Взлет и падение короля-дракона - Абби Линн. Страница 38

Узнав это, Хаману подумал в первую очередь о Джуистенале, находившемся на побережье Илового Моря, и его правителе, Дрегоше, который зарился на Раам так же давно, как и Нибенай, и чья армия немертвых шла на Урик с юго-восточной границы, уничтожая его темпларов. Хаману подумал и о том, что из ослабевшего сознания темплара больше нечего вычерпать не получится. Чудеса Хаману делать не умел, но вечный покой обеспечить мог; он резко оборвал серебряную нить жизни темплара Раама. Никто, ни Дрегож, ни Раджаат, ни Инесс, если она нечто большее, чем воспоминание или чья-то злая выдумка, ни сам Хаману, если бы он передумал, не обладали силой превратить белокурого темплара в немертвого, или разграбить его память.

Не двигаясь с места Хаману обратился к эльфу-курьеру, принесщему второй осколок.

Рассказывай.

Серце эльфа на мгновение перестало биться, но он был молод и здоров, и быстро пришел в себя.

Пара посланцев, О Могучий Король, пришла к регистратору Тодека и заявила, что они темплары из Балика…

Еще один город очень далеко на юг от Урика, но также на берегу Илового Моря.

Наша регистратор, она не поверила. Они пришли пешком, совершенно оборванные, у них были вытянутые злые лица и никаких бумаг, зато было несколько странных керамических монет, глядя на которые регистратор не поняла, где и кем они сделаны. Но они знали вещи, которые знают только темплары, О Могучий Король, и к тому же один из нас не так давно был в Балике и знал, что в городе беспорядок и анархия: купцы и аристократы захватили власть, прямо как в Тире. Темплары или мертвы, или прячутся по самым темным щелям. Так что регистратор выслушала их.

Мы все были близко и слышали собственными ушами то, что сказала эта парочка: Король Андропинис не мертв, но он нуждается в помощи, прежде чем сумеет опять захватить власть в городе. Он сказал, что они смогут найти помощь в Урике, если доставят свое послание…

И это послание — завернутый в кожу свиток? прервал его Хаману.

Нет, О Могучий Король, свиток — это дар, свидетельство того, что послание на самом деле от короля Андропиниса, так они сказали. Регистратор приказала развернуть сверток. Они не хотели, пока мы не заставили их. Я рассмеялся, О Могучий Король, когда они бросили жребий, и проигравший выполнил свое смертельное обещание. Но он умер плохой смертью, а эта штука все еще завернута в шелк…

Вздохнув, Хаману вышел из сознания эльфа, а тот продолжал подробно рассказывать о судьбе Баликан. Появится ли во все еще освещенной синим светом сотканный из молний образ Албеорна Убийцы-Эльфов, если он развернет второй осколок? Изрыгнет ли и он смесь правды и лжи, обещаний и угроз? И где находятся в этот самый момент посланники из еще одного лишившегося своего Доблестного Воина города, Драя, которые, нет сомнений, тоже направляются в Урик со смертельно опасным обломком в руках?

Хаману разжал левую руку и обломок упал на жесткое сидение трона за его спиной. Он был готов иметь дело с элитой своих темпларов, готов противостоять ураганам и нашествиям немертвых, но против той силы, которая стояла за этими обломками… пожалуй, он еще не готов поднять на нее кулак, образно говоря.

Тирские ураганы были недолговечны. Сама их жестокость действовала против них. Хаману прислушался: дикие завывания ветра за стенами дворца постепенно стихали и скоро должны были умереть. Молнии сверкали реже и слабее, гром не грохотал, а ворчал. Холодный черный дождь промочил город, а воздух стал холодным, как в полночь. Зато удары бессчетного числа капель барабанили не хуже грома. Каждая стена, каждая крыша, каждая рыночная площадь и каждая улица станут чистыми, хотя бы на время. Монументальные барельефы Короля-Льва на внешних стенах города придется перерисовывать — большая работа, требующая огромного труда и усилий, и нельзя ее не сделать, несмотря на армию немертвых, которая по Центральным Землям идет к Урику.

Хаману раскинул свою сеть в нижнем мире и протянул ее за пределы города. Уголки его рта поднялись с облегчением: вся ярость Тирского урагана была абсолютно точно сконцентрирована на дворце, так что поля за пределами города совершенно не пострадали, для них это был просто проливной ливень. Рабочие остались целы в тех убежищах, которые они нашли для себя, и с посеянным зерном тоже нечего не случилось.

Если война придет в Урик, от урожая не останется ничего, но в остатках своего человеческого сердца Хаману оставался фермером. Проблемы, которые будут завтра, решим завтра; а сегодня урожай уцелел и он может спокойно спать ночью… если сможет уснуть.

Элите его темпларов пришлось не спать до полуночи. Когда ворчание шторма закончилось, Хаману отдал приказы своим мужчинам и женщинам. Высшее командование военного бюро и еще кое-кого он вызвал в штаб, особую комнату с картами на стенах, но большинство его высших темпларов было здесь и получило приказы по устранению последствий шторма.

Выполнение приказов ляжет на плечи рядовых темпларов. Были жертвы среди жителей — он мог чувствовать мертвых и умирающих Урикитов — были и разрушения: упавшие дома, вспыхнувшие, несмотря на черный дождь, пожары. Было и немного людей, сошедших с ума; некоторые из них были совершенно беспомощны, зато остальные стали опаснее любого зверя на арене.

Одетые в желтое темплары Хаману должны будут найти их всех. Мертвых Урикитов надо отправить на кладбище, мертвых животных — к живодерам. Раненых к любым целителям, каких только можно найти; и необходимо защитить город от мародеров, бунтов и сумашедших. Необходимо создать рабочие отряды, которые займутся тушением огня, разбором завалов, спасением тех, кто оказался под обломками упавших зданий. Темплары выполнят свою собственную тяжелую и грязную работу, если он скажет что и как делать.

Что он и сделал.

— Теперь я ухожу к себе, чтобы обдумать то, что я узнал, — объявил Хаману всем темпларам Урика прежде, чем любой из высших темпларов успел победить свое почтение к королю и задать ему несколько вопросов. — Каждый из вас будет делать то, что вам прикажут ваши начальники в бюро. Необходимо устранить все последствия Тирского Урагана. — Одновременно он коснулся сознания темпларов и перелил в них личные приказы. — Есть вопросы?

Он оглядел комнату, встречая и переламывая взгляд любого, кто собирался что-то спросить. Хватит слов, пора за дело. Темплары начали уходить. Как только освободился путь к мервому телу, рабы перестали вращать огромное мельничное колесо. Они подхватили труп белокурого темплара из Раама и почтительно понесли его из комнаты.

Хаману выделил одну особую черноволосую голову среди всех, идущих к двери. Протянув палец через нижний мир, он коснулся плеча человека. Лицо Павека резко вытянулось, голова дернулась вперед, хотя спина оставалась прямая — впечатляющее физическое свидетельство бессильного, бесполезного пути смертных — но в остальном никто не заподозрил, что он тайно разговаривает с самим королем.

Павек хорошо освоил трюки своей новой должности.

— Я не дал тебе приказов, — сказал Хаману, когда они остались одни в тронном зале. Он сузил глаза и был вознагражден мгновенно появившимся страхом, хотя Павек и сумел почти сразу проглотить его.

Павек поднял голову, очень медленно. Темные глаза смертного, хотя и расширенные от страха, смогли выдержать взгляд Короля-Льва. — О Могущественный Король, я буду следовать командам из моего бюро. Есть фермеры Квирайта, сеющие зерно на север от стен…

— И восемь из них понимают в друидстве намного больше, чем ты будешь понимать в старости! Если бы весь Урик был так хорошо защищен, самый жестокий Тирский ураган стал бы легким ветерком задолго до того, как очутился здесь.

Павек тяжело сглотнул. Виноватые мысли закрутились в его голове. Он знал о шестерых друидах, но не о восьми. Он боялся за себя, еще больше боялся за них. Это был запоздалый страх, но его спина одеревенела. — О Могучий Король, вы сказали, что Квирайту пришло время заплатить за вашу защиту. Это был их выбор. Еще больше хотели приехать…