Ручная пластика - Волынкин Юрий Андреевич. Страница 76

Необщительными женщины могут быть, конечно, и временно, по разным причинам - под влияние какого-нибудь стресса, плохого периода в жизни, плохого настроения. Или - по несовпадению характеров.

Но есть необщительные (с теми, кто предоставляет им услуги) как принцип жизни. Такой категории наш метод не подходит. Из-за одной важной специфики метода - творческого элемента. Этот творческий элемент рождается только из двухстороннего усилия и симпатии. Можно, конечно, потерпеть и убрать какой-нибудь явный недостаток, особенно не тратясь при этом душевно, но довести свою фигуру до совершенства - необходимо преодолеть психологический барьер необщительности и недоверия.

«Скульптура» по человеческому телу требует не меньшего, а скорее большего вдохновения и творчества, чем которое посещает художника или ваятеля по камню или глине. Здесь творческий элемент не живет без участия двух живых душ, он только и может из этого участия родиться, это и есть его «воздух».

От «строгих заказчиков» и тех, кто не проявляет теплоты и участия «я плачу, а вы делайте«, страдают и пластические хирурги, но стараются сдерживать свои эмоции. Таким «заказчикам красоты» трудно объяснить, что работа с человеческим телом несколько другая, чем работа косметолога или стилиста. Что необходимо творческое вдохновение в определенном переживании и тела, и души человека - работать без этого в хирургии, работать просто «ремесленником» не смог бы никто сравнительно долго. Холодной, жесткой, безапелляционной клиентке, которая говорит хирургу «уберите мне горбинку с носа и сделайте «парижский нос», хирург про себя отвечает: «Горбинку то я уберу, а вот «парижский» не сделаю». Здесь необходимо вложить душу, а никто не станет этого делать для того, кто не знает, что такое душа. Никто не станет посвящать в муки и тайны творчества того, кто не знает, что такое творчество. Не станет ничего объяснять тупому обывателю. «Если вы пришли сюда купить красоту, то тогда я просто продавец ширпотреба» - думает хирург. Если вы отодвинете немного в сторону ваши права потребителя и будете способны хотя бы немного перешагнуть денежный вопрос, поставить человечность выше этого, то тогда я - художник и творец».

В сфере искусства и эстетики это было всегда законом. Это как раз то, что и составляет психологическую трудность подобных профессий, что очень хотят, но не имеют право выражать хирурги открыто, хотя некоторые проявляют смелость, даже рискуя потерять работу. Это как раз тот момент, по которому хирург часто отказывается оперировать клиента, даже если он предлагает большие деньги. Не из-за абстрактной гордости, а только из того факта, о котором знает только он - в работе не будет необходимого творческого элемента, он уже «убит» при первой встрече и потому результат работы будет плохой.

Самая тяжелая публика, как для хирургов, так и для автора, это те, кто видит в специалисте своеобразную «машину» для исполнения «заказа». «Вы не разговоры разговаривайте, а дело делайте», «врачи дело делают, а не болтают», «и почему вы обижаетесь, вы же врач?» То есть не человек, а сверхчеловек, и должен быть выше обычных эмоций. (Хотя некоторым врачам такая постановка льстит. Некоторые старательно поддерживают этот имидж «непрошибаемого врача, дело делающего«. Вещь понятная - многие в эстетической хирургии хотят оставаться больше «врачами», чем «скульпторами» - так безопаснее).

Этот душевный настрой - результат большого искажения и можно сказать целой трагедии внутри медицины. С правами «потребителя» нельзя подходить, даже если нужно вылечить язву. У некоторых женщин чрезмерно развитый эгоизм вредит им же самим, когда они много времени и сил отдают своей внешности, но не понимают этого факта. И даже поняв этот «творческий пункт», и что им самим же не выгодно, все равно не могут переступить в себе барьер. Лучше фигуру не сделать /черт с ней/, только не выносить эту пытку душевного контакта. Им проще лежать под прибором-машиной, когда специалист пойдет «покурить» или ведет разговоры с персоналом при ней же, рассказывая вчерашний сериал, и отношения становятся безличными - их это даже не оскорбляет.

Таких женщин в нашем кабинете не «спасают» надетые наушники плеера, «срочные» разговоры по сотовому телефону, или «сделайте музыку, да погромче«. Они и сами уходят, даже видя большой результат, их просто сюда ноги не несут, так как терпеть другого человека может быть испытанием большим, чем физическая боль.

Самостоятельность - эмансипированность.

«Можно я приду, а вы посоветуете, нужно мне это или нет, вы же врач (мужчина)»?

Вопрос по- человечески понятен и вызывает сочувствие. Это - растерянность в общественной обстановке (тема новая), неуверенность в собственном мнении, отсутствие объективной и незлой критики со стороны. Предчувствие, что что-то можно в этой жизни улучшить, неуспокоенность и стремление к смутно видимому идеалу. А иногда и просто возбуждает наша реклама. Многие говорили, что до того, как увидели наших девушек «до» и «после» вообще не задумывались о таких недостатках.

Но такой вопрос совершенно уместен в студии имиджмейкера - там такой вопрос только и ждут. /Перекрасьте волосы, подстригитесь, измените стиль одежды и т.д./. Пластического хирурга такой вопрос бы покоробил. Он просто не покажет виду и постарается смягчить беседу, внесет «мужскую» любезность или переведет разговор в другое русло /или направит в кабинет психоаналитика/.

У нас такая постановка говорит о том, что психологический контакт будет нулевой. А выяснение эстетических целей будет напоминать вытаскивание клещами каждой необходимой для процесса пластической подробности. Понимание и участие в обсуждении необходимо и здесь, в пластической сфере. Простыми словами, чтобы женщина знала, чего она хочет от фигуры, чтобы «показала пальцем», где убрать. В хирургии бывает чаще так, что женщина и «показывает пальцем», а хирург про себя думает «хотеть то вы можете, да вот как еще канюля пойдет».

В нашей практике бывает до парадокса наоборот - недостатки видны отчетливо, и жировая ткань - именно та, которую можно удалить, а женщина не знает, что с фигурой делать. Ну, зачем ей улучшать фигуру, если она не видит недостатков, она не увидит и достоинств?

На вопрос-просьбу «можно, я приду, а вы мне посоветуете» обычно мы отвечаем - «худейте». И здесь не будет большой ошибки, так как такой вопрос обычно задают полные Худое «эстетическое меньшинство» очень хорошо знает, где им нужно убрать, хотя и с ними бывают недоразумения.

Вопрос «а может это и красиво?» вызывает вообще род досады (и сразу напоминает анекдот про грузина, пришедшего к гинекологу- мужчине единственно похвастаться своим мужским достоинством). Можно только посоветовать сфотографироваться сзади ровно в фас (как автор это делает на консультации) или посмотреть внимательно свои линии и пропорции в большое зеркало сзади, взяв в руку маленькое зеркало (спереди обычно видно хуже). Именно так видят женщину, провожая ее взглядом на пляже или в обтягивающей одежде. И решать самой, красиво это или нет, или спросить близких, если не уверена. В крайнем случае, можно сходить в салон имиджмейкера или к психоаналитику. ( На последнее все почему-то обижаются). Фотография или медитация над своим изображением в зеркале- самый простой способ эстетической диагностики (пропорции и линии хорошо видны и в обтягивающей тонкой матовой одежде).

Растерянность и путаница происходят отчасти и из-за сложившейся атмосферы в сфере коррекции внешнего вида человека. Человек сегодня склонен думать, что получить помощь и консультацию можно по всем аспектам этой темы. Такой стиль присущ салонам, где берутся делать все, что могут и что не могут и тщательно поддерживают репутацию, что создают новые цельные имиджи людей.

Но в основном - из-за того, что это слишком недавняя проблема линий и пропорций.

«А может, я это уберу, а мужчины и вовсе перестанут на меня глядеть? Кто их знает, этих, мужчин - сегодня они так, а завтра - так? Может, в этом моя индивидуальность?»