Год грифона - Джонс Диана Уинн. Страница 18

— Кхм…

Финн неловко оглянулся на ослепительно прекрасную студентку, которая стояла и дрожала от холода в белой шелковой рубашке. «Мелисса, — вспомнил Коркоран. — Совершенно безмозглая».

— 3-захожу, конечно, — ответил Финн, стуча зубами от холода. — Я просто вышел посмотреть, что это за шум. А что, собственно, случилось? — спросил он, перешагнув порог.

— Ничего особенного, — беспечно ответил Коркоран. — Студенческая шалость. Уже все улажено.

Он поднялся к себе и лег в кровать, исполненный приятного ощущения, что он вел себя очень храбро и вообще держался достойно. Ему окончательно стало очевидно, что он обладает всеми качествами, необходимыми для того, чтобы добраться до Луны и справиться с любыми трудностями, которые могут подстерегать его там. И к тому же ему был дан знак! Эта ночь прошла не зря. Коркоран принялся, как обычно, придумывать, какой новой броской картинкой он украсит свой галстук завтра, и незаметно заснул.

Но очень скоро — ему показалось, что не прошло и минуты, — проснулся.

За окном едва светало. По всему его телу, поверх одеяла, прыгал магический призыв. «От волшебника Финна, срочно! — зудел он. — От волшебника Финна, срочно! Несчастный случай с одним из ваших студентов. Пятый подъезд, третья комната! Приходите немедленно!»

— Всемогущие боги! — взвыл Коркоран. — Ну что там еще?

Он вскочил, прихлопнул назойливый призыв, натянул джинсы и свитер. Утро было действительно холодное. Статуя волшебника Поликанта покрылась инеем. Коркоран протрусил наискосок через двор. Пятый подъезд был в дальнем углу, рядом с главными воротами. Первым, что увидел Коркоран, была Эльда. Грифонша сидела на крыше, вцепившись всеми четырьмя лапами в водосточный желоб, и балансировала крыльями, склонив голову и заглядывая в окно верхнего этажа. У Коркорана закружилась голова от одного ее вида: волшебник не переносил высоты. К тому же он заметил, что желоб прогибается под тяжестью грифонши.

— Ну и что, — говорила она в окно, — ты тоже виноват! Зачем ты все время читал вслух эту «Алую книгу»?

— Ну и что? Разве я это сделал? — слышался из окна хриплый голос Рёскина.

— Эльда, слезьте оттуда немедленно! — крикнул Коркоран. — Желоб сломаете!

Грифонша резко вскинула голову и потеряла равновесие. Волшебник ахнул. Но Эльда просто расправила крылья, вытянула хвост и приземлилась на все четыре лапы, как кошка, у самого входа в подъезд. Она села и проникновенно взглянула на Коркорана.

— Понимаете, я слишком большая и не могу войти внутрь.

— Ладно, ладно, — пробормотал Коркоран, прошмыгнул под самым клювом грифонши и побежал наверх по истертым деревянным ступеням.

Комната номер три находилась на последнем этаже. В ней было два окна, одно выходило во двор, а из второго открывался чудесный вид на город. Мебели в ней было мало, зато народу хватало. Там был Финн, и Ольга тоже, оба в синих штанах в обтяжку и белых куртках — форме клуба гребцов. «И откуда только у Финна на все сил хватает?» — мимоходом удивился Коркоран. Рёскин тоже был здесь. Он стоял на цыпочках у окна, выходящего во двор, и смотрел вниз, на Эльду. «Рёскин, видимо, так и спит со всеми этими косточками, вплетенными в косицы, — подумал Коркоран. — Не может быть, чтобы он успел их заплести до того, как пришел сюда». Лукин с Клавдией тоже были здесь, оба заспанные, с красными глазами. Лукин кутался в меховой плащ Ольги, а Клавдия — в одно из тех имперских одеяний, которые всегда напоминали Коркорану огромное махровое полотенце. И все, кроме Рёскина, не сводили глаз с сооружения, возвышавшегося в центре комнаты.

Это сооружение, чем бы оно ни было на самом деле, было немного выше Лукина, гладкое, округлое, куполообразное. Поначалу Коркорану показалось, что оно изготовлено из какой-то коры, но, приглядевшись, он понял, что это кожа. Длинные, узкие полоски кожи, исписанные золотыми буквами. Больше всего это походило на громадный улей, но улей, изготовленный из книг. Коркоран коснулся пальцем с увеличивающим заклятием ближайшей золотой надписи и обнаружил, что там написано «Защитная магия для продолжающих». Да, несомненно, это именно книги. Но удивительнее и страшнее всего было то, что из стенки этого улья торчал длинный кинжал в форме копейного наконечника.

Прикосновение Коркорана словно разбудило улей. Он заколыхался и неуверенно двинулся в сторону Рёскина. Изнутри послышались шуршание и приглушенные крики.

— Ему там не нравится, — констатировал Рёскин.

— А тебе бы понравилось? — осведомилась Клавдия. — Он там, кажется, уже часов шесть сидит…

— Кто это? — спросил Коркоран.

— Фелим, — ответил Лукин. — Понимаете, за ним охотились ассасины, и мы хотели хоть как-то защитить бедного парня.

Он широко зевнул. Коркоран невольно вспомнил давешнюю яму. Он внезапно осознал, как ему хочется спать, и начал понимать, что произошло вчера вечером.

— А зачем вы использовали книги из библиотеки?

— Это не настоящие книги, — объяснила Клавдия. — Эльда говорит, что настоящие так и лежат на полу у нее в комнате.

— Это все из-за того, что глупая Эльда выложила пентаграмму из книг! — проворчал Рёскин. — И я тут все равно ни при чем, что бы она там ни говорила!

— Это сейчас неважно, — сказал Финн. — Главное вот в чем: не сможете ли вы снять с него эти книги? Я не могу. И они тоже не могут. Они сами не знают, как это у них получилось!

Коркоран потер колючий подбородок. Как можно появляться перед студентами в таком виде! А Финн вон аккуратненький, подтянутый, чисто выбритый, как будто и не провел полночи на улице в своей пурпурной пижаме!

— Что ж, значит, нам потребуется заклятие прозрения. А кинжал что, тоже часть заклятия? Чей это кинжал?

— Кинжал не наш, — сказала Ольга. — Это кинжал того мужика, который висит за окном.

— Что-о?

Финн оглянулся на Коркорана. Коркоран уставился на Ольгу. Ольга выглядела спокойной, как слон.

Волшебники бросились к окну, выходящему на город.

Человек, висящий за окном, был одет в черное, как и тот, что пытался убить Коркорана. Выглянув наружу, волшебники сперва увидели подошву черного сапога, крепко стянутого повыше щиколотки толстенной оранжевой веревкой, которая словно росла из подоконника. Финн осторожно потыкал веревку пальцем. Коркорану ударил в нос знакомый запах апельсинов.

— Как стальной трос! — восхитился Финн.

Услышав его голос, висящий человек поднял голову, болтавшуюся где-то на уровне окна нижнего этажа. Его налившееся кровью лицо было обтянуто черным капюшоном.

— Ради всего святого, снимите меня отсюда! Я сейчас умру!

— Бедняга! — воскликнул Финн.

— Ничего, не умрет. Я это уже слышал нынче ночью, — возразил Коркоран. — Но нам, пожалуй, действительно стоит его вытащить. Я хочу получить объяснения. Только осторожнее…

Однако вытянуть оранжевую веревку им так и не удалось. На нее не подействовали ни заклятие левитации, ни заклятие освобождения. Наконец волшебники попытались поднять ассасина вручную, но и так ничего не вышло. Дело сдвинулось с мертвой точки, только когда за веревку ухватился подошедший Рёскин. Он потянул, и висящий на ней человек мало-помалу начал подниматься.

— Я так и думал! — гордо проворчал Рёскин. — Моя работенка!

Коркоран заранее приготовился к заклятию уменьшения. Как только черный сапог поравнялся с подоконником, волшебник ухватил его за носок и произнес заклятие. Он тут же развернул авоську из непроницаемой сети и запихал туда сопротивляющегося крошечного человечка. Но ассасин все же успел уколоть Коркорана в палец своим крохотным кинжальчиком. Волшебник ойкнул.

С середины комнаты послышался стук. Все обернулись.

Книжный улей исчез. Фелим стоял посреди комнаты, потный, помятый и довольно бледный, а у его ног валялся кинжал. Молодой человек размахивал руками, чтобы к нему никто не подходил.

— С тобой все в порядке? — воскликнули все в один голос.

— Более или менее. Там было немного жарко и душно, но зато мне совершенно ничто не угрожало, — сказал Фелим. — Не приближайтесь к этому кинжалу. Оружие ассасинов всегда бывает отравленным.