Философия открытого мира - Егоров Владимир Сергеевич. Страница 5

Системный подход - обоснование системной организации природных и общественных процессов от микро- до мегауровня. Введение понятия открытости разрушило представление классической науки о замкнутости систем и связанного с этим понятия обратимости.

В современных условиях все эти три подхода не могут рассматриваться изолированно друг от друга, а представляют собой единство, мировоззренческим стержнем которого является субстанциональность.

Предельные мировоззренческие категории, которые выражают представление о субстанциональных (сущностных) основах мира на нынешнем уровне развития познавательной способности человека, - это материя и дух, материальное и идеальное начала природы. Такое представление об общем исходит и наглядно проявляется в частном: человек является единством телесности и духовности, что усваивается каждым индивидом вместе с молоком матери. Существование человека имеет начало и конец, выражаемые понятиями рождения и смерти, развитие в соответствии с этим имеет однонаправленный характер, не выходящий за пределы линейности.

Осознание многосущности мира представляет собой принципиально новое миропонимание. Движение к нему связано с преодолением представления об исходной моносущности мира - материальной или идеальной, в результате чего одна из этих сущностей порождает другую.

Это нашло свое выражение в трактовке материального и идеального как исходно равноположенных начал природы. Этим преодолеваются мономатериализм, моноидеализм и дуализм как мировоззренческие подходы, но миропонимание сводит все многообразие мира к материальной и идеальной сущностям.

В то же время развитие науки, особенно в последнем столетии, показало, что в прокрустово ложе известных сущностей не вмещаются новые понятия антиматерии (антивещества), безмассовых элементарных частиц кварков, глюонов, фотонов, неизвестного пока содержания "черных дыр" и т.д.

Отсутствие новой теории и сохранение старых подходов имеют своим следствием попытку трактовать эти новые явления по аналогии с известной нам, "нашей" материей. Это ведет к несоответствиям чисто прикладного, опытного свойства, не говоря уже о том, что представляет собой мировоззренческий нонсенс.

Уже сегодня можно говорить об антиматерии как о явлении, находящемся на начальной стадии верифицируемости. А если так, то сущностная основа мира приобретает принципиально иной смысл по сравнению с материальностью.

Больше того, понятие антиматерии как мировоззренческое выходит за рамки нынешнего о ней представления. Антиматерия в этом смысле - это совокупность нематериальных сущностных основ мира, безграничная по своей природе и несводимая ни к материальному, ни к идеальному началу природы.

Вместе с принятием исходной контрпозиции материи и антиматерии должны претерпеть коренное изменение и все миропонимание.

Антиматерия не может исчерпываться отрицательным зарядом; во-вторых, если даже допустить это, все сводится во многом к количественному соотношению материи и антиматерии, то есть выяснению того, почему они не аннитилируют. Но речь не идет о сущности антиматерии, антивещества.

А принципиально важно и существенно именно это.

К этому же сводится и наделение информации материальным содержанием, хотя она, по авторитетному мнению Н. Винера, не является ни материей, ни энергией. Но это не значит, что она может быть сведена и к идеальному, даже объективному. Об этом свидетельствует превращение, буквально на наших глазах, информации в основной стратегический ресурс современного общества.

Речь идет о том, что новые известные и неизвестные природные сущности не могут и не должны рассматриваться в рамках материальной и идеальной сущностей, рядом с ними, или сводиться к ним.

Это принципиально новый, более глубокий уровень сущностного проявления мира, который может рассматриваться лишь вместо старого (материально-идеального) представления о мире.

Преодоление представления о материальном и идеальном (материи и идее, материи и сознании, материальном и духовном) как единственных и неизменных сущностях мира (мировых субстанциях) и переход к его многосущностной трактовке лишают науку монополии на вещественную составляющую мира, связанную с рациональным знанием, а религию - монополии на духовную составляющую, связанную с верой.

Другими словами, это не может оставить неизменными и способы постижения человеком мира, вызывает необходимость перехода от дифференциации к интеграции сложившихся способов (науки, математики, философии, религии, искусства и т.д.), а затем и к формированию новых.

Это приведет к преодолению кризиса как науки, так и религии, связанного с традиционализмом, фундаментализмом и догматизмом при понимании их места в обществе.

1.2. Агония мономатериализма

А. Эйнштейн считал, что ученого заставляют заниматься философией концептуальные трудности его науки. В качестве подтверждения этой мысли можно сослаться на лазерную физику, неравновесную термодинамику, молекулярную биологию, концептуальные трудности которых породили концептуальный же ответ, которым мы обязаны Г. Хакену, П. Пригожину, М. Эйгену и другим ученым, которые составили новую эпоху в постнеклассической науке.

С характером философствования, связанного с осмыслением данных конкретных естественных наук, связаны как его достоинства, так и недостатки, которые отражают ограниченность, идущую от специфического характера объекта исследования.

Это отрицательно сказалось на разработке собственно философской проблематики, что в свою очередь стало тормозом в развитии научного знания. Показательным в этом смысле является застой в отечественной философии.

Осмысливая диалектический материализм в статье с аналогичным названием, Т. И. Ойзерман пишет: "Естественно, что... философия, осмысливающая человеческий опыт и научные данные, может быть только материализмом" [1].

1 Ойзерман Т. Я. Опыт критического осмысления диалектического материализма // Вопросы философии. - 2000. - № 2. - С. П.

В соответствии с этим представлением автор в 2000 году говорит о существовании универсальных (то есть вечных и неизменных) законов природы и приводит в качестве примера закон всемирного тяготения, подчеркивая, правда, что его действие не распространяется на общество, подсознание и мышление.

В отличие от законов фундаментальных наук "законы диалектики" трактуются им как сущностные отношения, определяющие процессы, которые происходят в неживой и живой природе, в общественной жизни, а также в мышлении.

"Законы природы, законы общественной жизни, законы познавательной деятельности людей, - несомненно, качественно отличающиеся друг от друга законы, что, однако, не исключает существенно общего между ними, поскольку все они представляют собой законы и каждый из них является законом движения, изменения, развития... Наличествует существенное единство всего многообразия известных науке законов, единство, которое стремится выявить и выразить диалектику как философское учение... Материалистическая диалектика есть... общая теория движения, изменения, развития, обобщающая специальные теории движения, изменения, развития" [2].

2 Там же. - С.14-15.

И хотя автор пускает критические стрелы в адрес марксизма и его основоположников, - это смотрится скорее как дань моде, чем сущностное развитие их учения или его переосмысление и преодоление. Дальше "Диалектики природы", "Анти-Дюринга", а тем более "Капитала", который лишь упоминается в тексте статьи, он не пошел. А ведь прошел век, причем век научного прогресса, информационного и демографического взрыва, невиданных социальных потрясений, что не может оставить вне развития и саму философию.

Исключительно значимо и то, как автор представляет "поставленные, но не решенные проблемы". Критикуя ленинское определение материи как чувственно воспринимаемой объективной реальности и справедливо усматривая в нем исходный момент субъективности, Т. И. Ойзерман видит основной его порок в том, что "оно ничего не говорит о первичности материи по отношению к сознанию, мышлению, духовному вообще" [1].