Нежный плен - Джеллис Роберта. Страница 88

Годы матушкиной тренировки дали знать о себе. Что бы ни случилось, ответственность за замок, за все земли Элинор, а теперь и за владения Джеффри, полностью лежат на ней, Джоанне. Без головы тело умирает. Эту заповедь вбили ей в голову, как только она начала понимать слова.

Исполненная осознанием долга, Джоанна попыталась вернуться к обычным делам. Когда утомительный день закончился, она заставила себя лечь в пустую постель, чтобы, проснувшись, начать очередную безнадежную борьбу. Утром пришло письмо от матушки. Ее нежность, такая редкая в периоды спокойствия, мало утешила Джоанну. Эдвина со страхом наблюдала за госпожой. Известие о необходимости выкупа графа Солсбери и двойной сумме за выкуп мужа, казалось, совсем не отразилось на Джоанне.

Однако к полудню Джоанна решила, что уже не в силах выносить горе. Она ушла в свою комнату, строго-настрого приказав не беспокоить ее несколько часов, в желании убежать от нежных забот, которые лишь усиливали ее боль. По привычке она села за пяльцы и взяла иголку. Джоанна как раз принялась за работу, когда в комнату влетела Эдвина. Ее глаза были широко раскрыты, она дрожала всем телом.

— Миледи! — закричала она. — Здесь Тостиг! Тостиг и Роджер из Хемела! Пойдемте! Пойдемте же быстрее!

На какое-то время Джоанну словно парализовало. Затем она подняла на служанку глаза и спросила шепотом:

— Как они выглядят?

— Оба ранены, вид у них печальный, но не… не… Ах, боюсь обнадежить вас, но, госпожа, дорогая, они не так уж и печальны, как следовало бы ожидать! Пойдемте же! Пойдемте быстрее!

В одно мгновение Джоанна вскочила, опрокинув и пяльцы, и столик с шелками, и стул. Она стрелой промчалась через женскую половину и слетела вниз по крутой лестнице, спотыкаясь и придерживаясь за стену.

— Он погиб?! Он в самом деле погиб?! — закричала Джоанна через весь зал, боясь задать вопрос, на который действительно желала получить ответ.

Тостиг повернулся в сторону Джоанны и, пошатываясь, направился к ней. Он потерял два стоуна веса, лицо его осунулось и посерело, глаза светились лихорадочным блеском.

— Не знаю… — просипел Тостиг. — Он не погиб на поле сражения.

— Что ты имеешь в виду?! — воскликнула Джоанна.

— Я хочу сказать, что осмотрел сам каждое тело… все тела без исключения, покоившиеся на том поле… Среди них милорда не было.

Джоанна пошатнулась, и Эдвина поддержала ее, обняв за талию.

— Ты уверен в этом? — спросила Джоанна дрожащим голосом. — Ты в этом абсолютно уверен?

Тостиг, казалось, не на шутку испугался.

— Я не понимаю вас, миледи. Конечно, уверен. Я не позволил бы мародерам, опустошающим поля сражений, и пальцем тронуть милорда!

— Присядьте, госпожа, присядьте! — проворковала Эдвина, пододвинув Джоанне кресло. — Я принесу стул Тостигу. Вы же видите: он едва держится на ногах. Да и сэру Роджеру тоже необходимо отдохнуть.

Сэр Ги, поддерживавший Роджера из Хемела, помог ему выйти вперед.

— Это правда, мадам, — устало произнес сэр Роджер. — Лорда Джеффри не было среди погибших. — Он увидел, как побледнела Джоанна, и на его глазах появились слезы. — Мадам, — с трудом прошептал он, — это было очень жестокое сражение. Умоляю вас, не надейтесь излишне… Его могли захватить в плен тяжело раненным и… и…

Но Джоанна знала, что, попав в плен, Джеффри не мог умереть, пока Изабелла не предложила за его тело целое состояние. А если бы Джеффри похоронили до того, как появились слухи о цене, которую обещает английская королева, его выкопали бы и доставили ей. Следовательно, если его обнаженное, неопознанное тело не захоронили в общей могиле под Бувине, он жив! Джоанна подавила радость, осветившую ее лицо: только последняя дура стала бы обманывать себя в подобном случае.

— Вы должны подробно рассказать мне обо всем случившемся, — сказала Джоанна, пытаясь придать твердость своему голосу.

Оруженосец Джеффри, не глядя на госпожу, предался горьким воспоминаниям.

— Меня ранили, и милорд приказал мне покинуть поле битвы… Поскольку он сказал, что я буду обузой для него, я уехал и ждал возвращения милорда у его палатки. Вскоре после полудня я узнал, что наши дела на поле сражения совсем плохи, и собрал вещи милорда. Драгоценности и золото спрятал на себе. Я привез их сюда. — Тостиг начал рыться левой рукой в своей тунике, но Джоанна жестом приказала ему продолжать. — Затем, спустя часа два, в лагере появились наши люди. Один из них сказал мне, что граф Солсбери погиб, а Даммартин, окруженный неприятелем, наверняка погибнет тоже или попадет в плен. Я спросил о моем господине, но тот человек ничего не знал о нем.

— Граф Солсбери не погиб! — воскликнула Джоанна. — Его почти невредимым взяли в плен! Я получила от него письмо. Подожди-ка! — сказала она, когда Тостиг мучительно сглотнул и тяжело задышал. — Из-за своих проблем я совсем позабыла о ваших. — Джоанна щелкнула пальцами и приказала служанке: — Принеси вина и… Они не голодны, нет? Тогда только вина!

Но Тостиг не стал ждать, когда принесут вино. Горькие воспоминания снова нахлынули на него. Он должен был выплеснуть их, несмотря на недомогание и боль.

— Когда я услышал обо всем, я побрел куда глаза глядят и, к своей глубокой печали, увидел, что это правда. Я… — Его голос задрожал: Тостиг вспомнил свой страх и горе. — Но я не нашел милорда, хотя ходил из одного места в другое. Затем, когда Даммартин угодил со своими людьми в плен, сражение закончилось, и все уцелевшие, преследуемые французами, обратились в бегство. Мне ничего не оставалось, как только спрятаться, но я лежал так, что все мог видеть… Затем французы вернулись, забрали своих убитых и раненых, а также наших раненых, за которых можно получить хороший выкуп, — продолжал Тостиг. — После этого на поле битвы повыползали другие… Вы знаете, кого я имею в виду. Один из них прошел совсем близко от меня. Я убил его ножом, левой рукой… Затем сбросил с себя одежду, выдававшую во мне английского солдата, и надел его отрепья. Я начал рыскать по полю сражения вместе с другими, но действовал быстрее их, поскольку осматривал только людей в кольчугах и не останавливался, чтобы прихватить какую-нибудь вещицу. Я все внимательно осмотрел. Милорда там не было.

— Ты не мог осмотреть все поле, пока… пока у тех других была возможность грабить…

— Это так, но я нашел меч и щит моего господина.

— Что?!

— Они внизу, миледи, — тихо сказал сэр Ги. — Я не хотел…

Джоанна все поняла. Пока не позвали ее, никто не задавал Тостигу и сэру Роджеру никаких вопросов. Стоило им увидеть меч и щит Джеффри, как они перестали сомневаться в его смерти. Сэр Ги хотел попридержать эти мучительные напоминания о муже подальше от Джоанны до тех пор, пока она не смирилась бы со случившимся.

Тостиг закрыл здоровой рукой лицо и начал всхлипывать. Сэр Ги похлопал его по спине и вложил ему в руку кубок с вином. Оруженосец тяжело и прерывисто задышал, затем залпом выпил. Он не хуже Джоанны знал, что Джеффри никогда не бросил бы меч, находясь в полном сознании. Следовательно, он не мог отступить…

Если бы его взяли в плен, меч и щит обязательно прихватили бы в качестве трофеев. Мародеры тоже не могли не забрать прекрасный меч, который подарил Джеффри в день его посвящения в рыцари граф Солсбери. Даже если по какой-то случайности грабители не заметили бы его, они не смогли бы перетащить тело Джеффри слишком далеко от того места, где лежали меч и щит. Тогда Тостиг обязательно нашел бы его.

— Я… я не мог поверить… ходил снова и снова… — жалобно произнес Тостиг. — Каждый раз я удалялся все дальше. Мародеры уже побывали там. Меч, наполовину засыпанный землей, лежал под щитом. Вот почему его не забрали. Затем я подумал, что по какой-то причине они могли… могли перетащить тело лорда Джеффри. На нем были богатые доспехи, и несколько человек могли поссориться…

— О нет! — едва слышно вымолвила Джоанна. Она закрыла глаза, но не смогла избавиться от страшного видения: тело Джеффри за ноги и за руки раздирают в разные стороны бродячие собаки, вырывая его друг у друга, словно какого-то цыпленка или зайца.