Дарданеллы 1915 Самое кровавое поражение Черчилля - Больных Александр Геннадьевич. Страница 30

Возможно, союзников ввела в заблуждение та легкость, с которой они разделались в фортами на входе в пролив. Но дело в том, что турки и не собирались там особо сопротивляться! Еще в сентябре 1914 года полковник Джеват, комендант укрепленной зоны Дарданелл, представил доклад Генеральному штабу в Константинополе касательно перспектив обороны пролива. Документ был потрясающим! Вариант, описывающий попытку прорыва силами одного только флота, в точности соответствовал плану союзников, принятому четыре месяца спустя. Правда, этот план был настолько очевидным, что измыслить что-либо иное было крайне трудно. Но при этом Джеват-паша не верил, что союзники пойдут на подобный риск. Он полагал, что главную линию обороны следует создать в Узостях, опираясь на Чанак-Кале и Килид-Бахр.

В октябре 1914 года была создана специальная комиссия во главе с немецким вице-адмиралом Мертеном, которая должна была подготовить детальные планы обороны Дарданелл. Эта комиссия в целом подтвердила выводы Джеват-паши. По мнению турецкого Генерального штаба, укрепления на входе в пролив (Эртогрул, Седд-уль-Бахр, Орхание, Кум-Кале) не сумеют оказать особого сопротивления из-за своего уязвимого положение и небольшой дальнобойности орудий. Когда Мертена сменил спешно вызванный из отставки адмирал Узедом, которому была поручена оборона проливов, он принял рискованное решение. Почти все тяжелые снаряды с батарей Босфора были отправлены в Дарданеллы, Узедом также решил, что оборонять следует Узости.

Нищета турецкого флота не позволила поставить там более 400 мин, но кто же знал, что англичане окажутся в принципе не готовы с ними бороться? Минные заграждения прикрывались гаубицами калибра 150 и 120 мм, которые были тщательно замаскированы в складках местности. Были созданы фальшивые батареи, изображавшие выстрелы зарядами дымного пороха специально, чтобы привлекать внимание союзников. Хотя эти батареи не могли потопить броненосец, они могли нанести ему серьезные повреждения, что доказывает пример «Маджестика» 26 февраля. Два снаряда, разорвавшиеся в воде рядом с кораблем, вызвали серьезные течи, причем в это время броненосец обстреливал как раз ложные батареи.

Одним из аргументов в пользу союзников является то, что, несмотря на все усилия, турки к 19 марта почти израсходовали боезапасы. Но, как мы уже указывали, за весь предыдущий период интенсивная стрельба велась только два дня, все остальное время батареи скорее изображали активность, чем реально стреляли. И все-таки на батареях Узостей к 18 марта оставалось 267 снарядов новых образцов для пушек калибра от 240 до 356 мм и 1063 снаряда для средних орудий. Однако к ним следует добавить 3265 снарядов старого образца. При этом во время «интенсивной» дуэли 18 марта турки выпустили всего 444 снаряда. Вспомните, при отражении попыток траления расходовалось и побольше. То есть таким темпом турки могли стрелять еще девять дней.

И не следует с пренебрежением относиться к старым снарядам и старым пушкам. Вспомните, что сделали столь же старые орудия норвежской крепости Оскарборг в 1940 году с новейшими немецкими кораблями. Да, броненосец «Маджестик», пожалуй, лучше тяжелого крейсера «Блюхер» перенесет попадание 280-мм снаряда в упор, но и ему придется несладко. Кстати, у турок на сей счет имеется свой прекрасный миф. Посещавшие турецкие курорты могли прилететь в аэропорт «Коджа Сейит» в городе Эдремит, но знают ли они, в честь кого он назван? Это один из героев 18 марта капрал Коджа Сейит, который обслуживал 240-мм орудие на одном из фортов. Тяжело раненный, он в одиночку дотащил снаряд к орудию, который весит, между прочим, более 200 кг [2], зарядил его и выстрелил, потопив броненосец союзников. В патриотическом турецком мультфильме, посвященном этому событию, тонет нечто дредноутообразное (4 башни главного калибра) с четкой надписью на корме — «Оушн».

Более того, как выясняется, мобильными у турок были не только легкие орудия, но и тяжелые. Если верить дневнику майора Селахатдина Адиля, 16 марта турки ухитрились даже перетащить 355-мм пушку с форта Чеменлик на форт Анадолу-Хамидие (Хамидие I). Остальные пушки Чеменлика были разобраны на запчасти, насколько это было возможно. Поэтому союзники, продолжавшие обстрел форта 18 марта, тратили снаряды впустую.

В общем, если подвести итоги, выяснится, что 18 марта турки потеряли только 15 процентов своей тяжелой артиллерии. О расходе крупных снарядов мы уже писали. Гаубичные батареи практически не пострадали, они выпустили 1465 снарядов и еще имели резерв 4065 снарядов. Ну и, разумеется, оставались мины, бороться с которыми союзники не умели. В целом мнение коммодора Кийза выглядит чрезмерно оптимистичным. В то же самое время следует быть осторожным в оценках и избегать категорических оценок. Поэтому на вопрос: «А могли англичане прорваться через Дарданеллы 19 марта?» — самым точным ответом будет: «Скорее нет, чем да».

Но при всем при том за британским флотом стояли многовековые победные традиции, поэтому он не мог просто так отказаться от операции, пусть даже ее ход складывался не совсем так, как предполагалось. Адмиралтейство известило его, что броненосцы «Куин» и «Имплейкебл» уже подходят к Мальте, а из Ла-Манша отправлены «Лондон» и «Принс оф Уэлс» из состава 5-й эскадры линкоров. Командование этим отрядом было поручено контр-адмиралу Никольсону, командиру 6-й эскадры линкоров, так как 5-й эскадрой командовал вице-адмирал Беттел, который имел старшинство перед вице-адмиралом де Робеком. После этих событий Флот Ла-Манша просто перестал существовать! Французы отправили из Суэца в распоряжение адмирала Гепратта броненосец «Анри IV». Военный совет передал де Робеку приказ продолжать операцию в Дарданеллах, как только все будет готово.

Как теперь понял де Робек, не форты преграждают путь через проливы.

Бой 18 марта. Диорама в Музее Кемаля Ататюрка.

Реальным препятствием были мины! Если их вытралить, флот союзников пройдет к Константинополю так же легко, как это сделал Дакуорт в 1807 году. Получив успокаивающее известие, что к нему идут еще 5 броненосцев, командование союзников занялось организаций тральных партий. Коммодор Кийз решил привлечь для этого миноносцы, оснастив их тралами. От использования траулеров не отказались, но рыбаков на них заменили добровольцами из команд погибших броненосцев. 20 марта де Робек сообщил Адмиралтейству, что вскоре будут готовы 50 английских и 12 французских тральщиков, он надеется возобновить операцию через 3 или 4 дня.

Однако одновременно на де Робека начали давить с другой стороны. Еще 15 марта, сразу после отставки Кардена, Военный совет начал склоняться к использованию сухопутных сил. 18 марта во время атаки Узостей генералы Гамильтон и д'Амад на легком крейсере «Фаэтон» обследовали побережье полуострова, чтобы определить места высадки. Фишер выступал категорически против, зато Черчилль настаивал, что следует нанести смертельный удар в мягкое подбрюшье Германии через Дарданеллы. Это не только выведет Турцию из войны, но и ликвидирует угрозу Суэцкому каналу, завершит кампании в Месопотамии и на Кавказе, откроет короткий путь подвоза жизненно необходимых материалов в Россию. Даже упрямого Китченера заразил этот энтузиазм, и он согласился использовать Австралийский и новозеландский корпус (Анзак), Морскую дивизию и 29-ю дивизию. Вместе с французскими войсками это составляло 81000 человек, которые собирались на Лемносе под командованием генерала сэра Яна Гамильтона.

Задним умом крепки все. Позднее, во время парламентского расследования по итогам Дарданелльской катастрофы, Черчилль заявил, что, если бы он заранее знал, что потребуется высадка примерно 100000 солдат, то ни в коем случае не начал бы операцию. А пока англичане начали собирать силы для предстоящего удара.

22 марта все старшие командиры союзников собрались на борту линкора «Куин Элизабет» для совещания. Де Робек, который к этому времени успел поменять свое мнение, сообщил, что ему стало совершенно ясно: флот не сможет прорваться через проливы без помощи армии. Гамильтон был с этим совершенно согласен, он еще 19 марта телеграфировал Китченеру: «Крайне неохотно, но я пришел к выводу, что линкоры не смогут прорваться через Проливы. Если мои войска будут участвовать, не следует ждать, что им будет отведена вспомогательная роль. Армия будет не просто высаживать десанты, чтобы уничтожать разрушенные форты. Нам придется провести спланированную операцию крупными силами, чтобы открыть дорогу флоту». Китченер, который совсем недавно был против любых операций на полуострове Галлиполи, согласился.