Заговор мерлина - Джонс Диана Уинн. Страница 13

Король взял кубок и вежливо пригубил воду. Как только он это сделал, мерлин наполнил еще один кубок и протянул его принцу Эдмунду.

— Все пейте, все! — распевала Сибилла. — Примите то, что дается от чистого сердца!

Она принялась наполнять кубки и раздавать их людям так яростно, как будто обезумела. И все заразились этим безумием, хватали кубки и осушали их, как будто умирали от жажды.

«Неправильно все это!» — подумала я. Я знаю, есть такая магия, которая требует безумия, но я была абсолютно уверена, что этот сад — не из таких. Это тихое место. Тут следует… следует… Я помню, как мучительно соображала, для чего же на самом деле предназначен этот сад. Думать было трудно, потому что Сибиллины заклинания подняли такой мощный магический шум, что он заглушал почти все посторонние мысли, — ах, вот оно: в этом саду следовало просто пребывать. Просто гулять и предоставлять саду проникать в тебя постепенно, а не всасывать его так шумно и жадно. Это был маленький островок иного мира, и он был действительно полон могущества. Но только тихого могущества, замкнутого в большой излучине реки Северн, а это означало, что сад этот, несомненно, принадлежит Владычице Северна, которая правит еще и большим участком леса к югу отсюда. Возможно даже, этот сад — ее самое сокровенное святилище. Сэру Джеймсу — я видела его в отдалении: озаренный колеблющимся светом свечей, он неторопливо осушал свой кубок, причмокивая губами, — сэру Джеймсу, наверное, полагалось хранить это потаенное место, а не устраивать тут шальное колдовство, пусть даже ради короля.

Не знаю, откуда я все это знала, но я была в этом уверена. Я шепнула Грундо:

— Не стану пить!

— Она каким-то образом превратила здешние воды в зелье, — откликнулся он с несчастным видом.

Грундо обычно знает, что затевает его мамаша. Я ему поверила.

— Зачем? — шепнула я.

— Понятия не имею, — ответил он, — но мне все-таки немного выпить придется. Она узнает, если я не стану пить.

— Тогда пошли посмотрим — вдруг найдется место выше по течению, куда она не добралась, — предложила я.

И мы принялись тихонько пробираться в сторону, туда, откуда текла вода, сжимая свои незажженные свечи и стараясь никому не попадаться на глаза. На нас никто не обращал внимания. Все размахивали свечами, передавали друг другу кубки и хохотали. Слышались возгласы: «О! Какая бодрящая водица! Как мне хорошо!» Как будто все запьянели. Держаться в тени и идти вверх по течению было несложно. Вода струилась по нескольким каменным желобам — у меня осталось ощущение, что каждый из потоков несет в себе какое-то отдельное благо, а желоба эти расходятся от одного из кривобоких водоемов у вершины холма.

— Как насчет этого? — спросила я у Грундо, остановившись у водоема.

Там было очень спокойно и сумрачно — слышалось чириканье нескольких птах, и стоящее поблизости дерево дышало сильным, мягким ароматом. Грундо — светлое пятно в темноте — угрюмо покачал головой.

— Тут она тоже побывала.

Прудик наполнялся водой еще из одной звериной головы, вделанной в крутой берег; а рядом с головой были каменные ступени, ведущие наверх, под черные-черные деревья. Тут сделалось очень таинственно. «Так вот откуда все это исходит!» — подумала я и первой поднялась по ступеням на небольшую, вымощенную каменными плитами площадку под черными деревьями. Там было так темно, что нам пришлось немного постоять, ожидая, пока глаза привыкнут к мраку. Потом мы разглядели, что там тоже есть колодец, накрытый деревянной крышкой, почти у нас под ногами. Из-под крышки слышалось тишайшее журчание, и оттуда исходило ощущение такой силы, какой я никогда прежде не встречала.

— Тут-то все нормально? — шепнула я.

— Не уверен. Мне придется снять крышку, чтобы убедиться, — ответил Грундо.

Мы опустились на колени и попытались приподнять крышку, но было так темно, что мы не видели, за что ухватиться. Мы запихали свечи в карманы и попробовали еще раз, обеими руками. В это время до нас снизу донесся взрыв смеха и возгласов, а потом шум принялся быстро удаляться — очевидно, все уходили из сада. Это придало нам смелости, и мы рванули сильнее. Тут выяснилось, что на крышке с одной стороны петли, так что мы сунули под крышку пальцы с противоположной стороны и рванули еще раз. Крышка приподнялась на дюйм или около того, и оттуда пахнуло самой мощной магией, какую я когда-либо встречала, прохладной и недвижной, и такой глубокой, как будто она исходила от самых корней мира.

Но тут на лестнице под деревьями послышались голоса и шаги.

— Стой! — шепнул Грундо.

Мы опустили крышку обратно — так бесшумно, как только могли, — а потом вскочили и на цыпочках скрылись за деревьями позади колодца. Почва там была вязкая. Мы спотыкались о корни, но, по счастью, деревья были не только черные, но еще и густые, и нам удалось хорошенько спрятаться к тому времени, как на вымощенную плитами площадку весело ворвалась Сибилла, размахивающая пылающей свечой.

— Нет-нет, все прошло отлично! — говорила она, обернувшись назад. — Теперь главное — поддерживать неприязнь шотландского короля к Англии, и все будет чудесно.

На краю площадки была простенькая деревенская скамейка, и Сибилла шумно плюхнулась на нее.

— Ух, как я устала!

— Жалко, что нельзя сделать того же с королем Уэльса, — сказал сэр Джеймс, наклоняясь и садясь рядом с ней. — Но я не вижу способа это устроить. Так значит, ты заставила всех пить из твоих рук. Думаешь, подействует?

— Обязательно подействует! — сказала Сибилла. — Я чуть не в лепешку разбилась, чтобы это подействовало. А ты как думаешь? — спросила она у мерлина, который очень медленно взошел на площадку и поднял свечу повыше, чтобы оглядеться.

— Пока что очень хорошо, — ответил он своим слабым высоким голосом. — Король и двор…

— И все остальные волшебники! Не забывай об этом! — с гордостью вставила Сибилла.

Сэр Джеймс хихикнул.

— И никто из них ничего не подозревает! — сказал он. — Теперь они станут плясать под ее дудку, так ведь?

— Да. В течение некоторого времени, — согласился мерлин, по-прежнему озираясь. — Так это ты здесь заклятие наложила?

— Вообще-то нет. Тут чересчур большая мощь, — призналась Сибилла. — У меня не было времени на заклинание, которое подействовало бы здесь. Я работала над прудом, который внизу этой лестницы. Это первый из водоемов, куда поступает вода из колодца, и все прочие водотоки питаются оттуда.

— Хм… — продолжал мерлин. Он присел на корточки у колодца, точно кузнечик, и поставил свечу у одной из своих неуклюжих, кривоватых ног. — Хм… — повторил он. — Понятно.

И открыл крышку над колодцем. Мы с Грундо ощутили хлынувшую оттуда магию даже с того места, где стояли. Нас едва не сшибло с ног. Мер-лин вскочил и отшатнулся. Сэр Джеймс, сидевший позади него, воскликнул: «Ох ты!» и прикрыл лицо.

— Видали? — спросила Сибилла.

— Видал, — сказал сэр Джеймс. — Эй, малый, прикрой крышку!

Мерлин с грохотом уронил крышку на место.

— Да, я и не предполагал, — сказал он. — Действительно большая мощь. Если мы собираемся ее использовать, придется призвать какую-то другую Силу, чтобы помогла с нею совладать. Есть возможность ее добыть?

— Да сколько угодно, — ответил сэр Джеймс. — Особенно там, в Уэльсе.

Он обернулся к Сибилле. В свете свечей его профиль превратился в мясистый клюв с капризно выпяченными губами.

— Как насчет этого? Можешь произнести заклинание прямо сейчас? Нам нужно заполучить эту Силу и закрепить успех теперь, когда мы его добились.

Сибилла тоже выпятила губы. Они накрыли тенью ее подбородок. Она сказала:

— Джеймс, я в изнеможении! Сегодня вечером я измотана до полусмерти и больше заниматься магией не могу! Даже если все время ходить босиком, я только через три дня восстановлю силы.

— И когда же ты сможешь произнести мощное заклинание? — спросил мерлин, беря в руки свечу. — Мой друг Джеймс прав. Нельзя терять разгон.

— А если мы оба тебе поможем? — вкрадчиво спросил сэр Джеймс.