На стороне бога - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 15

Он выбежал в коридор и, ощупывая стену, направился на кухню. Уже при входе он внезапно споткнулся о чье-то тело и едва не упал, наклоняясь вниз.

– Что случилось?! – крикнул Буянов.

– Несите свечи, свет, быстрее! – ответил Дронго, ощупывая лежавшее тело. Рука, плечо, грудь! Убитой была женщина. Господи, убитой была опять женщина! Он сжал зубы от волнения. – Быстрее сюда! – закричал он на весь дом, впервые теряя самообладание.

Снизу уже спешили люди. Из коридора бежал Буянов со свечой в руках.

– Ее убили, – сказал Дронго, когда слабое мерцание свечи осветило его лицо. – Я же вам говорил, что ее могут убить.

По лестнице спешили люди. Еще две или три свечи осветили коридор и вход в кухню. Все толпились вокруг.

– Это Наташа, – прохрипел сдавленным голосом Буянов, – ее убили. Господи, он убил и ее!

– Не шумите, – обернулся к нему Дронго. – Кажется, убийца нанес удар только что. По-моему, она еще жива. Подождите, нужно посмотреть, дышит она или нет.

– Может, сделать ей искусственное дыхание? – робко предложил Сергей.

– Оно не помогает при ударе ножом, – возразил Дронго, наклоняясь к умирающей. – Дайте свет! – раздраженно крикнул он. – Я не вижу ее лица. Несчастная дергалась у него в руках, очевидно, в последних конвульсиях.

– Наташа! – с отчаянием в голосе закричал Сергей.

– Я здесь! – вдруг крикнула из темноты Толдина. – Меня никто не убивал. Я здесь!

Она сделала шаг вперед, и Буянов увидел актрису. Дронго повернул умирающую на спину. И услышал, как застонал Мамука. Это была Нани Сахвадзе.

Глава седьмая

– Господи! – закричал Мамука. – Моя Нани! Ее убили!

Он подскочил к телу своей супруги, бросился ее тормошить. Дронго поднял голову. Было уже поздно. Несчастная женщина умерла. Он почувствовал, как обмякло ее тело. Вейдеманис взял одну из свечей и подошел к окну. Оно было открыто.

– Убийца выпрыгнул в окно, – сказал Эдгар.

– Что? – поднял голову Мамука. – В окно? Я найду его! Я задушу его своими руками! Он думает убежать?

Потрясенный горем муж вскочил и кинулся к лестнице. Очевидно, он расталкивал людей, пробираясь вниз, потому что слышались чьи-то восклицания, сдавленные крики. Мамука побежал к двери и стал дергать ручку. Затем лихорадочно, с громкими проклятиями открыл дверь и наконец выбежал на улицу с диким криком.

– Убью! – кричал он. – Я его убью!

Мужчины бросились за ним. Дронго наклонился к телу погибшей и посмотрел на нее. В спине женщины торчал нож, загнанный точно под лопатку. Дронго нахмурился. Хорошо, что Мамука этого не увидел. Он достал носовой платок и попытался вытащить нож, глубоко сидевший в теле. Дронго был крупным и сильным мужчиной, но ему удалось это сделать лишь со второго раза.

Хлынула кровь. Дронго поморщился и, разглядывая орудие убийства, осторожно повернул тело на спину.

– На этот раз он ударил ножом, – проговорил Эдгар, подходя к нему.

– Напрасно ты сказал про окно, – заметил Дронго, выдвигая ящики кухонного шкафа. Вейдеманис держал свечу. Вдруг Дронго обернулся. Рядом стояли Людмила и Наталья Толдина. Все мужчины были внизу.

– Я хотел сказать это тебе, – признался Вейдеманис, – не думал, что у него будет такая бурная реакция.

– В его положении это естественно, – пробормотал Дронго. Он держал нож в руках, оглядываясь в полутемной комнате в поисках целлофанового пакета.

– Она умерла? – ровным голосом спросила Людмила. Дронго кивнул головой – он не хотел ничего говорить.

Людмила подошла к телу убитой и наклонилась над ним. Дронго увидел, как ее трясет от ужаса.

– Это я, – говорила Толдина, словно в лихорадке, – это я должна была погибнуть. Это меня должны были убить...

– Перестаньте, – прервал ее Дронго, – сейчас не время!

– Нет, нет, – упрямо повторяла она, – это меня должны были убить. Меня, меня!

– Найди мне какой-нибудь пакет, – попросил Дронго, обращаясь к Эдгару. – Желательно целлофановый, чтобы сохранились отпечатки пальцев.

– Сейчас поищу. Черт! – Эдгар выпустил из рук свечу – очевидно, капли горячего воска обожгли ему пальцы. Стало совсем тихо, только снизу слышались крики людей. Отари уговаривал обезумевшего от горя друга вернуться в дом.

– Это из-за меня, – повторяла в тишине Толдина, – я во всем виновата.

– Мы с вами потом поговорим, – сказал Дронго, – не уходите никуда отсюда. Будет лучше, если вы все время будете рядом со мной. Эдгар, ты еще не нашел спички? Давай быстрее, мне нужен пакет.

– Да, да, сейчас. Черт побери, мне действительно не нужно было говорить про окно. Как все глупо получилось! Я даже не подумал, что мы на втором этаже. Может быть, убийца нарочно открыл окно, чтобы мы предположили, что он убежал. Кажется, я нашел спички.

– Толдина, – громко спросил Дронго, – вы еще здесь?

– Да, – ответила актриса.

– Встаньте за моей спиной, между мной и Вейдеманисом. Людмила, вы тоже здесь? Людмила, вы меня слышите?

– Да, – сказала супруга Отари, – я здесь.

– Сейчас зажгу свечу, – пробормотал Вейдеманис, чиркая спичкой. Первая спичка погасла. Он чиркнул второй раз. Наконец свеча загорелась, освещая все вокруг. Людмила стояла на коленях перед телом своей подруги, словно молилась.

– Дура я, – громко сказала Толдина, – мне казалось, что нужно дождаться милиции и тогда все рассказать. Какая я дура!

– Вы мне потом все расскажете! – Дронго оглянулся вокруг в поисках пакета. Он все еще держал нож в правой руке. – Эдгар, – снова попросил он, – постарайся найти мне пакет.

– Я его ищу, – пробормотал Вейдеманис. – Я волнуюсь из-за того, что совершил ошибку, крикнув про окно.

– Я тоже был не совсем прав, – заметил Дронго. – Не нужно было звать всех остальных. Это моя ошибка. Такая погода и отсутствие света действуют всем на нервы. А тут еще и второе убийство.

– При чем тут ты? – удивился Вейдеманис. – Это ведь я крикнул про окно.

– Я позвал людей, – объяснил Дронго, – а мне не следовало их звать. Убийца был наверняка где-то рядом. Возможно, в коридоре или на лестнице. А когда я крикнул, все побежали сюда, и убийца мог легко присоединиться к остальным.

– Если, конечно, он не выпрыгнул в окно, – заметил Вейдеманис.

– Здесь второй этаж, – возразил Дронго. – Я не думаю, что он выпрыгнул в окно. Он бы сломал себе ноги.

– Непонятное расположение комнат, – сказал Вейдеманис. – Зачем они сделали кухню на втором этаже? Было бы удобнее расположить ее на первом.

– Там гостиная для приема гостей, – пояснил Дронго, – поэтому они решили, что кухня должна быть на втором.

– А почему ты думаешь, что убийца не успел сбежать вниз?

– Я крикнул, и люди сразу же побежали наверх. Он мог спрятаться только в коридоре или выбежать на веранду. Людмила, где вы были в тот момент, когда я закричал?

Она молчала, глядя на свою подругу.

– Людмила, вы меня слышите? – спросил Дронго.

– Да, – ответила она не оборачиваясь. – Я была на лестнице, спускалась вниз.

– Кажется, я нашел пакет, – протянул целлофановый пакет Вейдеманис, – но здесь какой-то красный порошок. Я не знаю, что это такое. Может быть, ты знаешь? Кажется, он не пахнет.

Он протянул пакет Дронго. Тот взял пакет и улыбнулся, а потом достал оттуда горсть красного порошка и отправил его в рот.

– Во-первых, он пахнет, – сказал Дронго, – хотя запах очень слабый. А во-вторых – это замечательный порошок. Измельченные листья сумаха. Его употребляют для приготовления кутаба, можно и в суп.

– Ты еще не рассказывал мне о кутабах, – заявил Вейдеманис. Он понял, что Дронго намеренно говорит об этом, чтобы немного отвлечь внимание женщин от происшедшего убийства. – Так что такое кутаб? – спросил Вейдеманис, пока Дронго аккуратно пересыпал сумах в пустую банку, стоявшую на столике.

– Самая вкусная вещь на свете! – Дронго говорил намеренно бодрым голосом, тогда как глаза оставались серьезными. Выражение его лица и голос словно принадлежали двум разным людям. – Обычно все приезжающие с Кавказа люди хвалят только шашлык, – продолжал Дронго, закончив пересыпать сумах, – но на Востоке есть масса невероятно вкусных блюд. Например, кутаб. Настоящий кутаб – это фантастическая еда. Конечно, правильно приготовленный кутаб.