Линия аллигатора - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 10

– А где эта фирма находится?

– В том-то все и дело, что ее вообще нет. По адресу, который указан на бланке, никогда не было такой фирмы. Но, видимо, кто-то в МИДе был заинтересован, чтобы Дьяков свой паспорт получил. Сейчас мы пытаемся выяснить, кто это мог быть.

– Но сама фирма была зарегистрирована? Можно узнать, кто представлял регистрационные документы?

– Ты ведь знаешь, как это делается. Концы найти трудно. Но мы сейчас работаем. Думаю, к вечеру что-нибудь выясним. Ты лучше милицию подстегни, пусть ищут Крутикова. Он многое может рассказать. Как только будут новости, я позвоню.

– Договорились. – Виктор положил трубку и недовольно поморщился. Полковник ФСБ явно считал ниже своего достоинства заниматься уголовником Крутиковым. Их больше интересовал заграничный паспорт Дьякова и через кого он его получил. Впрочем, их можно понять, своя специфика.

Юдин достал список пассажиров вчерашнего авиалайнера. Двое из них были занесены в компьютерную сеть информационного центра Министерства внутренних дел. Один – Петросов Карен Артурович, ранее судимый за мошенничество, тем не менее имел заграничный паспорт и шенгенскую визу, позволявшую ему выехать в Голландию. Однако паспорт и визу он получал не в Москве. Заграничный паспорт еще советского образца и визу во Францию ему выдали в Армении. А вот второй пассажир, также занесенный в компьютер, паспорт и визу получал в Москве. Это был Шелагинов Аркадий Евгеньевич. Он ранее работал в торгпредстве и в Министерстве торговли. В восемьдесят третьем был арестован, осужден, а в восемьдесят девятом дело было пересмотрено, и он был реабилитирован. Шелагинов получил голландскую визу за месяц до того, как туда обратился Дьяков. Но тем не менее его также следовало проверить.

Еще семнадцать человек вызывали подозрение, но каждого из них нужно было проверять в отдельности. Кто-то из них позвонил из самолета и предупредил об аресте Дьякова. Оставался вариант с провожающим, но его сразу исключили. Любой провожающий, увидев, как его объект проходит к самолету, сразу бы уехал, не дожидаясь, пока лайнер взлетит. И самое главное, никто бы не сумел просто так пройти границу и таможню, оказавшись в зоне вылета пассажиров. Значит, оставался вариант со вторым напарником Дьякова, с которым тот вылетел в Амстердам.

Юдин посмотрел на список и с неудовольствием подумал, что на его проверку уйдет не меньше недели. Но все равно нужно было собирать свою группу и ставить конкретные задачи. Он подчеркнул фамилии Петросова и Шелагинова, решив все – таки особо проверить этих двоих. И особенно выяснить, не пересекались ли их пути в колониях с Дьяковым. «Нужно будет послать срочный запрос в МВД», – отметил Юдин, собираясь сделать это сам.

День прошел в обычных заботах. Дважды его вызывали по другим делам, дважды ему звонили по поводу Крутикова, которого так и не могли найти. Из семнадцати фамилий, указанных в списке, сразу отпали две. Люди выезжали в Голландию на постоянное место жительства. Еще один оказался известным спортсменом, вылетавшим в Амстердам для участия в соревнованиях. Четвертым был художник, направлявшийся в Голландию для участия в какой-то престижной выставке. Список постепенно редел, а напарника Дьякова они так и не могли вычислить.

В шестом часу вечера позвонил Самойлов.

– Есть какие-нибудь результаты? – уставшим голосом спросил полковник.

– По Крутикову милиция все время докладывает, что пока не обнаружен. А вот по группе подозреваемых работаем. Там тоже не очень утешительно. А у вас есть какие-нибудь новости?

– И не одна, – меланхолично заметил Самойлов, – будет лучше, если мы встретимся. Ты можешь приехать к нам?

– Что-нибудь серьезное? – понял Юдин.

– Боюсь, что даже слишком, – ответил полковник, и Виктор неслышно вздохнул, решив, что стоит поехать.

Но вырваться сразу не удалось. Опять позвонили из милиции уточнить насчет Крутикова. Какой-то сидевший в МУРе умник, ссылаясь на агентурную информацию, докладывал об отсутствии в городе Крутикова и возможной ошибке Кошкина. Покричав в трубку, что их дело найти бандита, а не комментировать ход следствия, Виктор немного успокоился и наконец решил поехать к Самойлову.

Он приехал уже в восьмом часу вечера, в душе надеясь, что полковник давно ушел домой. Но тот был на работе. И сам спустился вниз, чтобы встретить Юдина. Когда они наконец устроились в кабинете, полковник, улыбаясь, спросил:

– Ты сегодня хоть обедал?

– И не ужинал, – честно ответил Виктор.

– Тогда давай пошлем кого-нибудь за бутербродами, – предложил полковник, – а мы с тобой еще поработаем. Думаю, опять придется задержаться.

– Только дайте мне телефон, – вздохнул Виктор, – моя девушка меня убьет. Я отменяю уже третье свидание.

– Ты еще не женат?

– А когда я успею? Сегодня вы разрушаете мой очередной роман.

– Ничего, – засмеялся полковник, – зато получаешь моральное удовлетворение. И заодно таким образом проверяешь свою будущую супругу. Если не может ждать сейчас, значит, не будет ждать и потом. Это уже проверено опытом.

– Слабое утешение, – пробормотал Виктор, подходя к телефону.

Пока он объяснял девушке, почему не может вечером приехать на встречу, полковник вызвал одного из сотрудников, попросив его купить бутербродов и несколько бутылок минеральной воды. Когда Виктор кончил говорить, безуспешно пытаясь успокоить свою девушку, и наконец положил трубку, полковник показал ему на свой стол.

– Я отсюда вообще ночью не уходил. Утром у нас уже были интересные результаты, но я не хотел тебе говорить, пока все не проверю. Теперь уже нет сомнений, поэтому и попросил приехать.

– Все так плохо? – вздохнул Юдин.

– Почти. Дело в том, что фирма «Монотекс» была зарегистрирована по всей форме. Учредителями были частные лица, которых мы, конечно, не нашли. Но вот что интересно. Фирма «Монотекс» за последние несколько месяцев имела довольно тесные контакты с Голландией, поставляя туда товары народных промыслов. Так было указано в таможенных декларациях.

– Ну, это понятно, – кивнул Юдин. – Поэтому они и получили приглашение из Голландии и оформили визу на Дьякова.

– Вот-вот. Мы проверили адрес, по которому якобы был прописан Дьяков. Так вот, там явно кто-то успел побывать до нас. Квартиру снимали молодые люди, представившиеся сотрудниками фирмы. Хозяину платили вовремя и даже раньше установленного. В квартире явно был офис, еще видны места проложенных проводов от факсов, компьютеров, различной мебели. По свидетельству соседей, все вывозилось вчера ночью, очень спешно, но тихо.

– Значит, и там они нас опередили.

– Не совсем. Нам было интересно, кому поступали документы этой фирмы. Кто ставил визу на прохождение грузов для «Монотекса». И здесь мы вышли на очень интересный факт.

Юдин нахмурился. Дело об убийстве рецидивиста Дьякова становилось все более громким.

– Так вот, фирма трижды представляла документы в таможенную службу. И каждый раз их грузы проходили без задержки, кроме последнего случая, когда груз был почему-то задержан.

– Его задержала таможня?

– В том-то и дело, что нет. Он не прошел регистрацию. Его просто не стали предъявлять таможне, а увезли обратно без объяснения причин. Но самое интересное не это. Все документы «Монотекса» всегда подписывал один человек, который лично курировал эту фирму. Это бывший заместитель председателя таможенного комитета Леонтьев.

– Что значит «курировал»? – не понял Юдин.

– На всех документах «Монотекса» его подпись. Он лично давал указания о пропуске грузов этой фирмы, которые обычно оформлялись даже без должного таможенного досмотра.

– А почему бывший?

– Он застрелился. Как раз через несколько дней после того, как груз фирмы не был доставлен на таможню. Это было примерно полгода назад. Какое интересное совпадение, ты не находишь?

– Груз не стали предъявлять таможне, а он застрелился? – медленно спросил ошеломленный Юдин.

– Вот именно. Похороны были громкие. Весь город там был. Кстати, наши сотрудники считают, что это было не совсем самоубийство. По версии наших следователей, ему вполне могли и помочь. Следствие по этому делу еще не закрыто. Дело в том, что он застрелился не из своего пистолета. И в отсутствие своей секретарши, которую вызвали в другое крыло здания по незначительному вопросу. Согласись, это достаточно подозрительно.