Бурятские сказки - Автор неизвестен. Страница 54

— Почему тебе такое имя дали?

— А я все хитрости-мудрости разгадываю, как нити ножницами разрезаю!

— Принеси-ка мне веревку из пепла, — говорит хан, — мне перевязать кое-что надо.

Забеспокоились старик со старухой: как-то их дочка ханский приказ выполнит. А Алтан-Хайша засмеялась и говорит:

— Погодите немного, сейчас принесу!

Вышла она из юрты, быстро свила из соломы веревку, принесла ее, положила возле хана и подожгла. Сгорела солома — осталась веревка из пепла.

— Вот вам, великий хан, и веревка из пепла! — говорит Алтан-Хайша.

Усмехнулся хан и говорит:

— Недолго думала, да хорошо сделала!

После этого хан приказал сварить тринадцать яиц, дал их Алтан-Хайше и говорит:

— Выведи мне тринадцать цыплят из этих яиц!

— Хорошо, — отвечает Алтан-Хайша, — только цыплятам будет нужен корм. Возьми-ка эту кашу и посей ее. Пока цыплята вылупятся из яиц, ты из каши вырасти просо, обмолоти его, вот и будет корм для цыплят.

Старик со старухой сами не свои: вдруг хан прогневается за такие вольные слова, вдруг прикажет их юрту сломать, а их самих прогнать. А хан не гневается, только усмехается, сам про себя думает: «Никогда такого быстрого ума не видал! Лучшей невестки мне нигде не найти!»

Обернулся хан к отцу Алтан-Хайши и говорит:

— Давайте свататься! Пусть ваша дочка Алтан-Хайша будет моей невесткой. Хочу своего сына женить на ней!

Старик говорит:

— У нас одна-единственная дочка. Кто нас будет кормить, когда мы совсем состаримся, кто будет за нами ухаживать? Нет, не можем мы свою дочку тебе отдать!

Хан говорит:

— Я вам новую юрту построю, до конца ваших дней кормить вас буду.

Старик говорит:

— Надо еще Алтан-Хайшу спросить — как она скажет…

Алтан-Хайша говорит:

— Я согласна!

Приехали за Алтан-Хайшой ханские посланцы, отвезли ее в ханский дворец. Устроили такую свадьбу, каких еще никогда не бывало: мяса наготовили целую гору, вина — целое озеро, гостей созвали со всех концов земли. Девять дней и девять ночей пировали, едва-едва на десятый день разошлись по домам.

И все довольны: хан доволен молодой невесткой, ханский сын доволен красавицей женой, а Алтан-Хайша довольна молодым мужем: ум у него не велик, зато собой хорош и сердце доброе.

Вскоре после свадьбы, в один хороший день, хан говорит сыну:

— Поедем на охоту!

Оседлали лучших коней и поехали. Едут они — хан впереди, ханский сын позади. Приехали в одну падь, стали охотиться. Хан скоро нагнал козулю, убил ее и говорит сыну:

— Я пойду в другую падь, может быть, подстрелю еще козулю, а ты оставайся здесь и приготовь нам обед.

Сын спрашивает:

— Как же я буду готовить обед? Ведь мы с собой не взяли котел.

— В лесу деревьев много. Обойдись деревянной посудой!

Больше хан ничего не сказал, хлестнул коня и ускакал в другую падь.

Привязал ханский сын своего коня, достал топорик, срубил дерево и стал долбить обрубок — деревянный котел делать. Долго возился, а сделал немного — совсем неглубокую дыру выдолбил.

Тут хан из другой пади вернулся, другую козулю привез. Сам веселый, довольный. А как глянул на сына — нахмурился, насупил брови. Видит он, что сын его сидит на прежнем месте, обливается потом, мается, сосновый обрубок долбит, деревянный котел делает.

Схватил хан неразумного сына и стал хлестать плетью. Потом вскочил на коня, приказал сыну домой возвращаться.

— Дома и поедим, — говорит.

Сын едва-едва на своего коня взобрался и поехал по следам своего отца.

Долго так ехали — хан впереди, сын далеко позади. Оглянулся хан, видит — сын сильно отстал.

Хан кричит:

— Эй, сын, тяни своего коня за хвост!

Сын соскочил с коня и давай тянуть его за хвост. Увидел это хан, опять разгневался. Подъехал он к сыну и принялся стегать плетью. До тех пор стегал, пока сам не устал.

Приехали они домой, оба невеселые, оба молчат. Сели за еду. Как встали из-за еды, ханский сын сейчас же к себе отправился, лег и охает потихоньку.

Алтан-Хайша спрашивает:

— Что с тобой? Что ты охаешь?

— Ох, ох, болит кругом…

— Что у тебя болит? Не захворал ли ты? — спрашивает Алтан-Хайша.

Ханский сын говорит;

— Нет, не захворал я. Отец меня во время охоты долго плетью бил.

— За что же он бил тебя? — спрашивает Алтан-Хайша.

— Я и сам не знаю. Видно, он помешался в уме на старости лет… Приехали мы в одну падь, он убил козулю и говорит: «Готовь нам еду». Я спрашиваю: «Как буду готовить? У нас котла нет». Он говорит: «Обойдись деревянной посудой». Ну, я срубил дерево и принялся деревянный котел выдалбливать. Подъехал отец, увидел это, ничего не сказал и давай меня хлестать…

— А за что же он бил тебя во второй раз? — спрашивает Алтан-Хайша.

Ханский сын говорит:

— Когда мы возвращались с охоты, я сильно отстал. Отец кричит: «Тяни своего коня за хвост!» Я и стал тянуть коня за хвост. Тут отец подъехал ко мне и опять долго плетью хлестал. Нет, видно, он совсем помешался в уме!..

Выслушала это Алтан-Хайша и говорит:

— Нет, хан совсем не помешался в уме! Это у тебя не хватило ума понять его слова!

— А как можно понять их? — спрашивает ханский сын.

Алтан-Хайша говорит:

— Когда отец сказал тебе: «Обойдись деревянной посудой», ты бы нанизал куски мяса на сучок и изжарил его на костре. Вот тебе и деревянная посуда!

— А зачем он велел мне тянуть коня за хвост?

— Да разве это велел тебе сделать хан? Он требовал, чтобы ты не отставал, погонял хорошенько своего коня. Вот тебе и «тяни за хвост».

Старый хан все их разговоры подслушал. Думает он: «Не обманулся я в Алтан-Хайше! Нет никого острее умом, чем она. Все мои тушемилы перед ней глупые и неразумные дети. Могу я теперь спокойно оставить мое ханство и отправиться к Шажин-Номон-хану. Он своим умом славится, надо испытать, так ли он умен, как люди говорят?»

Собрался хан и отправился на другой же день с двумя баторами в соседнее ханство, к Шажин-Номон-хану.

Попал он на самый большой праздник. У Шажин-Номон-хана гостей не сосчитать. Сам Шажин-Номон-хан важный, гордый.

Спрашивает он нашего хана:

— Зачем ко мне приехал?

— Хочу состязаться с тобою, узнать, кто из нас острее умом!

— Хорошо, — говорит Шажин-Номон-хан, — я буду тебе загадки загадывать, а ты отгадывай.

Шажин-Номон-хан самые мудреные загадки загадывает, а наш хан не задумываясь их разгадывает. Досадно это стало Шажин-Номон-хану.

— Теперь ты загадывай, я отгадывать буду.

Наш хан загадал загадку, а Шажин-Номон-хан отгадать не может. Загадал другую — и другую Шажин-Номон-хан отгадать не может. Загадал третью — сколько ни бился Шажин-Номон-хан, не мог и третью разгадать! Потерял он разум от досады и гнева и приказал стражникам заковать нашего хана в цепи и привязать за шею к столбу.

— Через три дня отрубите ему голову, — приказал Шажин-Номон-хан, — чтобы не было его на свете! А баторов его казните сейчас же!

Видит хан — грозит ему верная гибель. Стал он просить Шажин-Номон-хана:

— Что тебе польза, если отрубишь мне голову? Лучше возьми за меня большой выкуп.

Жаден был Шажин-Номон-хан. Спрашивает он:

— А чем ты откупишься?

Хан говорит:

— Будет тебе много овец и коров, будет много золота. Только разреши мне письмо домой написать, все сейчас же будет — и скот, и золото.

Созвал Шажин-Номон-хан своих нойонов — князей и знатных лиц, стал с ними совет держать. Нойоны говорят:

— Голову ему отрубить не трудно, лучше выкуп взять.

Говорит Шажин-Номон-хан:

— Пусть пишет домой письмо — велит выкуп за себя доставить.

Обрадовался наш хан, стал писать письмо:

«Приехал я с моими баторами в славное ханство Шажин-Номон-хана и попал как раз на богатый праздник. Остался я погостить у славного Шажин-Номон-хана. Целые дни пирую и веселюсь. Сплю я на мягком зеленом тюфяке, покрываюсь синим одеялом, расшитым золотом. Славный Шажин-Номон-хан подарил мне дорогие украшения на руки и на ноги, пожаловал мне на шею серебряную витую цепь. Для услуг ко мне лучших своих людей приставил, они от меня ни днем, ни ночью не отходят.