Истины бытия и познания - Хазиев Валерий Семенович. Страница 49

Впрочем, во многих мифологиях царство смерти находится под землей. Душа умершего человека в плену у сил Хаоса. Их проглатывает див, змей, аждаха: «…водная бездна и олицетворяющее это чудище — олицетворение опасности или метафора смерти; чрево водного чудовища — преисподняя, выход из чрева — воскресенье (мотив Ионы)» ^{169}. Проглоченные егеты, освобожденные Уралом, будто заново родились. У древних башкир существовало представление о круговороте жизни и смерти. Читаем в одной из сказок: «Без чьей-то смерти никто на свет не родится» ^{170}. Человек неотрывен от природы, он часть ее. И потому смерть человека — это прежде всего умерщвление его плоти, остановка сердца, дыхания. А жизнь проявляется выросшей травой на месте его гниения. Также как и человек мог родиться от рыбы, которую съели, или вовсе не от женщины, а выйти, например, из скалы. Душа женщин обычно превращалась в птиц (лебедь, утка), мужчин — в наземных животных. Есть примеры, когда говорится, что души умерших переселились в деревья. До недавних пор существовало поверье, что первая весенняя трава — это души умерших, вернувшиеся на землю. Круговорот жизни и смерти тоже совпадает со всеми другими ритмами. Иллюстрацией этому может послужить загадка о человеке:

За ритмом смены Жизни и Смерти опять же следит Судьба. И Судьба ревностно следит за ритмом, выступая судьей в поединке противоположностей. Каждая сторона должна побеждать своевременно: в Конце света — Хаос, вначале — Космос. Несвоевременная победа грозит большими несчастьями. Равновесие — мир без крайностей, мир гармонии, меры, оптимального, лучшего, сочетания противоположностей. Порядок соблюден. Если перевешивает одна из сил — несчастье. Если побеждает одна из сил — в любом случае в мире непорядок. Может ли Хаос навечно удержать победу? Нет, из него все равно в определенный момент времени возникнет Космос. Но может ли Космос? Нет, в Космосе рождается зло.

Был Порядок сразу после сотворения, еще незапятнанный злом. Первые люди на земле не ведали смерти и болезней:

Они жили по гармоничным законам Космоса: не творили лишнюю смерть, жили по правилам. Они единственные спасшиеся после всемирного потопа. В огромном океане Хаоса они жили на острове. Остров как место творения фигурирует в мифах многих народов, например, остров Бен-Бен в египетской мифологии. У египтян, живших на берегу Средиземного моря, остров как мифологический образ понятен. Но у башкир, которые в лучшем случае могли увидеть край Каспийского моря, почему остров место сотворения мира и людей:

Кто создал остров неизвестно. Или сам он выступил из воды, когда Хаос начал отступать? Быть может Янбирде и Янбика — первая божественная пара: отец Небо и мать Земля. Об этом косвенно говорят их имена и «предковый» возраст. У них родились два сына — зло и добро. Зло родилось в образе Шульгена, и сразу же родилось добро в образе Урала.

Но только тогда разделились Урал и Шульген, когда последний ослушался наказа родителей не пить кровь:

Урал уговаривал брата не нарушать запрета, но Шульген все равно решил по-своему и отпил кровь. Так земля была разделена на сферы влияния Космоса и Хаоса. На земле началась борьба противоположных сил. В сказке «Урал-батыр» Шульгена подговаривает ослушаться родителей красивая незнакомая женщина, которая на самом деле была змеей-юхой. Выпив кровь, Шульген теряет человеческий облик и обращается в хтоническое существо (медведя, льва, волка), а затем тонет в озере Шульген. В эпосе же он морально превращается в чудовище. Далее Шульген начинает вносить в мир зло, раздоры, несвоевременную смерть. Урал не нарушил запрет, встав тем самым на сторону Порядка, света, добра. Он бескорыстен, честен, справедлив, разумен, пытается спасти от ненужной смерти. Грехопадение Шульгена и последующее наказание его отцом внесли в мир дисгармонию. Присутствие рядом невидимой смерти взволновало людей. Родители, испуганные перспективой смерти, перестали ходить на охоту, а, узнав о роднике бессмертия, они посылают сыновей искать его.

Наблюдая за миром, Урал видит, что мир состоит из противоборствующих сил. И наивно полагает, что если убить зло, то останется вечное добро — наступит счастье на земле. Движимый этой идеей, Урал идет на поиски Живой воды.

Родник Живой воды занимает особое место в мифологии башкир. Воды его могут даровать вечную жизнь. Это живительный дождь. Это абсолютный антипод смерти, но он надежно охраняется силами тьмы, добывать живую воду надо в борьбе. В погоне за легкостью, Шульген выбрал безопасный путь, и этот путь стал дорогой его нравственного и социального падения. Урал, послушный социальным нормам, становится культурным героем, приносящим людям свет разума, понимание добра и красоты. Когда Урал находит, наконец, Живой родник, то узнает от древнего старика закон вечности — круговорота жизни и смерти:

И это есть добро. Добро — смена ночи и дня, лета и зимы, Космоса и Хаоса.

Итак, мы видим три силы, задействованные в игре под названием Бытие. Это Космос и Хаос, сменяющие друг друга, и Судьба, управляющая этим процессом. Но существует четвертая, движущая сила смены Космоса и Хаоса — Любовь. Любовь в мифологии большинства народов, например, и у греков, и у славян — «это и мужское и женское начало… Это и Смерть и Жизнь» ^{176}. По древнебашкирским представлениям, именно благодаря любви каждый год, весной, Хомай в облике лебедя прилетает на могилу мужа, принося с собой тепло солнечных лучей. Полюбившая Урала Хомай дарит ему Акбузата и алмазный меч, с помощью которых Урал творит мир. Полюбив Хаубана, Неркес дарит ему Акбузата, поступая вопреки воле отца Шульгена. Любовь — источник созидания, творчества, начинания добрых дел и зачатия детей. Любовь — мощная мироустроительная сила. Есть еще одна мысль, представляющая глубочайшее прозрение. Любовь та форма космоса, т. е. порядка, которая есть игра. Эта игра, в которой задействованы силы Космоса и Хаоса, конечно же, гораздо тоньше и глубже, чем может показаться. Любовная игра — тоже борьба двух противоположных сил. Но борьба в любви, это не побоище двух стихийных, грубых сил, больше похожее на взаимное членовредительство. Это священный танец, это проблеск огней, это необыкновенно красиво. Всегда и везде в любовной игре космос и хаос стоят за спиной жизни растений, животных, людей. В любовной игре они растут и убивают, умирают и воскресают, переплетаются и отторгаются, дабы создать нечто прекрасное или безобразное. И жизнь дают, полную радостей и печалей, и сомнений, и незыблемости. И счастья сладостные мгновения, и высокие минуты страдания. И каждый человек должен стремиться к гармонии и мере, и потому стремиться к Порядку. Потому что Порядок прекрасен, а Хаос безобразен. Жизнь есть высшая форма вселенческой любовной игры.