Сочинения - Беркли Джорж. Страница 121

Перед нами вырисовывается центральное положение философии Беркли. Оно состоит в полном отождествлении свойств внешних предметов с ощущениями этих свойств человеком. Принцип отражения им категорически отвергается. «Воп[рос]: на что может быть похоже ощущение, кроме ощущения?» — Спрашивал Беркли в своей юношеской записной книжке и отвечал так: «На что может идея походить, кроме как на другую идею; мы не можем сравнить ее ни с чем другим; звук похож на звук, а цвет — на цвет» [7]. и когда он отрицает, что ощущение (идея) может быть «похоже» на что-либо, отличное от него, он отрицает тем самым отражение внешнего, объективного мира в ощущениях и восприятиях людей.

7 Наст, над., с. 7 и 13.

Правда, отождествление объективных свойств с ощущениями может быть истолковано совсем по-другому, а именно в смысле утверждения, что эти свойства объективны и в ощущениях они полностью и абсолютно воплощены, т. е. нацело в них «присутствуют», в последних же со своей стороны нет ничего такого, что отсутствовало бы в этих свойствах и своим наличием эти свойства затемняло бы, что-то к ним примешивало бы и т. д. В этом случае перед нами была бы позиция наивного реализма или наивного материализма. Но Беркли, а впоследствии махисты и неореалисты придали указанному отождествлению именно субъективно-идеалистический смысл, согласно которому ощущения информируют нас будто бы только о самих себе и ни о чем сверх того.

504

В книге «Материализм и эмпириокритицизм» Ленин писал: «Софизм идеалистической философии состоит в том, что ощущение принимается не за связь сознания с внешним миром, а за перегородку, стену, отделяющую сознание от внешнего мира, — не за образ соответствующего ощущению внешнего явления, а за «единственно сущее»» [8]. Уже из этого ленинского высказывания видно, что в вопросе об объективном содержании ощущений Ленин выступал не только против обособления ощущений от свойств внешних тел, но и против отождествления последних с ощущениями как якобы «единственно сущим». Ленин таким образом вел борьбу на два фронта: с одной стороны, с агностиками (юмистами, кантианцами) и позитивистами агностического склада, а с другой — с субъективными идеалистами (берклианцами и наиболее близкими субъективному идеализму позитивистами). Что касается «наивного реализма», часто оказывающегося упрощенным, наивным материализмом, то Ленин неоднократно указывал на принципиальную философскую недостаточность этой точки зрения по сравнению с диалектическим материализмом. Могут заметить, что критиковать нам наивный материализм было бы тактически нецелесообразно, ибо эта критика к выгоде берклианцев, т. е. противников материалистически понимаемого «реализма». Но это замечание ошибочно, ибо берклианцам выгодна не столько критика в адрес «наивного реализма», сколько он сам, так как сторонники последнего придерживаются мнения о тождестве ощущений и свойств объектов. Однако для философской позиции, которую занял Беркли, недостаточно одно только мнение о тождестве ощущений и свойств объектов, для данной позиции необходимо соединение указанного мнения с тезисом о полной субъективности ощущений по содержанию, после чего «свойства объектов» оказываются свойствами субъекта, и только его.

8 В, И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 18, с. 46.

В своей критике берклианства Ленин исходил из того, что критерием истинности наших знаний о внешнем мире являются не ощущения, как таковые, а практика, т. е. коллективный и исторический процесс взаимодействия субъектов и материальных объектов как результат целенаправленного воздействия первых на вторые. Именно практика позволяет преодолеть гносеологическую психологизацию внешнего мира, который не только «пластичен» в том смысле, что поддается практическим воздействиям, уступает им, но и «упорен» в том смысле, что сам оказывает воздействие на людей, изменяя их в таких направлениях, которые далеко не совпадают с относительно

505

узкими задачами и целями, поставленными ими перед собой в процессе практики. Практика обеспечивает преодоление субъективного, т. е. сугубо человеческого, момента в наших знаниях, ради все более эффективного отражения объективной действительности, но опять-таки в наших, человеческих и в этом смысле субъективных интересах. Такова диалектика практики, познания и внешнего мира, законам которых присуще внутреннее единство, но не абсолютное совпадение.

Итак, по утверждению Беркли, весь чувственный опыт людей по своему содержанию полностью, абсолютно субъективен. Чтобы окончательно «разделаться» с объективностью содержания опыта, он постарался проделать еще две операции, связанные одна с другой: подорвать философское понятие материальной субстанции, а для этого разрушить тот механизм образования общих понятий, который был обрисован Локком. Ради достижения этих целей Беркли идет на подмену предмета рассуждения и ведет речь по сути дела не об общих понятиях, а об обобщенных представлениях. Использовав некоторую двусмысленность формулировок Локка [9], он утверждает, что общие понятия невозможны, ибо они были бы обязаны одновременно содержать в себе все конкретные признаки входящих в них частных понятий, а эти признаки зачастую совершенно несовместимы друг с другом. Вместо общих понятий Беркли предлагает пользоваться репрезентативными (представительными) представлениями, т. е. чувственными идеями отдельных конкретных предметов, выступающими в роли «представителей» от любого из прочих предметов данного класса. Это крайне номиналистическая концепция, которую Беркли защищает посредством отрицания существования общих понятий. Он обвиняет сторонников противоположной точки зрения в абсолютизации (гипо-стазировании) общих понятий, но он сам же гипостазирует единичные представления-репрезентанты, приписывая им не свойственную для их функционирования роль абсолютных «представителей».

9 См. Д. Локк. Избр. философск. произв. в двух томах, т. 1. М., 1960, с. 117 и 579.

506

Все же репрезентативную концепцию абстракций нельзя считать пустой выдумкой: эта концепция отображает отдельные действительные, хотя далеко не главные факты процесса познания, как, например, некоторые свойства художественно-образного мышления. Но Беркли направил ее против дискурсивного, логического мышления вообще и против философских абстракций материалистической теории в особенности: коль скоро в мышлении существуют только представления-репрезентанты, но не общие понятия в собственном смысле слова, то понятие материальной субстанции невозможно. При этом Беркли ссылается на известную гипотезу Локка насчет понятия «подпорки» (support) чувственно-воспринимаемых свойств как одного из элементов содержания более широкого понятия материи — важнейшего понятия философского материализма. Он софистически истолковывает гипотезу Локка как абсолютно нереальную фикцию, после чего остается, конечно, отбросить это понятие как-де пустую выдумку. Беркли не обращает внимание на то, что сам же он населяет «душу» человека чувственными идеями, находящими в «душе» подпорку для своего существования.

3. Онтология и проблема существования

Мы пришли к онтологии Беркли. Что же, согласно его взглядам, существует в действительности? Прежде всего «души» и сотворивший их «бог», а также ощущения («идеи»), будто бы влагаемые богом в человеческие души. Беркли сводит все объективное во внешнем мире к субъективному содержанию «идей» в «душах», а свойства внешних объектов — к ощущениям в нас. Беркли отождествляет все вещи с «комбинациями» (collections, complexes) ощущений. «Существовать» означает для вещей «быть воспринимаемыми» (esse est percipi). «Существование чувственно воображаемой вещи ничем не отличается от чувственного воображения или восприятия (perception)» [10]. Объективная же реальность, материя — это несуществующая сущность (non-entity). Несуществующей сущностью объявляет Беркли и пространство. Он делает это под флагом критики им метафизического тезиса Ньютона об абсолютности пространства ll. В этой критике Беркли был прав, указывая на относительность пространственных измерений, но вместе с водой он выплеснул из ванны и ребенка, отвергнув убеждение Ньютона в объективности пространства. «Душам» Беркли приписывает особый вид существования: «быть» для них значит воспринимать ощущения и их комплексы (esse est percipere).