“Цесаревич” Часть II. Линейный корабль. 1906-1925 гг. - Мельников Рафаил Михайлович. Страница 18

2 октября 1913 г. в командование "Цесаревичем" вступил (также лютеранин) капитан 1 ранга Н.Г. Рейн (1870–1917). Награжденный в войне с Японией орденом Георгия, в 1907–1908 гг. он командовал эскадренным миноносцем "Эмир Бухарский", затем был флагманским минным офицером в штабе Н.О. Эссена, а потом морским агентом в Англии. "Цесаревичем" он командовал до 29 июня 1915 г., когда стал командующим отрядом заградителей Балтийского моря.

Старшим офицером "Цесаревича" в 1910–1912 гг. был один их достойнейших офицеров флота старший лейтенант П.В. Гельмерсен (1880–1953) тоже, как на грех, лютеранин (что немало возмущало патриотов из союза русского народа) и тоже владевший тремя европейскими языками. В 1912–1914 гг. командовал миноносцем "Рьяный", а в 1914–1917 гг. миноносцем "Охотник". Пользовавшийся безоговорочным уважением команды, он, однако, все же был обвинен в пособничестве немецким шпионам и должен был уйти из флота.

Старшим артиллерийским офицером "Цесаревича" в 1911–1914 гг. оставался лейтенант (потом старший лейтенант) О.А. Щербачев (1885–1928, Генуя). Свежеиспеченным мичманом он командовал в Цусимском бою кормовой 12-дюймовой башней броненосца "Орел" и чудом уцелел при прямом попадании 203-мм снаряда под амбразуру башни. Несмотря на потерю глаза, окончил после войны артиллерийский класс и курсы при Морской академии. Помимо отечественных имел черногорский орден князя Даниила и медаль "За храбрость", итальянскую серебряную медаль за спасение людей в Мессине в 1908 г. Владел английским, французским и немецкими языками. Трижды получал чины за отличие: лейтенанта в 1907 г., старшего лейтенанта в 1912 г., капитана 2 ранга в 1915 г. С 1914 г. был старшим офицером дредноута "Петропавловск", а с 1915 г. командовал канонерской лодкой "Храбрый".

Столь же опытным боевым офицером (участник обороны Порт-Артура), знающим специалистом (штурманский и минный классы) и образованным человеком (владел английским, датским и немецким языками) был старший минный офицер "Цесаревича" лейтенант барон P.P. Мирбах (1882–1965, Берлин). В 1914 г. он стал флагманским минным офицером штаба Командующего Морскими силами Балтийского моря.

Старшим судовым механиком продолжал оставаться П.А. Федоров — единственный ветеран того "оптимистического корабля", каким был во время войны "Цесаревич". Инженер-механик капитан, а с 1912 г. подполковник, он был переименован, как все механики, в инженер-механики капитаны 2 ранга, в 1913 г., за отличие произведен в 1915 г. в инженер-механики капитаны 1 ранга. Подстать названным главным специалистам были и остальные офицеры корабля. Все они, сознавая веление времени и обстановки, со всей энергией и воодушевлением решали поставленную перед бригадой задачу овладеть искусством ведения артиллерийского боя.

Задача решалась в два этапа. На первом рядом систематических стрельб одиночного корабля, заканчивающихся призовой комендорской стрельбой, прислуга орудий приучалась к точной наводке при стрельбе, к точному знанию своих обязанностей. Цель второго этапа стрельб состояла в обучении офицеров, как артиллерийских, так и плутонговых командиров, в управлении огнем. После ряда таких стрельб проводилась итоговая бригадная стрельба.

На Ревельском рейде

На "Цесаревич", вышедший после испытаний машин в первое плавание в 1911 г. в Ревель, 4 мая прибыли ученики строевые унтер-офицеры, а 10 мая корабельные гардемарины. Теперь они проходили обучение во время внутренних плаваний в составе бригады.

Прибывшим в июне сухопутным офицерам — членам Общества ревнителей военных знаний, продемонстрировали дневной артиллерийский бой и ночную атаку миноносцев. Задачи боевой подготовки в море близ Ревеля и на Биоркском рейде были столь неотложными, что бригада была освобождена от хлопот и церемоний встречи посетившей в то лето американской эскадры, в составе которой были три линейных корабля-додредноута типа "Канзас" и дредноута "Южная Каролина". Гостей все дни визита с 29 мая по 4 июня принимала в Кронштадте бригада крейсеров.

Как никогда обширным был перечень усовершенствований, которые дошли, наконец, до "Цесаревича" и должны были помочь кораблям в решении задачи повышения боевой мощи. В 1912–1914 годах вплоть до начала войны "Слава" и "Цесаревич" одновременно с бригадными стрельбами и плановой заменой износившихся орудий (на "Цесаревиче" их заменили в 1912 г.) продолжали насыщаться новой техникой, которая, не меняя состава вооружения, позволяла существенно усилить боевую мощь корабля.

Так, для ускорения заряжания затворы 305-мм орудий заменили затворами Виккерса (теми самыми, в которых, "его превосходительство Павел Петрович" отказал МТК десять с лишним лет назад). Наводку 152-мм орудий по примеру 120-мм пушек усовершенствовали применением тормозов лейтенанта А.В. Городысского (1881–1933, Белград). Цилиндры из термоткани с арматурой для прогревания орудий позволили отказаться от прежней расточительной практики холостых выстрелов для прогревания орудий при стрельбе в холодное время. Для устранения осечек корабли получили гальванические трубки Виккерса.

Обычным стало и применение систем продувания каналов орудий, без чего при интенсивной стрельбе (особенно в замкнутых пространствах тесных, превращающихся уже от одного залпа в газовые камеры башен 152-мм орудий) прислуга отравлялась продуктами сгорания зарядов. От всего этого на "Цесаревиче" в бою 28 июля 1904 г. всю башенную прислугу после каждого выстрела приходилось заменять ожидавшей своей очереди в укрытии на воздухе прислугой от малокалиберной артиллерии и таким путем чередования двух составов вести бой. Корабли оснащали усовершенствованными курсовыми указателями системы бывшего капитана 2 ранга, а теперь генерал-майора Н.А. Ивкова, позволявшими удерживать цель на постоянном курсовом угле.

Для башенных орудий применили доставлявшие в изготовлении много хлопот, но насущно необходимые и в конце концов все же освоенные производством муфты Дженни, обеспечивавшие полный спектр скоростей наводки и одновременно исключительную плавность поворота башни при горизонтальной наводке. Весьма удобным оказались и установленные в башнях перископические прицелы, позволявшие не делать смертниками, как это часто происходило в Цусиме, комендоров и командиров башен. По примеру, уже осуществленному для бортовых орудий, раздельным наведением (с особым постом горизонтальной наводки) снабдили и башенные установки. Для обеспечения стрельб на предельные расстояния установили дальномеры Барра и Струда с базой, увеличенной до 2,74 м, и дифференциальные дальномеры А.Н. Крылова.

По опыту Черноморского флота для стрельбы в ночное время применили прицельные трубы с переменным (в 4-12 раз) увеличением. Прежние легковесные снаряды (близорукая "инициатива" С. О. Макарова!) заменили более тяжелыми, не уступавшими, а частью и превосходившими западные, длиной до 5 калибров. Бронебойные наконечники (С.О. Макарову даже в течение 10 с лишним лет не удалось пробить мешавшую их внедрению министерскую рутину) стали наконец обязательными в русском флоте (и не только для бронебойных снарядов, но и для фугасных калибром от 120 мм и выше).

Меткость и срок службы орудий увеличили за счет изготовления ведущих поясков снарядов из никелевой меди вместо чистой. Пробивную силу и разрывной эффект фугасных снарядов усилили подкаливанием их головных частей, бронебойные снаряды начали снаряжать толом вместо пироксилина. Обучение комендоров прицеливанию проводили с помощью разработанных А.Н. Крыловым отмечателей и устройств, имитирующих стрельбу на качке. Обычными стали "звучащие" радиостанции большой мощности, позволявшие даже с Черного моря переговариваться с Балтийским. Эти и многие другие усовершенствования демонстрировали все возрастающую роль приборного оснащения всей корабельной артиллерии.