Наедине с булимией. Обретая себя. - Брамс Алина. Страница 6

она предложила мне ознакомиться с самим понятием и философией йоги, с правилами дыхания,

мыслей, движений во время упражнений и асан. Для начала хотя бы поверхностно.

Я скупила в книжном магазине все более-менее внушающие доверие книги по восточным

практикам, и стала читать книжку за книжкой. На страницах книги все выглядело до удивления

простым и незатейливым, казалось, что слово «упражнение» явно не подходило к описанным

авторами асанам и прочим телодвижениям. «Неужели это способно мне помочь?» - недоверие от

незнания, вот что это было. Чтобы понять - нужно узнать. Чтобы узнать - нужно попробовать.

Чтобы попробовать - нужно перестать бояться, а чтобы перестать бояться чего-либо, следует

делать это что-то постоянно. Старо, как мир. Но все мы начинаем верить чему-то и уделять

большее значение, только если сами дойдем до решения путем собственных горьких ошибок. Я

стала пытаться заниматься регулярно, чтобы распробовать и понять.

* * *

Наконец-то, я живу отдельно от родителей, в другом городе, в огромной квартире в центре

человеческого муравейника под названием «мегаполис». Я учусь в университете, куда, помимо

двух других вузов, успешно сдала вступительные экзамены три месяца назад.

Все, к чему я стремилась, о чем мечтала, я имею теперь. Однако на душе почему-то совсем не

радостно. Одиноко и грустно, тоскливо.

Квартира такая непривычно огромная и тихая, что я могу часами бродить из комнаты в комнату по

длинному широкому коридору и, как Офелия, мурлыкая под нос песенки, позволить себе

потихоньку сойти с ума. Это не квартира, а замок – гипертрофированное воплощение моего

желания. Ты хотела жить одна? Вот, живи теперь одна. Совсем. Одна. Только осторожно – не

заблудись в своем одиночестве.

Я никого пока толком не знаю: ни в университете, ни в городе. Я приехала сюда совсем недавно,

две недели назад, за это время успела подружиться только с одной девочкой. Мы с ней

познакомились в первый день занятий на фоне взаимной симпатии.

– Привет! Я Наташа, а ты?

– Я Мила. Привет.

– Ты тоже приезжая?

– Да. Как ты поняла?

– У всех приезжих в массе своей доброе и немного растерянное выражение лица. Их сразу видно

невооруженным взглядом.

– Да? Не обращала внимание. – Я смеюсь. Мы идем вместе к расписанию, оказывается, что мы с

Наташей учимся в одной группе, это меня радует.

– Мила, скажи, у тебя тоже анорексия? – Меня сбивает с толку этот внезапный откровенный

вопрос. Я не знаю, что ответить, и от неожиданности отвечаю искренне.

– Да. А что, у тебя анорексия? – Наташа действительно очень худая девушка, похожая больше на

девочку лет двенадцати. Ноги и руки напоминают крохотные гибкие палочки, и вообще вся она

подобие некой куклы Барби в подростковом возрасте.

– Сейчас уже нет, но была. Ох уж эти анорексия и булимия, все время преследуют. Кошмар какой-

то: то не ешь ничего, то ешь и обратно. Там, где я жила, половина общежития так делали, даже

парни.

– И где ты жила?

– В Норвегии, я изучала норвежский язык в их колледже, жила в общежитие вместе с другими

студентами. Их общежитие с нашими рядом не стоят, совсем другого уровня. Вот. Там еще была

студенческая столовая: покупаешь себе проходной билет на семестр, и можешь завтракать, обедать

и ужинать за шведским столом. О, что это были за шведские столы. Я сразу же пожалела, что у

меня был этот проходной билет. От жадности съедаешь столько, что даже до туалета с трудом

можно донести. Там все: салаты, первое, второе, булочки, сыр, колбаски, пирожные. Мамочки! Все

едят без остановки, а потом бегут в туалет. Даже не стесняются уже. Поначалу, с непривычки,

просто хочется всего попробовать. Ешь, ешь – все очень вкусно, безумно вкусно, и выбор

огромный. И внезапно понимаешь, что ни за что на свете не сможешь все это переварить – и

инстинктивно бежишь в туалет, чтобы вырвать. А потом становится хуже. Знаешь, что будет так,

но все равно идешь, чтобы удовольствие получить. Говоришь себе, что съешь ровно столько,

чтобы наесться, а потом все равно срываешься. Те, у кого сила воли посильнее, вообще не ходят в

столовую, сами себе готовят. Остальные – едят там. Кто-то не вырывает, толстеет дико – за полгода

по пятнадцать килограммов народ набирает. А многие – банально смывают все туалете…

«Боже мой, зачем она мне рассказывает все это? Мы же только что познакомились!» - я в ужасе.

Все это звучит отвратительно – что только ни вытворяют эти жалкие люди с собой, только чтобы

получить низменное плотское удовольствие. Да, у меня случилось это однажды, но это было

давно, и я до сих пор ругаю себя за это.

«Давно ли?»

Наташа продолжает болтать до начала лекции. В перерывах мы разговариваем о мужчинах,

смотрим на проходящих по коридору старшекурсников.

– Пойдем обедать?

– Не, - Наташа убирает волосы за ухо, - я днем не ем, я ем только вечером, один раз в сутки.

– Неудивительно, что ты такая худенькая, - я улыбаюсь, - тебе не хватает питательных веществ.

– И не худенькая вовсе. На себя посмотри. Ты что, совсем не ешь ничего?

– Да нет, почему же, я ем. Просто я спортом занимаюсь много: бегаю по десять километров

ежедневно, а потом тридцать минут упражнения всякие. Только в большом городе бегать по утрам

как-то не очень приятно. Люди все злые какие-то, оглядываются, даже вслед что-то кричат иногда.

– Не обращай внимания. Ты молодец. Я вот никогда не могу себя заставить даже зарядку утром

сделать. Поэтому и ем один раз в день, чтобы не потолстеть.

Я удивлена. Первый раз вижу такую же помешанную на весе девушку, как и я.

Я подозревала, что «такие» есть, но никогда не общалась с ними. Оказывается, есть много разных

способов быть худой, помимо спортивного самоистязания. А что если я буду есть раз в сутки и

спортом продолжу заниматься. Интересно, я умру от истощения?

Эта мысль так захватывает меня, что я тоже решаю не идти обедать, первый раз за всю свою

жизнь добровольно отказываюсь от планового приема пищи.

Вечер. До дома я добираюсь полуживой и голодной, как волк. Выставляю на стол купленный по

дороге йогурт, небольшой батон ржаного хлеба, кусочек сыра и три яблока. Мой суточный рацион.

Я никогда раньше не оставалась одна так надолго. Никогда не возвращалась неделю подряд в

огромную пустую квартиру, не заботилась о себе от и до. Для меня стало открытием

существование квартирных квитанций, абонентской платы за телефон, оплаты электричества.

Стиральная машина – какой-то странный малознакомый аппарат, к которому к тому же нужно

покупать недешевый стиральный порошок.

А еда! Боже мой, как дорого стоит еда!

Подумать только, кусочек мяса стоит, как две пары дорогих капроновых колготок. Да я никогда не

смогу себе это позволить, ведь отец оставляет мне фиксированную сумму на месяц. Если я буду

покупать себе мясо, то не смогу купить зимние ботинки или новые брюки.

Я завариваю себе чай, очищаю яблоки от кожуры, делаю бутерброд с сыром. Все, ужин

сервирован, мадам. Не дожидаясь, пока чай остынет, я на ходу кусаю бутерброд. О, как же я,

оказывается, голодна. После утренней крошечной пиалы с традиционной овсяной кашей на воде

мой желудок не видел ни единого кусочка пищи. А с тех пор уже прошло двенадцать часов. Моя

голова даже кружится от восторга.

Я доедаю бутерброд, за считанные секунды съедаю йогурт, грызу яблоко – и все еще чувствую

себя голодной. Я не наелась. Точнее, мой желудок, возможно, и полный, но мне все равно хочется

есть. Со мной такое впервые.

Глазами обвожу кухню. Что-то же должно было здесь остаться после последнего приезда отца с

его новой женой? Они любят вкусно поесть. Я начинаю распахивать дверцы кухонных шкафов и с