Теория Нормы и теория Сверхнации - Лепехов Сергей Николаевич. Страница 3

С незапамятных времён мечтал человек о царстве таком и всеми силами пытался построить его. На смену пещерам и первобытным хижинам человеческим пришли гранитные замки и каменные города. Рушились замки – человек возводил новые, заносились песками одни города – отстраивал он другие взамен, уходили в прошлое государства и целые народы – иные приходили на смену им. И всё время смотрел человек с надеждой в грядущее – мечтательно за линию горизонта устремлялся взгляд его, в поисках будущего счастия своего. «Куда же идти мне? – вопрошал он себя. – Где счастлив я буду и где будет наполнена смыслом жизнь моя? Что сделать я должен, чтоб будущее моё было светлым и не было мрачным настоящее?» И, разглядев призрачный лучик света вдали, бросался к нему, как мотылёк на пламя свечи. Не зная, что есть счастье его и как оно выглядит, слепо верил человек и верит до сих пор всему, что говорят ему кажущиеся мудрыми и достойными уважения, но на самом деле – лишь искусные лжецы и обманщики. Сотни проповедников, алчными правителями купленных или просто безумных, указывали и до сих пор указывают ему ложный путь к свету – и лишь мрак и рабство находит он на этом пути. Но, каждую ночь, засыпая, в самых прекрасных снах своих видит он мир, где каждый будет счастлив и каждый нужен. Или хотя бы почти каждый. Мир, где не будет места войнам, братоубийству, воровству и насилию, где не будет ни рабов, ни рабовладельцев и не будет ни слуг, ни господ, где нация достойных людей будет с радостью встречать каждый рассвет и провожать каждый закат, зная, что ничто теперь не посмеет угрожать достойному существованию их и достигли они, наконец, того, о чем мечтали их предки веками. И снова и снова бросается он строить то, что считает ценным и вечным, что станет фундаментом нового мира, который уж точно предел мечтаний его, и займёт в нём человек достойное место, место хозяина и место царя, почивая на заслуженных лаврах своих, и лишь очередную тюрьму сам себе выстраивает, где с самого начала приготовлены кандалы ему. Не жалея себя, разрушает и создаёт он, свергает одних тиранов и выбирает на царствие новых, ещё более кровавых. И всё время ищет, ищет, ищет путь к счастию своему. И вот, наконец, казалось бы, находит он верную дорогу. Дорогу, которая в конечном итоге опять оказывается дорогой в очередное рабство.

И рушатся мечты его, и разочарованием сменяется эйфория, и с удивлением вопрошает он себя: «Что? Что произошло? Что же я сделал не так? Ведь я старался, я ночей не спал, я работал в поте лица. Стоило преодолеть одну стену, как тут же возникала другая – и я, собрав последние силы, шёл на штурм. И после всех трудов не получил я желаемое? Но куда идти мне тогда, в чём смысл жизни моей?» И не находит ответа он, и опускаются руки его.

Ответ давно уже очевиден всякому, имеющему глаза – почему никто не видит его? Не надо учёным быть, чтобы понять: не богом мифическим и не призрачной высшей силой – Природойсоздан человек, и непререкаемо главенство её над ним, и нет над ним более никакой высшей силы, кроме неё. А Природа гармонична: единый целостный организм, разумом Естества управляемый, представляет из себя она, и в разумности создания, построения, организации, структурирования всего и вся слились Природа и Естество в единое целое. Давно сложилось равновесие всех частей организма этого, баланс всех противоположностей незыблем в нём, и потому, не создавая ничего и никоголишнего, существует вся живая Природа в согласии с одним основным законом – Нормойна всё, безжалостно уничтожая всё то, что, увеличившись, способно нарушить это самое сложившееся равновесие. И в первую очередь – Нормой на численность особей каждого вида тварей живых. Становится много полевых грызунов – и размножаются питающиеся ими хищники, но стоит добыче пойти на убыль – и в борьбе за выживание хищники бросаются пожирать друг друга. Лишь один из двух выживет, и тем, что в конечном итоге останутся, не грозит вымирание – их численность не превышает Нормы, отпущенной Природой им, всегда найдут они пропитание себе. Разрастается популяция насекомых-вредителей леса, кислород дающего, что так необходим всем, планету населяющим – и слетаются на прокорм тучи питающихся ими птиц: так Природа охраняет создания свои. Так или иначе, один биологический вид регулирует численность другого, и ни один вид не идёт войной на другой: разумной Природой заложен в нём инстинкт знания места своего и роли своей, и не желает он большего. Так Природа существует миллионы лет, и человек – не что-то особенное: он не более чем ещё один точно такой же биологический вид, отличающийся от остального животного мира лишь тем, что наделила Природа его в ходе эволюции всего живого на Земле способностью мыслить. И также, как и всему остальному животному миру, отпущена ему природой своя Норма – всё та же норма на численность особей рода его, что уживутся в мире друг с другом, не прибегая к войнам, что всегда прокормят себя, прокормят сегодня, завтра и всегда, и норма на богатства природные, что может для себя забрать он, при этом не нанося непоправимого ущёрба планете.Лишь в отдельных местах Природой созданы приемлемые условия для существования человека, и всё, необходимое для его достойногосуществования, строго ограничено. Но веками игнорировал он сей неписанный закон – и к чему, в итоге, пришёл мир сегодня?

Лишь в пределах этой самой Нормы природной существуя, возможно построить всё то, о чём мечтал человек на протяжении столетий. Нормы, в которой не пойдёт человек войной на соседей своих, дабы захватить земли их – ведь род его немногочислен и урожая со своей земли вполне хватает для пропитания ему. Нормы, в которой не станет никто, дабы несказанно обогатиться, отбирать у Природы все богатства её, которые она создавала миллионы лет, и тем самым медленно, но верно рубить сук, на котором сидит и сам – ведь это нарушит гармонию и равновесие её, а такого Природа никому не простит. Нормы, в которой, в конце концов, никто не будет лишним…

Но человек до сих пор не понял всю ценность Нормы, поскольку посчитал, что ограничивает она непомерные амбиции его – но лишь безумные могут быть одержимы амбициями теми. На самом деле расплодившемуся человечеству просто стало не хватать места под солнцем – и на самое себя войной пошло оно в борьбе за место это. И потому, в безумии своём ущербной посчитав Природу живую, превысил все отпущенные ему ею пределы человек чудовищно. Пустив способность мыслить свою во зло, сумел он на какое-то время вырваться из-под контроля Природы – и вообразил самоуверенно, что не писаны для него законы её. А, почувствовав силу свою – уже не смог остановиться. Воодушевлённые достижениями своими, расплодились люди непомерно, и не осталось уже не планете Земля живого уголка, где не ступал бы ещё жадный двуногий завоеватель. Настроил он повсеместно чудовищных городов и сооружений своих, кои нужными для себя посчитал – и завтра уже негде будет спрятаться от него, если опять возжелает он посягнуть на что-то ещё. И любуется он созданиями и завоеваниями своими, любуется чудесами науки и техники – детищами прогресса, далеко птиц и зверей превосходящими, чувствуя себя настоящим победителем. Но не к победе – к поражениюидёт он, сей путь избрав. Распухшее человечество пожирает всё больше – и вынуждает оно повсеместно грабить богатства природные и отнимать их друг у друга, захватнические войны ведя, наивно думая, что безнаказанно пройдет грабёж Природы сей, что всегда отдаст Природа человеку всё, что ни пожелает он забрать у неё, и никогда не посмеет она силой остановить опустошение то, и никогда не иссякнут богатства её, и бесконечно будут сыпаться в закрома мировые, как из рога изобилия, и вечно будет купаться человек в роскоши, создаваемой за счёт их. Безудержную, тотальную цивилизацию сделало человечество иконой своей, на которую молится каждый день и без которой уже не представляет себе жизнь свою, и бросилось в неё, как в омут, с головой, не понимая, что идёт навстречу верной гибели своей. Из попутчика Природы превратился человек в злейшего врага её, презрел он всякое чувство меры и чувство нормы, не зная или не желая задумываться над тем, что, разрешая одни сложности его, не остановленная вовремя цивилизация неизбежно породит массу новых, которые в конечном итоге и сколотят всем или почти всем обитателям планеты Земля один огромный гроб. Не думая о том, что будет завтра, безудержное потребительство сделав смыслом настоящего существования своего, живёт человек одним днём, лишая себя таким образом будущего. И гордо несёт он своё звание, которое сам же себе когда-то и присвоил: «гомо сапиенс» – «человек разумный», самодовольно и самоуверенно ещё раз намекая званием этим на то, что является он разумнее живой Природы, его породившей, разумнее птиц и зверей, живущих инстинктами. История не донесла до нас имени того, кто придумал сиё словосочетание и столь сильно возвеличил им себя и всех себе подобных. Возможно, был этот некто гораздо умнее сородичей своих, но с этими двумя словами он всё же ошибся.