Сердце зимы - Джордан Роберт. Страница 42

– Не впервой нам играть, когда шансов с гулькин нос, – сказал Даннил. – Что будем делать, милорд?

Перрин скривился. Вот ведь упрямец!

– Первым делом – Переместимся миль на сорок строго на юг. А там посмотрим. Неалд, отправляйся вперед и отыщи Илайаса и остальных. Скажи им, какие у меня планы. К этому времени они окажутся уже далеко впереди. Будь осторожен. И не вздумай сражаться с десятком или дюжиной Хранительниц Мудрости. – В целом септе наверняка найдется столько способных направлять Силу Хранительниц. А если там не один септ? Сначала нужно добраться до болота, а уж потом думать, как через него перебираться.

Неалд кивнул, потом повернул своего мерина к лагерю, где Аша’маны уже изучили и хорошенько запомнили участок леса. Оставалось отдать всего несколько приказов. К майенцам и гэалданцам, которые двигались в стороне, как в стороне разбивали и свои лагеря, отправили верховых гонцов. Грейди полагал, что, пока они не присоединятся, сумеет запомнить участок, где сейчас находится, поэтому не было нужды всем разворачиваться и двигаться следом за Неалдом. И тогда оставалось только одно.

– Даннил, мне нужно найти Масиму, – сказал Перрин. – Или же того, кто сможет передать ему послание. Если повезет, я обернусь быстро.

– Коли отправитесь к этому сброду в одиночку, милорд, везение вам очень понадобится, – отозвался Даннил. – Я слышал, что они о вас говорили. Будто вы – Отродье Тени. Это из-за ваших глаз. – Он встретился взглядом с Перрином и отвел взор. – Будто вас приручил Возрожденный Дракон, но вы все равно Отродье Тени. Возьмите с собой несколько дюжин человек, будет кому спину прикрыть.

Перрин помедлил, похлопывая Трудягу по шее. Если народец Масимы и в самом деле решит, что он – Отродье Тени, и вздумает с ним разобраться, нескольких дюжин не хватит. Не хватит, пожалуй, и всех двуреченцев. Может, не нужно ему говорить с Масимой, пусть все сам узнает.

Слух Перрина уловил трель голубой синицы, раздавшуюся среди деревьев на востоке, потом прозвучала вторая – ее услышали уже все, и Перрин понял, что с последним решением опоздал. Он был уверен в этом и гадал, не сыграло ли тут свою роль то, что он как-никак та’верен. Перрин развернул Трудягу и принялся ждать.

Двуреченцы знали, что означает этот сигнал – трель редкой птицы родного края. Приближаются люди, их довольно много, и необязательно с миром. Будь то друзья, прозвучала бы трель кривоклюва, и тревожный крик пересмешника, если бы намерения у пришельцев были явно враждебные. На этот раз двуреченцы поступили куда как лучше. Каждый второй на западном фланге колонны, насколько мог разглядеть Перрин сквозь снегопад, спешился и, передав поводья всаднику рядом, приготовил к бою лук.

Из-за редколесья появились чужаки. Их было около сотни, впереди ехали двое, остальные вытянулись цепочкой, наверное, чтобы казалось, будто их больше. Их неторопливое приближение выглядело зловещим. Половина всадников была вооружена пиками, держа их хотя и не по-боевому, но так, чтобы в любой момент взять к бою. Двигались они равномерным шагом. Кое у кого имелись доспехи, нагрудник или шлем, редко и то, и другое. Тем не менее они были вооружены лучше, чем генерал, бежавший от последователей Масимы. Одним из ехавших впереди всадников оказался Масима собственной персоной, его лицо фанатика, выглядывавшее из-под капюшона плаща, смахивало на морду высунувшейся из пещеры бешеной горной кошки. Сколько из этих пик вчера утром несли на себе красные вымпелы?

Когда до Перрина оставались считанные шаги, Масима, подняв руку, остановил своих людей. Откинул капюшон и обвел горящим взглядом спешившихся двуреченцев с луками в руках. Масима словно не замечал, что на его голый череп падают снежинки. Его спутник, крупный мужчина с мечом за спиной и еще одним, у седла, капюшона не опускал, но Перрину показалось, что у того тоже бритая голова. Он ухитрялся одновременно и с равным вниманием рассматривать колонну и следить за Масимой. Его темные глаза горели почти таким же огнем, как у Масимы. Перрин подумал, не начать ли разговор с такого расстояния – на котором стрела, выпущенная из двуреченского длинного лука, не только пробьет кирасу, но и выйдет из спины того, кто эту кирасу носит. И еще он размышлял, стоит ли упоминать о Шончан. Скрытность, таков был совет Берелейн. Пожалуй, в сложившихся обстоятельствах скрытность очень кстати.

– Вы выступили мне навстречу? – резко сказал Масима. Даже голос его был преисполнен напряжения. С языка его не слетало ничего случайного, ничего обыденного. Все, что он говорил, было важно. Внезапная его улыбка показалась кривой из-за бледного треугольного шрама на щеке. Во всяком случае, теплоты в ней не было и в помине. – Неважно. Я уже здесь. Как вы, несомненно, поняли, все те, кто следует за лордом Драконом Возрожденным – да осияет Свет его имя! – отказались остаться. Я не мог требовать от них этого. Они, как и я, служат ему.

Взору Перрина предстала огненная волна, прокатившаяся через Амадицию, устремившаяся в Алтару, а то и дальше, оставляя после себя смерть и опустошение. Он сделал глубокий вздох, легкие наполнились холодом. Фэйли важнее всего. Важнее всего! Если ему суждено гореть за это, так тому и быть.

– Веди своих людей на восток. – Перрина поразило, сколь непреклонно прозвучал его собственный голос. – Когда смогу, я вас нагоню. Мою жену похитили айильцы, и я направляюсь на юг, чтобы ее вернуть.

Впервые он увидел, как изумился Масима.

– Айил? Так это не пустые слухи? – Масима окинул хмурым взором Хранительниц Мудрости на другой стороне колонны. – На юг, говоришь? – Сложив руки в перчатках на луке седла, он повернул голову, посмотрел на Перрина. От него пахло безумием; больше ничего Перрин не мог разобрать в его запахе, одно только безумие. – Я поеду с тобой, – наконец промолвил Масима, словно бы решившись. Странно, он же горел нетерпением и хотел без проволочек явиться к Ранду. Если его, во всяком случае, не коснется при этом Сила. – Пойдут все, кто следует за лордом Драконом Возрожденным – да осияет Свет его имя! На благо Света – убивать айильских дикарей, – он кинул быстрый взгляд в сторону Хранительниц Мудрости, и улыбка его стала еще холоднее.

– Я буду благодарен за помощь, – солгал Перрин. Этот сброд против айильцев бесполезен. Однако их тысячи. И они нанесли поражение уже не одной армии, пусть даже то были не айильцы. Деталь мысленной головоломки сдвинулась с места. Перрин, готовый свалиться от смертельной усталости, не совсем понимал, как именно теперь легли детали, но что-то изменилось. Во всяком случае, головоломка пока не складывалась. – Но они намного нас опередили. Чтобы нагнать их, я намерен Переместиться, использовать Единую Силу. А мне известны твои чувства в отношении Силы.

По цепочке позади Масимы пробежали взволнованные шепотки, его люди переглядывались, перехватывали оружие. Перрин уловил проклятья, а еще слова «желтые глаза» и «Отродье Тени». Второй бритоголовый уставился на Перрина так, словно тот богохульствовал, но Масима просто смотрел, как будто пытаясь пробуравить взглядом дыру у него в голове и поглядеть, что внутри.

– Он будет опечален, если с твоей женой случится что-нибудь худое, – сказал наконец безумец. Слово «он» Масима произнес с нажимом, несомненно имея в виду Ранда – это имя он не позволял произносить. – На это будет... соизволение свыше. Только для того, чтобы отыскать твою жену, потому что ты – его друг. Только поэтому. – Он говорил спокойно – спокойно для него, – но в глубокопосаженных глазах полыхало темное пламя, лицо искажал непонятный гнев.

Перрин открыл было рот, потом, ничего не сказав, закрыл его. Скорей солнце взошло бы на западе, чем Масима сказал бы то, что произнес сейчас. И Перрина вдруг посетила мысль, что Фэйли в плену у Шайдо грозит, пожалуй, куда меньшая опасность, чем ему самому с таким спутником.

Глава 7

УЛИЦЫ КЭЙМЛИНА

Во время поездки по Кэймлину, по городским улицам, протянувшимся по склонам холмов, кортеж Илэйн привлекал немало внимания. Чтобы столичные жители узнали Илэйн, хватило бы и Золотой Лилии на груди ее подбитого мехом темно-красного плаща, но она еще откинула капюшон, дабы видна была одинокая роза на малой короне Дочери-Наследницы. Не просто Илэйн, Верховная Опора Дома Траканд, а Илэйн, Дочь-Наследница. Пусть все видят и знают.