Функция оргазма. Основные сексуально-экономические проблемы биологической энергии - Райх Вильгельм. Страница 3

В сфере психотерапии я разработал технику вегетотерапии, основанной на анализе характера. Ее основной принцип заключается в восстановлении биопсихической подвижности путем устранения окостенения характера и жесткости мышц ("заключения в панцирь"). Эта техника лечения неврозов получила свое экспериментальное обоснование благодаря открытию биоэлектрической природы сексуальности и страха. Они представляют собой два противоположных направления функционирования живого организма - расширение под действием наслаждения и сокращение под действием страха.

Формула оргазма, направляющая сексуально-экономические исследования, гласит: механическое напряжение - биоэлектрический заряд - разряд - снятие механического напряжения. Она оказалась просто формулой функционирования живого организма. Она привела к экспериментальному исследованию организации живой материи из неживой, к экспериментальному исследованию биона, а совсем недавно - к открытию органного излучения. Исследование сексуальности и биона открыло новый подход к проблеме раковых заболеваний и некоторых других нарушений вегетативной жизни.

Люди - единственный биологический вид, не следующий естественному закону сексуальности. Этот факт является причиной многочисленных уничтожающих болезней. Отрицание жизни обществом имело своим следствием массовую смертность как в виде войн, так и в форме душевных и телесных нарушений жизненной функции.

Процесс сексуальности, или, иными словами, экспансивный процесс получения биологического удовольствия, является просто продуктивным жизненным процессом! Данное утверждение включает в себя очень много и кажется едва ли не "слишком простым". Эта "простота" и образует тайну, которая чудится кое-кому в моих работах. Я хочу попытаться показать, как мне удалось развязать узел, который до сих пор скрывал эти проблемы от постижения их человеком. Я очень надеюсь суметь убедить читателей в том, что им предлагается не описание некоего колдовства, а, напротив, что моя теория является общим человеческим знанием о живом, знанием, отнюдь не отягощенным чувством какой-либо вины. Те, кто закрывал глаза на установленные мною факты и связи и последовательно скрывал их, содействовали общему отчуждению людей от жизни.

История сексуальной экономики не полна без изображения участия ее друзей в развитии этой науки. Мои друзья и сотрудники поймут, почему мне пришлось отказаться воздать должное их трудам. Но я могу заверить всех, кто боролся за сексуальную экономику и часто страдал в этой борьбе, что без их заслуг все развитие этой науки было бы неосуществимым.

Изложение сексуальной экономики предпринимается здесь исключительно с точки зрения европейской ситуации, приведшей к катастрофе. Победа диктатур основывалась на массовом душевном заболевании европейцев, которые были не в состоянии ни экономически, ни психологически, ни в социальном отношении решить задачи, поставленные демократией. Я слишком мало нахожусь в Соединенных Штатах, чтобы иметь возможность оценить, насколько это изложение соответствует американской ситуации. Ситуация, о которой я говорю, означает не только внешние человеческие отношения и порядки в обществе, но в гораздо большей степени глубинные структуры как психики американцев, так и их общества. Чтобы ознакомиться со всем этим, необходимо время.

Я подготовлен к тому, что английское издание этой книги вызовет неприятие в той или иной форме. В Европе я, благодаря многолетнему опыту, приобрел достаточный навык, позволяющий по определенным признакам оценивать значение нападок, критики или похвалы. Так как не приходится предполагать, что реакция определенных кругов Америки на мой труд будет принципиально иной, чем по другую сторону океана, я хотел бы заранее ответить на будущие обвинения.

Сексуальная экономика не имеет ничего общего с какой бы то ни было из существующих политических организаций или идеологий. К ней неприменимы политические понятия, разделяющие различные слои и классы общества. Непризнание обществом естественной любовной жизни и отрицание права на нее за детьми и подростками - факты общечеловеческого значения, выходящие за границы государств и социальных групп.

Сексуальная экономика подвергалась нападкам представителей всех партийно-политических направлений. Коммунисты так же запрещали мои публикации, как и фашисты. Полицейские власти столь же яростно нападали на них, выдвигая самые разные обвинения, как это делали и социалисты или буржуазные либералы. И напротив, мои взгляды находили внимание и признание во всех кругах и слоях населения. В особенности же открытие функции оргазма нашло согласие всех культурно-политических и научных групп.

Вытеснение сексуальности, биологическая жесткость, морализаторство и аскетизм не ограничиваются определенными классами или слоями общества. Они встречаются повсюду. Я знаю священников, различающих естественную и неестественную половую жизнь и признающих научное равноправие понятия Бога и закона природы, но мне известны и другие священнослужители, которые усматривают в объяснении и практическом осуществлении половой жизни детей и подростков опасность для существования церкви и поэтому прибегают к жестким мерам противодействия. Как хвала, так и ненависть питаются одной и той же идеологией. В моих работах увидели такую же серьезную угрозу для либерализма и демократии, как для диктатуры пролетариата, чести социализма или чести немецкой женщины. В действительности раскрытие функции живого угрожает только одной позиции и одному варианту общественного и морального регулирования, а именно авторитарно-диктаторскому режиму любого рода, который с помощью принудительной морали и принудительного труда пытается уничтожить стихийную порядочность и естественное саморегулирование жизненных сил.

Надо быть, наконец, честными, чтобы сказать, что авторитарная диктатура существует не только в тоталитарных государствах. Ее можно обнаружить как в церкви, так и в академических организациях, как у коммунистов, так и в правительствах стран, основанных на парламентской демократии. Эта диктатура - общечеловеческая склонность, возникшая в результате подавления живого. Она создает в массовой психологии всех наций основу для восприятия и установления диктатур как политических систем. Ее основными элементами являются мистификация жизненного процесса, действительная беспомощность материального и социального характера, страх перед ответственностью за формирование своей жизни и страсть, активная или пассивная, к обретению иллюзорной безопасности и к подчинению авторитету. Подлинное извечное стремление к демократизации общественной жизни зиждется на самоопределении, естественной общности и морали, на радостном труде и земном счастье любви. Каждую иллюзию это стремление считает опасностью. Поэтому оно не только не будет бояться естественнонаучного понимания живого, но, наоборот, прибегнет к помощи естественных наук, чтобы научно-практически, а не иллюзорно справиться с имеющими важнейшее значение проблемами формирования психических структур человека. Повсеместно наблюдается стремление развить формальную демократию в демократию всех трудящихся, в трудовую демократию, соответствующую естественной организации процесса труда.

В сфере умственной гигиены должна быть решена большая задача. Она заключается в том, чтобы поставить на место сексуальной неустроенности, системы публичных домов, порнографической литературы и индустрии секса естественное счастье любви, гарантируемое обществом. За этим не кроется намерение "разрушить семью" или "подорвать мораль". Семья и мораль подрываются принудительной семьей и принудительной моралью. Наша задача как специалистов - покончить с вредом, который в форме душевных заболеваний приносит неупорядоченность половых и семейных отношений. Чтобы преодолеть эту "чуму", надо четко отличать любовь родителей и детей друг к другу от семейного принуждения в какой бы то ни было форме. Эндемическое заболевание "фамилию" разрушает все, чего пытаются достичь честные стремления людей.