Сталин и бомба. Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956 - Холловэй (Холловей) Дэвид. Страница 102
В августе 1947 г. после этих событий на запрос Молотова Новиков написал памятную записку {1367}. План Маршалла, утверждал он, сформулирован как способ воплощения доктрины Трумэна на практике. По плану предусматривалось образование американо-западноевропейского блока, направленного против Советского Союза и стран Восточной Европы. После обсуждения путей, которыми Соединенные Штаты намереваются достичь своей цели, Новиков заключает: «Проведение всех этих мероприятий позволило бы создать стратегическое кольцо вокруг СССР, проходящее на западе через Западную Германию и западноевропейские страны, на севере — через сеть баз на северных островах Атлантического океана, а также в Канаде и на Аляске, на востоке — через Японию и Китай и на юге — через страны Ближнего Востока и Средиземноморья». Молотов назвал эту памятную записку «полезным документом» {1368}.
Стратегическая ситуация оборачивалась к худшему. Соединенные Штаты обладали инициативой в Европе. Сталин решил создать новую организацию для координации деятельности европейских коммунистических партий {1369}. Учредительное собрание Коммунистического Информационного бюро (Коминформ) состоялось в Шклярской Порембе, курортном местечке вблизи Вроцлава, с 22 по 29 сентября 1947 г. Приехали делегаты со всех стран Восточной Европы за исключением Албании, а также из Франции и Италии, где были самые большие по численности коммунистические партии Западной Европы {1370}.
Доклад Жданова о международном положении был одним из ключевых послевоенных заявлений о советской внешней политике. Он повторил положение доктрины Трумэна о двух диаметрально противоположных лагерях в мире — империалистическом и антидемократическом, готовящем «новую империалистическую войну», и антиимпериалистическом, борющемся «против угрозы новых войн и империалистической экспансии» {1371}. Американский империализм ищет рынки сбыта для своих товаров и капитала и использует свою экономическую помощь, чтобы вынудить другие страны пойти на уступки, ведущие к их порабощению; он наращивает свою военную мощь, накапливает атомные бомбы и строит базы по всему миру.
Советский Союз, новые демократии Восточной Европы и рабочий класс в капиталистических странах встанут на пути американской экспансии, утверждал Жданов. Хитрые и неуравновешенные политики вроде Черчилля предлагают превентивную войну против СССР и призывают к «временной американской монополии на атомное оружие» {1372}. Но подавляющее большинство американцев не хотят войны и жертв, которые она повлечет. Монополистический капитал пытается преодолеть оппозицию экспансионизму, но поджигатели войны знают, что, поскольку Советский Союз завоевал огромную популярность во время войны, потребуется долгая идеологическая обработка, прежде чем они смогут послать своих солдат сражаться против Советского Союза.
Доктрина Трумэна и план Маршалла, утверждал Жданов, являлись частью политики экспансии, направленной на то, чтобы подчинить западноевропейские страны американскому диктату и «реставрировать власть империализма в странах новой демократии и заставить их отказаться от тесного экономического и политического сотрудничества с Советским Союзом» {1373}. Доктрина Трумэна была попыткой запугать страны Восточной и Юго-восточной Европы; план Маршалла имел целью заманить их в мышеловку и сковать их «помощью». Коммунисты должны сплотить свои ряды и руководить всеми антифашистскими миролюбивыми силами в борьбе против американских планов порабощения Европы.
Указав на приготовления империалистов к войне, Жданов подчеркнул, что существует огромная дистанция между желанием развязать войну и возможностью осуществить это желание. «Народы мира не хотят войны», — утверждал он {1374}. Империалистические агенты поднимают шумиху вокруг опасности войны, чтобы запугать тех, кто неуравновешен или имеет слабые нервы, и добиться уступок посредством шантажа. Главная опасность для рабочего класса состоит в недооценке собственных сил и преувеличении сил врага. «Мюнхенская политика» умиротворения вдохновила гитлеровскую агрессию, поэтому уступки американским империалистам имели бы такой же эффект.
Доклад Жданова, одобренный Сталиным, отличался более воинственным тоном, чем предшествующие советские заявления {1375}. Однако существовали пределы для конфронтации, которой искал Сталин. Его цель заключалась в оказании давления на западные правительства, а не в доведении классовой войны в отдельных странах до революции [308]. Волна стачек захлестнула Францию и Италию в октябре и ноябре 1947 г., но агитация против плана Маршалла со стороны коммунистических партий, недавно выведенных из коалиционных правительств этих стран, не имела успеха. В декабре Сталин, явно озабоченный тем, что беспорядки могут перерасти в гражданскую войну, дал указание французским и итальянским коммунистам умерить пыл своих сторонников и уйти от конфронтации {1376}.
Организуя Коминформ, Сталин поставил предел независимости компартий, стремящихся идти своей дорогой к социализму, которую он был вынужден терпеть в первые годы после войны {1377}. Теперь он предпринимал шаги по упрочению положения Советского Союза в Восточной Европе, заменяя коалиционные правительства, подлинные или бутафорские, коммунистической монополией на власть. Наиболее драматичным было развитие событий в Праге в феврале 1948 г., когда коммунисты, которые частично уже входили в правительство, захватили над ним полный контроль {1378}.
Аналогичная попытка установить контроль привела к расколу с Югославией. Югославские коммунисты, пришедшие к власти благодаря упорной борьбе с фашизмом и победе на выборах, обладали самостоятельностью, которой недоставало лидерам коммунистических партий других восточноевропейских стран [309]. Когда Сталин в январе 1948 г. узнал, что Югославия обещала послать свою дивизию в Албанию для охраны границы с Грецией, он в своем послании в Белград предупредил, что «англосаксы» могут использовать это как предлог для военной интервенции, чтобы «защитить» независимость Албании. Затем последовало новое послание в более угрожающем тоне: «ненормально», что Югославия приняла такое решение без консультации с Советским Союзом и даже не информируя его {1379}.
Сталин вызвал югославскую делегацию в Москву. Он совершенно ясно высказался против партизанщины и заявил, что революция в Греции сворачивается. Он также дал ясно понять, что Москва определенно желает контролировать внешнюю политику своих союзников. По настоянию Сталина Молотов и Эдвард Кардель, югославский министр иностранных дел, подписали соглашение о консультациях по вопросам внешней политики {1380}. Однако это не помогло преодолеть раскол. В Шклярской Порембе югославы поддержали московскую точку зрения о взаимодействии коммунистических партий. Теперь же, утверждая принцип автономии партий, который прежде она сама помогла подорвать, Югославия обнаружила себя в изоляции. 28 июня 1948 г. Коминформ исключил Югославию из своего состава и призвал югославских коммунистов сбросить режим Тито. Сталин ошибочно считал, что «здоровые» (просоветские) элементы сменят Тито на кого-нибудь более уступчивого {1381}.