Кровные узы - Джордж Кэтрин. Страница 12

— Я знаю, как вы были добры к Ане, когда на нее навалились несчастья, — мягко сказал он. — Наш дом всегда в вашем распоряжении, добро пожаловать в любое время.

Глубоко тронутая, Кэтрин пообещала обязательно навестить их еще раз.

— Теперь у меня будет куда сбежать, когда я устроюсь работать на берегу и заскучаю.

— Тебя привлекает карьера деловой женщины, я правильно понимаю? — задал вопрос Эдуардо.

— Более или менее.

— А сейчас в вашей жизни нет мужчины? — поинтересовался Карлос.

— Нет. — Кэтрин пожала плечами. — Мне не так повезло, как Ане. Я все еще жду… гм, мужчину с большой буквы.

Ана расхохоталась, поймав ошарашенный взгляд Карлоса. Вскочив, она протянула ему руку.

— Пойдем, moi amor. Я тебе объясню по дороге к машине.

Перспектива уединиться с невестой явно обрадовала Карлоса. Пылкая его готовность была столь явной, что Кэтрин едва сдержала смешок, обменявшись взглядом с иронично ухмыльнувшимся Эдуардо. Карлос торопливо распрощался, поблагодарив Эдуардо за вечер и поцеловав на прощание руку Кэтрин.

Эдуардо взглянул на часы.

— Раз уж свадьба твоя, Ана, на носу, так и быть, позволю тебе на несколько минут продлить ваше прощание.

Ана с насмешливым смирением изобразила благодарный поклон.

— Que irmao bondoso! Мой брат так добр! — обратилась она к Кэтрин, поднимая глаза к небесам. — Думаешь, мне нужно его разрешение, чтобы пожелать моему noivo спокойной ночи?

— Нужно, если эти пожелания затягиваются до полуночи, — парировал Эдуардо и взмахнул рукой в сторону двери. — Идите. Пока я не пожалел о такой щедрости. Выпьешь еще, Кэтрин? — спросил он, когда влюбленные исчезли.

— Вина больше не нужно, спасибо. Может быть, тоник.

— Pois е. — Он отошел к сервировочному столику и вернулся с бокалом тоника со льдом и каплей виски для себя. — Позволю себе удовольствие отведать твой подарок. Saude!

Она приподняла бокал в ответном жесте, мечтая, чтобы Ана поскорее возвратилась, — особенно после того, как Эдуардо занял свое прежнее место рядом с ней на диване. Теперь, когда они остались вдвоем, атмосфера слегка изменилась, в ней чувствовалось напряжение, которое осталось после разговора в холле. Кэтрин сидела неподвижно, уставив глаза в одну точку. Но в поле ее зрения как раз попадала рука Эдуардо — пальцы, обнявшие стакан, жесткие волоски, темнеющие на бронзовой коже, оттененной белоснежной манжетой рубашки, выпуклая золотая запонка, искрящаяся отраженным светом настольной лампы. И внезапно ее охватило такое всепоглощающее ощущение его близости, что рука у нее задрожала, вызвав звон льдинок в бокале.

— Кэтрин…

— Да? — Она поставила предательский бокал на стол, не повернувшись к нему.

— Тебя что-то беспокоит? Хочешь, чтобы я ушел? Может, тебе удобнее поджидать Ану без меня?

— Ну конечно, нет.

— Тогда посмотри на меня.

В ответ на мягкий приказ Кэтрин повернула голову и встретилась с бесконечной нежностью его глаз, заставившей ее пульс учащенно забиться. Улыбка играла в уголках его рта, когда он взглянул на часы.

— Уже почти тридцать два часа, как мы встретились, Кэтрин. Скоро мы сможем считать себя старыми друзьями.

Она хмыкнула.

— Пожалуй, только мы и сможем.

— Тебе небезразлично мнение окружающих?

— Разумеется. Людей, которые мне дороги.

— Есть такие в Лондоне? — осторожно спросил он, не сводя глаз со своего стакана.

— Мама, друзья.

— Но не любовник…

Кэтрин сделала глоток тоника.

— Эдуардо, давай кое-что выясним. Твой английский превосходен. Дона Лора гордилась бы тобой. Однако я не совсем понимаю, что ты подразумеваешь под словом «любовник». Мне просто никогда не приходилось в применении к себе его употреблять. Оно подразумевает куда более близкие отношения, чем те, которые у меня лично были с мужчинами.

Эдуардо нахмурился, сведя свои четко очерченные брови в одну линию.

— Кем же тогда был этот… этот Дэн, о котором я слышал? — Он помолчал. — Впрочем, снова я вмешиваюсь не в свое дело. Это меня не касается, ты ведь так сказала?

Кэтрин задумчиво разглядывала его.

— Я больше такого не скажу, обещаю. Только давай договоримся. Дэн был просто приятелем. И все. Наши отношения были всего лишь школьным романом, но я по своей неопытности все преувеличила.

Эдуардо придвинулся и взял ее за руку.

— В таком случае почему ты так переживала, что потребовалось путешествие, чтобы забыть о нем?

Она снова подняла на него глаза.

— В то время я считала это чувство очень важным. Не скажу, что мое сердце было разбито, когда все закончилось. Больше всего пострадала моя гордость. — Она выдернула руку, заслышав на веранде быстрые шаги, возвестившие о возвращении Аны. Эдуардо поднялся, весело разглядывая раскрасневшуюся сестру.

— Итак, вы наконец оторвались друг от друга.

— Я уверена, что ты не скучал без меня в компании Кэтрин, — улыбнулась в ответ Ана, приглаживая волосы. — А очень скоро, querido irmao [38] , тебе больше не придется волноваться обо мне. Я стану сеньорой да Кунья.

— Искренне надеюсь, что Бог этого захочет, — с напускным благочестием произнес Эдуардо. — Бедный Карлос.

— Вовсе он не бедный! — парировала Ана и закружилась по комнате, угрожая смахнуть развевающимся подолом платья расставленные на столиках безделушки. — Счастливчик Карлос! — Она вдруг замерла посредине комнаты и добавила с необычайной серьезностью:

— И Ана Мария — тоже счастливица. Он будет замечательным мужем.

— Знаю, — сухо сказал Эдуардо. — Иначе я бы не позволил тебе выйти за него замуж. Иди сюда. — Он нежно обнял ее. — И ты тоже будешь ему хорошей женой, carinha. Вот так-то. Хочешь выпить чего-нибудь?

— Nao, obrigado, Эдуардо. — Ана зевнула и с виноватым видом подошла поцеловать Кэтрин. — Прости меня, querida. Я вдруг так захотела спать! Ты на меня не обидишься, если я отправлюсь в постель? — Она хитро посмотрела на брата. — Уверена, что Эдуардо будет без меня одиноко, но, может быть, ты над ним сжалишься?

Кэтрин потрепала ее по щеке, пропустив мимо ушей последние слова.

— Конечно, не обижусь — кроме того, через пару минут я последую твоему примеру.

— После того как ты так разоспалась днем? — Ана с сомнением покачала головой. — Мне кажется, Эдуардо, ей нужно еще немного здесь побыть. Ты согласен?

— Позволь гостье поступать по своему усмотрению, — строго ответил тот. — Иди, Ана. Boa noite.

После того как Ана, зевая, исчезла из комнаты, Кэтрин быстро допила свой тоник.

— Мне тоже пора.

— Ты устала?

— Не очень, — призналась она. — Но у меня есть с собой несколько книжиц. Если не смогу заснуть — почитаю. А вот ты, должно быть, устал.

Эдуардо отрицательно покачал головой. Кэтрин от выпивки отказалась, и он плеснул себе каплю виски, а потом сел в кресло напротив.

— Еще нет и половины двенадцатого. Я редко ложусь спать до полуночи, чаще гораздо позже. Кэтрин, твое виски превосходно, составь мне еще на пару минут компанию, пока я допью свой стакан.

Что-то в его тоне сделало отказ невозможным, даже если бы у Кэтрин было желание отказаться. Но, откровенно говоря, ей приятно было сидеть в этом восхитительном sola, в обществе красивого, утонченного мужчины, не скрывающего, что он увлечен ею. Кроме того, уныло подумала она, ее пребывание здесь будет таким недолгим. Покинув Квинта-дас-Лагоас, она, скорее всего, никогда в жизни больше не встретит такого человека, как Эдуардо Барросо.

— Поскольку ты не ускользнула сразу же, смею считать, что ты согласилась на мою просьбу, — мягко сказал он, вглядываясь в ее задумчивое лицо. — Или тебе неприятно оставаться со мной наедине?

— Нет. — Она искренне улыбнулась в ответ. — Буду откровенной. Мне доставляет удовольствие твое общество.

От его ослепительной улыбки у нее захватило дух.

— Я рад, что ты находишь мое общество таким же приятным, каким я нахожу твое, Кэтрин. Но не бойся, я не буду строить иллюзий. Ты мне запретила любить тебя, значит, будь по-твоему. Как бы мне ни хотелось иного. — Он сделал привычный легкий жест плечами. — Пойми меня правильно, я это говорю, чтобы избежать между нами недомолвок. Кэтрин кивнула, успокоенная.