, Нейв увидел, что иссохшие губы Калеба кривятся в страшной и жалкой усмешке.
– Храни тебя господь, Смит. Бог свидетель, без его помощи тебе не обойтись!
Глава 4
Тяжелая тюремная дверь захлопнулась за его спиной.
Росс Маккаллум вышел на свободу.
Наконец-то!
Десять лет жизни – за решеткой всего восемь, но десять лет непрерывного кошмара – потеряны для него навеки.
Больше всего ему сейчас хотелось закатиться в первый же попавшийся бар и устроить грандиозную пьянку. Бутылка «Хосе Куэрво», горячая девчонка, дешевый мотель – что еще нужно для счастья?
Но еще сильнее Росс Маккаллум хотел отомстить.
Он вдохнул полной грудью свежий воздух. Господи, хорошо-то как! Помахал рукой часовому на вышке. «Катитесь вы все! – произнес мысленно. – Жалкие сокамерники, тупоголовые охранники, начальник тюрьмы – болван, строящий из себя господа бога, – катитесь вы все куда подальше, мне до вас больше дела нет!»
– Ладно, хватит, – пробормотал он сквозь зубы и сплюнул на выщербленный асфальт.
Он на свободе – это главное. И обратно не вернется. Ни за что. Каждое утро, просыпаясь в камере, снова и снова видя над собой один и тот же осточертевший потолок и вдыхая мерзкую тюремную вонь, он клялся себе, что никогда больше сюда не попадет. Пусть его лучше пристрелят.
Закинув на плечо сумку со скудными пожитками, Росс зашагал к потрепанному фургончику, притулившемуся у тюремной стены. За рулем, покуривая сигаретку и рассеянно прислушиваясь к какой-то слащавой песенке по радио, сидел единственный в целом мире человек, на которого Росс мог положиться, – Мэри Бет Луни, его дважды разведенная младшая сестра. Одной рукой она придерживала сигарету, другой машинально отстукивала ритм на руле. Обручального кольца на руке Росс не заметил – что, учитывая вкусы Мэри Бет в выборе мужей, было, пожалуй, к лучшему.
– Я тебя заждалась, братишка! – окликнула она его через открытое окно.
Соломенные волосы ее сальными прядями свисали вдоль щек, но изможденное, до времени постаревшее лицо сияло искренней радостью.
– Да бюрократия, черт бы ее... Как живешь, Мэри Бет? Она махнула рукой:
– Знал бы ты, как все достало!
– А выглядишь неплохо.
Тень улыбки тронула губы, густо намазанные абрикосовой помадой.
– Хотела бы я то же самое сказать о тебе.
Росс бросил сумку на заднее сиденье, заваленное пакетами из «Макдонапдса» и «Тако Белл». Виднелись там и пакетики от соусов, и окаменевшие ломтики жареной картошки.
– А ребятишки где? – поинтересовался он, садясь рядом с сестрой.
– У отцов.
– Не знал, что ты общаешься со своими бывшими.
– А я с ними и не общаюсь.
Шумно выдохнув дым, она нажала на акселератор, и машина тронулась, обдав тюремную стену фонтаном гравия из-под колес.
Росс открыл окно, жадно вдохнул знойный воздух свободы. Мысли о мести жгли ему мозг. Десять лет, изо дня в день, он жил мечтами о возмездии – и наконец пришло его время. В голове, словно назойливый припев детской песенки, крутились имена – имена тех, за кем остался должок. Руби Ди. Калеб Сваггерт. Шелби Коул. Судья Коул. Невада Смит. Особенно Нейв Смит.
До боли сжав кулаки, Росс новыми глазами вглядывался в открывающиеся ему просторы Техаса. Пологие холмы, заросли колючего сумаха, кактусы – все таило в себе новую, неведомую ранее прелесть. А небо, бесконечное синее небо – боже правый, что за красота!
Усилием воли Росс оборвал ребяческие восторги. Хватит об этом. Отныне он – свободный человек. И никогда больше не попадет за бетонные стены, увенчанные колючей проволокой, под надзор угрюмых молчаливых типов, которые только и мечтают, как бы пустить в ход свои дубинки... Ни за что!
– Куда теперь? —спросила Мэри Бет, когда они пересекли тихую реку Гвадалупе.
– В Бэд-Лак.
Мэри Бет искоса взглянула на брата:
– Не хочешь начать новую жизнь на новом месте?
– Обойдусь.
– А где жить будешь?
– Там же, где и прежде.
Она покачала головой, сжав руль так, словно хотела выдернуть его из стойки.
– Совсем рехнулся, Росс? Дедова лачуга наполовину развалилась, а то, что осталось, все сгнило и изъедено термитами.
– А как насчет трейлера? Мэри Бэт вздохнула:
– Пока стоит. Я там немного прибралась к твоему приезду, как ты просил, но, поверь мне, жить там нельзя.
– Хуже, чем в тюрьме, не будет.
«Прибралась, как же!» – усмехнулся Росс, покосившись на заднее сиденье. Мэри Бет всегда была неряхой: если верно говорят, что грязнули не попадают в рай, не видать ей царствия небесного как своих ушей. А впрочем, никогда он не верил в эти бабьи сказки.
– Для начала и это сойдет, – проговорил он.
Мэри Бет бросила докуренную сигарету в пепельницу, уже переполненную окурками со следами губной помады.
– Ясно. Но тебе лучше бы сейчас держаться от Бэд-Лака подальше. – Она откинула волосы за плечо и украдкой покосилась на брата. – Шелби Коул вернулась.
Росс ощутил, как губы сами собой растягиваются в усмешке. Шелби Коул? В Бэд-Лаке? Так-так...
– Правда? Кто б мог подумать!
– Только не воображай, что это как-то связано с тобой.
– Конечно, нет. Я вообще-то в тюрьме сидел, если ты не забыла.
– Вот и держись от нее подальше.
Сочтя, что разговор окончен, Мэри Бет повернула ручку громкости приемника, и тесную кабину заполнили звуки песни, которую Росс ни разу не слышал. Певица страдала по ушедшей любви, и Мэри Бет громко ей подпевала. А сестренка неплохо поет, подумалось Россу. Пожалуй, голос чуть резковат, но что за важность? Для него – никакой. Ему сейчас важно только одно. Сквитаться.
Откинувшись на сиденье, Росс прикрыл глаза. Перед мысленным взором его одно за другим всплывали лица из прошлого, и на одном из них он задержал взгляд. Шелби Коул. Свежее личико, упрямо вздернутый носик, пара веснушек на переносице, широко распахнутые голубые глаза – воплощенная невинность! Да, Шелби Коул – это что-то! Что ж, он с ней еще встретится. У него к ней есть одно дельце.
То дельце, что он не успел закончить десять лет назад.
Только когда позади осталось с полдюжины мелких городков, Мэри Бет отпустила акселератор и полезла в пачку «Мальборо лайте» за следующей сигаретой.
– А где ты собираешься искать работу?
Росс развернул к себе зеркальце заднего вида и поскреб щетину на щеках. Даже в молодости он отнюдь не считался красавцем, а годы, проведенные в тюрьме, оказались к нему поистине безжалостны. Волосы поредели и потускнели, кожа приобрела нездоровый серый оттенок, на лбу и в углах глаз залегли глубокие борозды морщин. Шрамы от кулаков и ножей напоминали о тюремных драках, в которых он не всегда выходил победителем. Он прихрамывал, а когда случалось поднимать правую руку, боль в боку напоминала о ребрах, которые сломал ему Нейв Смит при последней встрече.
Но сильнее всего изменились глаза. Сделались какими-то мутными, свинцовыми, и взгляд... Росс поспешно отвел взгляд от зеркала; сам не понимая, в чем дело, он смутился, даже испугался собственного взгляда.
Щелкнув зажигалкой, Мэри Бет закурила и дала прикурить брату. Кабину наполнил пряный запашок табачного дыма.
– А у тебя выпить нет? – поинтересовался Росс. – Черт, не припомню, когда я в последний раз пил пиво – не говоря уж о виски или текиле!
– Ты от выпивки лучше держись подальше, – предупредила Мэри Бет, поворачивая зеркальце к себе. – Правда, Росс, береги себя. Не хочу и следующие десять лет навещать тебя в тюрьме.
– И не придется, – с уверенностью пообещал он. Колеса прогрохотали по дощатому мосту над рекой – в это время года она обычно пересыхала, превращаясь в хилый ручеек. Справа открылось городское кладбище: обветшалые могильные камни стояли, словно часовые, в кружевной тени чахлых деревьев. «Интересно, – подумалось Россу, – кто из горожан упокоился здесь с тех пор, как Рамон Эстеван встретился с создателем?» Но спрашивать об этом он не стал.