Инстинкт женщины - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 26

Он даже не спросил, что Фомичев сделает с пленником. Николай Александрович согласно кивнул и вошел в сарай. Увидев его, пленник тяжело задышал. Фомичев взглянул на Акпера.

— Только без шума, — предупредил он, — это один из тех, кто убил твоего старшего брата.

Генерал повернулся и пошел к выходу, доставая телефон. Набрав номер, он вызвал на дачу две машины с охранниками, которые должны были отвезти их сначала в ресторан, а затем на дачу. Он уже не слышал, как за его спиной хрипел пленник. Акпер, сняв ремень, затянул его на шее несчастного. Фомичев и Рашковский уже сидели в машине. Акпер вернулся, усаживаясь рядом с водителем. Последний даже не повернул головы. Его не интересовали вещи, которые он не должен знать. Никто не спросил у Акпера, что произошло в доме.

— Ты поедешь один, Акпер, — приказал Фомичев. — У тебя есть дела. Возьмешь мою машину и уедешь.

Акпер недоуменно оглянулся. Посмотрел на молчаливо сидевшего Рашковского, потом на Фомичева.

— Я должен быть с вами, — сказал он не совсем уверенно.

— Давай-ка выйдем, — предложил генерал недоумевающему парню.

Они вышли из машины.

— Тебе нужно избавиться от тела, — пояснил Фомичев, — и сделать это так, чтобы, кроме тебя, никто не знал, где оно. Ни один человек. Тогда это действительно тайна. Если ты, конечно, не захочешь никому рассказывать. Мой водитель поможет тебе уложить тело в багажник.

— Вы останетесь одни?

— Сейчас сюда приедут наши люди. Не беспокойся. У тебя более важное дело.

Они вернулись к машине, и Фомичев попросил Рашковского выйти.

— Мы останемся здесь, пока Акпер увезет тело погибшего, — пояснил генерал.

— Долго?

— Сейчас сюда приедут наши люди, — пояснил Фомичев.

— Вы же говорили, что мне нужно организовать алиби. Почему мы не уедем вместе с Акпером?

— Чтобы в машине нашли тело убитого? В моей машине, где будем сидеть мы вдвоем? — спросил генерал. — Извините меня, Валентин Давидович, но вы становитесь безрассудны. Это на вас не похоже.

— Да, — кивнул Рашковский, — на меня так подействовало это нападение. Слава богу, что девочка жива. Иначе я… сошел бы с ума.

Акпер и водитель возились у машины. Фомичеву в очередной раз позвонили.

— Слушаю, — сказал генерал.

— Николай Александрович, — услышал он глухой голос Мумиева, — я приехал туда, куда вы меня послали. Но здесь много людей, много моих бывших коллег.

— Я все понял, — быстро сказал генерал, — тебя задержали?

— Нет, но я увидел, как много здесь милиции, и случайно остановился. — Говорил Мумиев так, чтобы его не заподозрили в преднамеренной поездке. — Кажется, здесь кого-то убили. Человек вошел в подъезд, и его убили. Даже контрольный выстрел сделали.

— Ясно, — сказал генерал, — когда это произошло?

— Полчаса назад. Мне подождать или возвращаться?

— Езжай домой, Арсен, уже поздно.

— Вы меня не поняли…

— До свидания, — Фомичев отключил аппарат. Повернулся к Рашковскому.

— Опоздали, — признался он, — только что звонил Арсен.

— Что случилось?

— Его убрали. Видимо, кто-то понял, что мы ищем свидетелей. Сейчас начнут убирать всех, кто знал о нападении.

— Откуда это известно? Арсен видел его труп?

— Его убили в подъезде. Когда Арсен подъехал, там уже были сотрудники милиции. Видимо, его ждали. Он вошел в подъезд, и убийца его застрелил. Арсен говорит, что убийца сделал контрольный выстрел в голову.

— Проклятье, — прошептал Рашковский, — значит, у нас нет шансов? Почему такая быстрая реакция?

— Мы их все равно найдем, — убежденно сказал генерал. — Чем больше действий, тем больше ошибок. Да и реакция о многом говорит.

— Найди, — сказал Рашковский, посмотрев на отъезжавшую машину. В лунном свете Акпер осторожно выезжал с дачи, имея в своем багажнике страшный груз.

Внезапно Рашковский оглянулся и хрипло сказал:

— Поймите, я должен знать, кому нужна моя смерть. И пока я этого не узнаю, я вынужден буду подозревать всех. Всех, кто меня окружает. Даже вас.

— Да, — согласился Фомичев, — это правильно.

Глава 13

Вечером она приехала на встречу в паршивом настроении. Циннер уже ждал ее, как всегда спокойный и невозмутимый. Даже Степан Кириллович, понявший по выражению ее лица, что сегодняшняя встреча будет нервной, коротко кивнул в знак приветствия, сразу же укрываясь на спасительной кухне.

— Почему вы это сделали? — спросила Марина, войдя в комнату.

Циннер читал газету. Он аккуратно сложил ее и холодно поздоровался:

— Добрый вечер.

— Добрый вечер, — зло бросила она. — Или здравствуйте — как вас больше устраивает. Может, сказать по-немецки, которого я не знаю? Зачем нужно было избивать молодого человека? Я думала, что вы умнее.

— Правильно думали, — кивнул Циннер. — Садитесь и успокойтесь. Вы знаете, что Маркус Вольф, руководитель нашей разведки, сразу после августовского путча вернулся в Германию, где его арестовали…

— Не понимаю, при чем тут…

— Россия выдала Эриха Хонеккера, который был ее самым верным союзником на протяжении стольких лет…

— Вы, очевидно, не поняли, о чем идет речь…

— Сядьте. Я все прекрасно понял. Я отвечаю за вашу подготовку и вашу психологическую устойчивость. Если бы я был чуть-чуть менее нужен вашей стране, меня бы давно отсюда вышвырнули. Сейчас время, как это по-русски говорят, прагматиков, я, кажется, использовал верное выражение. Так вот — я прагматик.

— Когда я разговариваю с вами, мне иногда кажется, что я натыкаюсь на глухую стену, — устало сказала Чернышева, усаживаясь на стул перед ним.

— Вы не правы. Я просто хотел сказать, что я нужен вашей стране как хороший специалист. Американцы дорого бы заплатили за мои знания. Правда, боюсь, что по совокупности я бы получил лет шестьсот или электрический стул за все мои «подвиги» против американцев и их друзей. Поэтому я предпочитаю Москву. И поэтому я никогда не принимаю таких идиотских решений, которое было принято в отношении этого молодого человека.

— Я думала, что вы разрабатываете все детали операции.

— Верно. Как ваш психолог. Но руководитель операции — генерал милиции. Меня удивляет, что он не прислушивается к моему мнению. Хотя неправильно. Я хотел сказать, меня настораживает это обстоятельство. Он, очевидно, не любит науку. В вашей стране меня уже давно ничего не удивляет. Игорь Николаевич узнал о появлении этого молодого человека и принял свои меры. Он считал, что таким образом можно, хорошее русское слово, «отвадить» Камышева от вас. Он со мной не посоветовался, иначе я был бы категорически против этого нерационального поступка. В таком возрасте у молодого человека повышенное либидо, и заставить его столь грубым способом забыть любимую женщину почти невозможно. Кроме того, в разведке не рекомендуются подобные методы. Это типично «полицейская» операция.

— Интересно, что бы вы рекомендовали в таком случае? — недовольным голосом спросила Марина.

— Ликвидацию молодого человека, — невозмутимо ответил Циннер, — например, случайно перешел дорогу не там, где нужно. В его возрасте это случается.

— Господи! — выдохнула она. — Надеюсь, что вы пошутили.

— Конечно. — Он впервые улыбнулся. — Не обязательно привлекать к вам внимание. Можно послать его к родителям. Или еще куда-нибудь в Европу. Должен сказать, что Игорь Николаевич обещал консультироваться со мной по всем вопросам в будущем.

— В любом случае безопасность мальчика важнее всего, — строго напомнила она. — Если с ним что-нибудь случится, я откажусь от операции.

— Все ясно, — проворчал Циннер, — он вам тоже нравится. Кстати, я не понимаю, почему вы делаете из этого такую проблему. В вашем возрасте нужно относиться к этому более спокойно. Это поднимает тонус женщины. Молодой любовник — это всегда приятно. Тем более такой. Вам будет полезно несколько раз с ним встретиться. Вы почувствуете себя увереннее, бодрее. Здоровый молодой белок пойдет вам на пользу. Но, конечно, ваши отношения не должны перерастать во что-нибудь серьезное.