Шепот ночи - Джойс Лидия. Страница 13

– Алсиона, клянусь, тебе не нужно меня бояться.

Он медленно наклонял голову, так чтобы она успела уклониться, если хотела этого. Но Алси этого не сделала. Чуть наморщив брови, словно от боли, она откинула голову, подалась вперед, и губы их встретились.

Думитру намеревался поцеловать ее успокаивающе, даже деловито, но в то мгновение, когда они коснулись друг друга, Алсиона издала тихий звук и, казалось, обмякла в его руках, сливаясь с ним. Ее губы приоткрылись в немом доверии и… требовании.

Она верила ему. Верила и хотела его так же, как и он – ее. Думитру даже не задумывался о своем ответе. Дикая, необузданная часть его существа взревела от восторга. Губы Алси, ее тело, его желание поглотили его мир. Она была такая нежная, маленькая, горячая, желанная в его объятиях, что Думитру почувствовал себя гигантом. Но где-то в глубине души, так далеко, что казалось, речь идет о другом человеке, возникло необъяснимое чувство, что ее доверчивость приподняла его над обыденностью и встряхнула.

Наконец они отстранились друг от друга, и Алсиона, задыхаясь, на нетвердых ногах отступила назад. Сердце Думитру билось глухо и тяжело. Она так отчаянно нужна ему, что он не мог высказать. Глядя ей в глаза, он коснулся ее корсета. Ошеломленная, она оттолкнула его руку, но только для того, чтобы расстегнуть потайные крючки.

Алси справилась с застежкой, и вскоре чудо портновского искусства полетело на пол, и она осталась в одной сорочке. Думитру едва сдержал стон. Сорочка облепила покрывшееся испариной желания тело, обнимая женственные формы и выставляя напоказ темные пики сосков.

– Алсиона… – начал он, но она приложила палец к его губам.

– Хватит разговаривать, – прошептала она, ее глаза мерцали, словно изумруды.

Он без слов поднял ее на руки и понес к кровати под балдахином, которая, словно остров, стояла посреди комнаты. Тело Алси было нежным и податливым, ее пальцы сплелись у него на шее. Посадив Алси на постель, Думитру встал на колени и взял в руки ее ступню. Осторожно сняв изящные туфельки, он поставил их на пол.

Задержав руку на ее лодыжке, изящной, тонкокостной и нежной сквозь шелк чулок, Думитру медленно двинул руку к колену Алси, наслаждаясь ее реакцией и собственным ответом на нее. Алсиона дернулась, потом застыла, словно в раздумье, отпрянуть ей или поощрять его. Он развязал подвязку и спустил чулок с ее стройной белой ноги, наслаждаясь этим даже больше, чем в первый раз. Как только он отпустил Алси, она быстро развязала вторую подвязку. Он поймал ее руки прежде, чем она успела снять второй чулок.

– Ложись, – приказал он, отводя ее руки.

Она хотела было возразить, но, должно быть, передумала и откинулась на сложенные в изголовье подушки, но на ее лице еще отражалось желание поспорить.

Думитру осторожно сдвинул вверх сорочку, пока не показался край чулка, и скользнул руками под изгиб икры. У Алси перехватило дыхание, и он, пряча улыбку, медленно спустил шелковый чулок.

– Мне это понравилось, – сказала она, порозовев от собственных слов.

– А я думал, мы не разговариваем, – заметил он, едва удерживаясь, чтобы не поцеловать ее.

– А кто разговаривает? – с улыбкой ответила Алсиона.

Думитру быстро сбросил рубашку. Его руки замерли на пряжке брючного ремня.

– Я слышал, что девушки, впервые увидев… возбужденного мужчину, приходят в беспокойство, – сказал он. – Если хочешь, я могу погасить лампу.

– М-м… – протянула Алсиона, быстро отведя глаза, – я видела иллюстрации в медицинских журналах и представляю, чего ждать. Хотя… гм… в цвете и во плоти, если так можно выразиться, это более волнует. – Ее взгляд метнулся к его паху. – Я уже заметила, что это немного не соответствует тому, что я видела на диаграммах. Правда, там не был указан масштаб.

– Понятно, – ответил Думитру, заставляя себя сдерживаться, хоть его тело напряглось и горело под ее откровенным взглядом.

Непривычно смутившись, он расстегнул пояс и быстро стащил брюки вместе с бельем.

– О! – заморгала Алсиона. – Почти… пурпурный. Никогда не думала, что он такого цвета.

– А каким же ему быть? – Думитру прочистил горло. – Цвет как цвет. Это совершенно нормальный и здоровый экземпляр.

Алси снова заморгала и взглянула на него.

– Прости. Я не собиралась рассматривать тебя как… гм… как экземпляр, но я любопытна и… – Спрятав в ладонях заалевшее лицо, Алси досадно вздохнула. – Кажется, я все испортила. Мне не следовало удивляться и показывать, что я не имею об этом понятия…

– Прекрати.

Думитру взобрался на кровать, встав на колени так, что возбужденное мужское достоинство оказалось между ног Алси. Она, чуть отпрянув, снова посмотрела на него. Думитру подвигался, чтобы у нее не осталось сомнений, о чем он говорит.

– Это свидетельство того, что ты все делаешь правильно. – Алси тихо хихикнула, еще гуще залившись краской. – Невеста иногда не снимает сорочку, если она слишком смущена или… гм… слишком утонченная натура.

Она оторвала взгляд от его взметнувшегося копья, и Думитру увидел в ее взгляде голодное желание.

– Признаюсь, я смущена, но рафинированной, как ты это назвал, никогда не была. – Глаза Алси мерцали.

Думитру улыбнулся, почувствовав ее реакцию. Между ними, казалось, с треском проскакивали искры.

– Тогда долой это.

Чтобы снять сорочку Алси пришлось покрутиться, и Думитру сверх меры насладился этим зрелищем. Наконец освободившись, Алсиона с победным криком бросила сорочку на пол. Потом поймала его взгляд и застыла.

– Не думала, что это тебя так удивит, – застенчиво сказала она, нервно откинувшись на подушку.

Думитру знал, что увидит очень женственное юное тело, но…

– В общих чертах – нет. А в частностях… скажем, я очень далек от разочарования, к которому был давно готов.

Ее нагое тело было столь же желанным, как и скрытое сорочкой. На молочно-белой коже остались розовые следы корсета, округлости лишены излишней пышности, роскошная грудь увенчана темно-розовыми сосками.

– Ты великолепна, – сказал он с горячностью, в которой не было ни капли притворства.

– И ты тоже, седой волк Северинора, – поддразнила Алсиона, но ее глаза были полны желания, вторившего его собственному.

– А я думал, что я дракон, – пошутил Думитру и уже мягче добавил: – Ты больше не боишься?

– Пожалуй, нет. – Ее губы чуть дрогнули. – Я верю, что ты будешь нежен со мной.

– Я думаю, что нам будет легче в темноте, – сказал он. – Но только в этот раз.

– Только в этот раз, – согласилась Алси.

– Тогда хватит разговоров.

– Хватит разговоров, – снова эхом повторила она.

Думитру поднялся и пошел к туалетному столику. Алси смотрела на его широкую спину. Его мускулистая фигура силуэтом вырисовывалась на фоне стены, пока не погас свет. Комната погрузилась в темноту. Алси услышала, как Думитру идет назад, кровать скрипнула под его весом. Алсиона замерла, когда он подвинулся к ней, ее тело вибрировало от ожидания. Она задохнулась, когда одна его рука обхватила ее лодыжку, а другая, скользнув по ее боку, обняла лицо. Потом рот Думитру нашел ее губы, и роскошный дурманящий жар разлился по ней, напряженные мышцы сразу же расслабились, сладкая волна желания с новой силой закружилась в ней.

Его губы двигались по ее рту, шее, спустились к груди, заставив задрожать от восторга, когда он взял в рот сосок…

…И ощущение вдруг отступило, когда Думитру перекатывал между зубами онемевший от напряжения бугорок. Алси замерла под ним, чувствуя странную отстраненность, несмотря на желание, кипевшее в ее крови.

– Что не так? – спустя мгновение поднял голову Думитру.

– Все в порядке… – начала она, извиваясь от смущения.

– И все-таки? – настаивал он.

– Думаю, это хороший способ, – преодолевая смущение, сумела сказать Алси. – Если тебе это доставляет удовольствие, тогда, пожалуйста, не останавливайся.

– А тебе нет? – сделал вывод он.

– Не совсем, – призналась она. – Я почти ничего не чувствую.