Бурятские сказки - Автор неизвестен. Страница 26

А братья вернулись с найденной стрелой, стали искать охотника и, не найдя, поняли, что обманул их лукавый незнакомец. Отправились они домой и зажили прежней жизнью.

Охотник же летел себе да летел, раздумывая, куда бы повернуть, и вдруг вспомнил, что у соседнего хана есть шесть дочерей, славящихся своей красотой.

По его велению опустился талбак на зеленую лужайку перед ханским дворцом. Увидел охотник первого встречного и стал его расспрашивать о ханских дочерях.

— Как только солнце поднимется выше самой высокой дворцовой крыши, красавицы выбегут порезвиться на зеленую лужайку, — говорит словоохотливый ханский подданный.

Спрятался охотник в зарослях карагатника и стал поджидать ханских дочерей. Вот поднялось солнце выше самой высокой дворцовой крыши — и высыпали красавицы с веселым смехом на зеленый луг. Высмотрел охотник самую красивую из них, вышел из карагатника, расстелил на лужайке свой талбак, приглашая присесть полюбившуюся девицу, а сам завел рассказ о своих долгих странствиях, о трудных испытаниях пути.

Интересно стало девицам послушать бывалого человека, окружили они его веселой стайкой, и присела самая красивая из них на краешек талбака. Щелкнул тогда охотник волшебным ташуром и взвился вместе с ханской дочерью выше облаков.

Прилетев в свое охотничье жилище, женился он на девице, и зажили они не то чтобы весело, но дружно. Только сильно тосковала красавица по родному дому да по сестрам своим.

— Отпусти меня на день-другой с батюшкой да с матушкой повидаться, с родными сестрами пошептаться, — упала она на колени перед мужем.

Но охотник никак не хотел согласиться на это, и тогда жена стала приглядывать за ним, примечать стала, куда он талбак и ташур прячет.

Вот однажды ушел муж на охоту, а красавица нашла ташур и талбак под старым пнем, расстелила коврик, взмахнула бичом и полетела под родное поднебесье.

Возвратясь домой, охотник не нашел ни жены, ни спрятанных волшебных вещей. Погоревал он три дня, а на четвертый отправился на поиски.

Долго бродил он по белу свету. И вот в одно прекрасное утро подошел к большому озеру, сел на берегу и стал оплакивать жену и потерю дорогих вещей. Утирая слезы, заметил он старого человека, который ходил по берегу, собирая травы и выкапывая корешки.

Позвал его охотник и начал рассказывать о своем несчастье. Выслушал его старик и говорит:

— Я помогу тебе, как и подобает старому лекарю. Ты найдешь свою жену. Я же дам тебе два снадобья из сорока трав каждое. Снадобье в красном узелочке делает человека и животное лошадью. Снадобье в синем узелочке возвращает прежний вид. А еще мне ведомо, что шесть сестер-красавиц будут завтра в гостях у Хартаган-хана, где их давно ожидают и готовят самое лучшее угощение. Отправляйся и ты туда. Только не показывайся сестрам на глаза, не то они узнают тебя и улетят на своем талбаке. Держись поближе к ханской кухне и помни о волшебной силе двух снадобий.

Взял охотник у старика красный и синий узелочки, поблагодарил лекаря и пошел в сторону владений Хартаган-хана.

Пробегала по дороге собака, подманил ее уставший охотник и, взяв за уши, дал отведать снадобья из красного узелка. Собака тотчас же превратилась в лошадь, а охотник, держась за лошадиные уши, уже сидел верхом. Понеслась новоявленная лошадь с такой быстротой, что не успел охотник опомниться, как показался дворец Хартаган-хана.

Слез наездник с лошади, дал ей снадобья из синего узелка, и лошадь снова стала собакой, — а сам пошел на ханскую кухню.

Много яств и разных кушаний нужно приготовить для большого званого пира, ни одни поварские руки не лишние в такую горячую пору. И когда охотник назвался поваром, сбившимся с дороги и нечаянно попавшим во дворец, от его помощи не стали отказываться.

Настал час приезда красавиц, и охотник попросил поваров позволить ему хоть одним глазком взглянуть на ханских дочерей. Показали ему место, откуда он мог рассмотреть гостей, оставаясь незамеченным, и только охотник затаился там, как показались шесть красавиц и среди них — его жена, несшая в руках талбак и опоясанная ташуром.

Красавицы еще рассаживались по своим местам, а охотник уже подсыпал на приготовленные для них блюда волшебное снадобье из красного узелка. И про себя не забыл.

Как только сестры отведали сдобренного снадобьем кушанья, так сразу же превратились в соловых кобылиц, а сам охотник — в жеребца. И начал он гонять шестерых кобылиц до устали, покусывая за бока и не давая перевести дух. Особенно досталось кобылице, опоясанной ташуром, по которому охотник и признал свою жену.

Вскоре попадали кобылицы от усталости и принялись жалобно ржать. Отведал охотник снадобья из синего узелка и превратился в человека. Дал он снадобья и кобылицам, узнавшим наконец-то его. Приняв прежний свой облик, упала жена перед охотником на колени и поклялась никогда больше не покидать мужа, не прибегать к обману.

Вернулись они всемером во дворец к Хартаган-хану, рассказали хозяину о случившемся, и пошел у них пир горой.

С пиршественных столов упало три яблока: одно — бурхану, другое — мне, а третье — тому, кто слушал.

КОЗИЙ ХВОСТ

В прежнее раннее время жили на земле буряты, старик со старухой. Детей у них не было. Добра они на старость лет не скопили, одежонки хорошей не носили, еды вкусной не пробовали, а в хозяйстве у них было десять тощих коз.

Всякий день старик со старухой по очереди пасли козье стадо. Вот однажды выгнал старик своих тощих коз на зеленый луг. А самая бойкая коза как взбрыкнула с утра, так успокоиться не может: носится как угорелая, то в лес свернуть норовит, то на хлебное поле. Кончилось терпенье у старика, погнался он за козой и ухватил ее за хвост. Дернулась коза, да так сильно, что хвост в руках у старика остался, а коза после этого присмирела, к стаду прибилась, пастись начала.

Положил старик оторванный хвост за пазуху и погнал коз домой. На родном дворе осмотрелся. «Куда бы козий хвост деть?» — думает и сунул его в щель под юртой.

Вышла старуха — коз в сарай загнать. Увидела бесхвостую козу, вернулась в юрту и накинулась на старика.

— Куда ты смотрел?! — кричит. — Волки у нашей козы хвост отгрызли!

— Вовсе не волки, — проворчал старик.

— Тем хуже! — не унимается старуха. — Люди скажут, что мы от бедности козий хвост съели.

Разругались старик со старухой: он ей — слово, она ему — десять в ответ. Старик за кнут схватился, старуха — за полено. Так бы и подрались, да услыхали ребячий плач, кинулись они в правый угол и увидали в щели под юртой, куда старик козий хвост засунул, маленького ребеночка. И совсем уж удивились, когда начал он им пенять:

— Хотел я стать вашим сыном, думал утешить одиноких людей на старости лет. А вы вон какими вздорными оказались. Уйду я от вас.

— Не уходи! — стали упрашивать старики. — Ты был хвостом самой резвой нашей козы. Как хвост у нее был единственный, так в первый и в последний раз видел ты между нами ссору. А уж мы тебя полюбим да приголубим, Козьим Хвостом назовем.

Перестал Козий Хвост плакать, запеленали его старики в шкуру ягненка, спать уложили.

За ночь он вырос так, что стала мала ему меховая пеленка. За вторую ночь перерос он мягкую шкуру изюбра. Через три дня уже не вмещался в шкуре трехлетнего быка. Окреп он телом да и сметливым стал.

Через девять дней сделал Козий Хвост ребристый лук и научился без промаха стрелять. Наловчился глухарей в петли и зайцев в силки загонять, больших птиц разделывать, степных кур разламывать. Стал он таким скорым на ногу, что косулю на бегу догонял, стал таким сильным, что медведя голыми руками брал.

А став таким, говорит он отцу с матерью:

— Добывая зверя и питаясь дичиной лесных дебрей, не прожить. Человеку в одиночку человеком не стать, одной головешке костром не быть. Надо мне жену подыскать. А кто за нищего, хотя и работящего, свою дочь выдаст?

— Не выдадут, сыночек! Не выдадут, Козий Хвостик! — запричитала старуха.