Война с самим собой - Меннингер Карл. Страница 44

Отец одного из моих пациентов, уставший от бесплодных попыток помочь сыну, как-то заявил: «Даже если он будет по уши в дерьме валяться в канаве, я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь ему».

Они постоянно вступают в конфликт с законом. В число их подвигов можно записать дорожные аварии по вине пьяных водителей; сексуальное бесчинство в пьяном виде; подделка чеков; циничное и бесстыдное поведение (последнее случается в силу стечения обстоятельств) и т. д. На эту тему писали многие авторы - Эрнест Хемингуэй, Фрэнсис Скотт Фицджеральд, Джон О'Хара, Джон Дос Пассос.

Психиатры обычно не знают, какой именно будет печальная развязка. Одни попадут в тюрьму, другие - в сумасшедший дом, третьи покончат жизнь самоубийством. Найдутся и такие, кто будет «путешествовать» из одной клиники в другую. Мы же обычно сталкиваемся с теми, чьи родственники или друзья перепробовали все средства и почти утратили всякую надежду. На самом деле можно пересчитать по пальцам те случаи, когда алкоголики обращались за психиатрической помощью по собственному почину. Как правило, такое происходит под влиянием медицинских показаний, требований закона или вследствие моральных побуждений. Во всех случаях требуется давление извне. Обычно судорожные попытки спасти себя от неодолимой тяги к спиртному большей частью притворны, не искренни и существуют лишь в воображении. Впрочем, причина такого поведения кроется не в порочности алкоголиков, а в тех страданиях, которые они испытывают. Поэтому усилия других людей освободить их от этого страдания рассматриваются как посягательство. Желая скрыть истинные причины своего недуга, больные предпочитают психиатрическим клиникам дома отдыха и пансионаты, где они могли бы «просто подлечиться».

Алкоголики прибегают к услугам психиатра лишь под напором стечения обстоятельств. Прежде всего это - тяга к спиртному, которую они не в силах преодолеть даже в моменты протрезвления. Побудительным мотивом обращения к психиатру часто служит предвкушение того, что боль будет побеждена, а дополнительную уверенность в правильности своего выбора придает негодование против собутыльников. Такое побуждение обычно сопровождается раскаянием и угрызениями совести. В этом смысле решение пациента определяется соображениями морали и напоминает позицию некоторых религиозных сообществ, призывающих воздерживаться от греховного занятия. В какой-то мере к принятию решения подталкивает возмущение родственников и друзей и ощущение боли, которую они испытывают.

В такие моменты пациент готов давать любые обещания и согласен с любыми условиями. Однако по прошествии какого-то времени пациент начинает ненавидеть больницу и все, что с ней связано. Он объявляет о том, что абсолютно здоров и «готов в любой момент вернуться на работу». Такие заявления звучат даже тогда, когда никакой работы не существует и в помине, а все пути назад отрезаны.

В связи с этим нельзя не упомянуть еще одно обстоятельство, которое почти всегда определяет поведение как самих пациентов, так и их родственников. Его можно определить, как патологический оптимизм, своего рода «розовые очки». Как это ни странно, именно это качество больных и их родственников является серьезным препятствием на пути избавления от пагубной привычки. Каким бы запущенным ни был случай, уже через несколько недель или месяцев пациент и (что самое странное) его родня приходят к выводу о полном восстановлении психического здоровья. У них создается впечатление, что произошедшие психологические изменения необратимы, возврат к прошлому невозможен и бывший алкоголик полностью реабилитирован. Даже тогда, когда одни и те же обещания и клятвы не пить давались неоднократно, им продолжают верить. Подобный трюк срабатывает потому, что семья хочет в это верить. Таким образом, возникает замкнутый порочный круг взаимной агрессивности пациента и его родственников.

Необходимо подчеркнуть, что такой оптимизм и ложная уверенность в том, что беда миновала, являются средством самообмана, способом уйти от необходимости кардинальных перемен в психике пациента. Алкоголик испытывает непреодолимый ужас при мысли о том, что придется трезво оценить источник своих страданий. Ему известно лишь одно средство преодолеть страдание - утопить свое горе в вине. Такого рода «лечение» приносит больше бед, чем сама патология, по крайней мере, во всем, что касается внешних проявлений болезненного пристрастия. Оказавшись на краю пропасти, он временно отказывается от попыток такого «самолечения», но при первых признаках улучшения у него пропадает желание следовать научным методикам и рекомендациям специалистов.

Впрочем, некоторые пациенты идут на взаимодействие с лечащим врачом и сознательно помогают выявлению побудительных мотивов своей патологии. С аналитиком, завоевавшим его доверие, алкоголик, как правило, откровенен и не будет объяснять свое поведение внешними раздражителями. И действительно, если бы внешние факторы, а именно - жизненные проблемы, которые приходится постоянно решать, - служили главной причиной пьянства, то все мы были бы обречены на алкоголизм. Жертва алкогольной зависимости вполне осознает, что ее оппоненты ошибочно считают алкоголизм заболеванием, по крайней мере, в общепринятом смысле этого слова, и уж никак не могут судить об истинных причинах страдания. В то же время сама жертва не может понять природу своих мук и страхов, которые проявляются в непреодолимом стремлении к алкогольному саморазрушению. Пьяница подобен объятому пламенем или отравленному зверьку, который выбирает смерть в воде, убегая от смерти на суше.

Действительно, мы часто сталкиваемся с пациентами, которые завершали первоначальное намерение свести счеты с жизнью пьяной оргией или напивались пьяными, чтобы решиться на этот отчаянный шаг. В самом деле пустить себе пулю в висок гораздо сложнее, чем напиться. Большинству людей, находящихся на излечении, приходят в голову мысли о собственной греховности, ущербности и никчемности. Подобные размышления провоцируют суицидальные намерения, и некоторые пациенты их реализуют, компенсируя утрату возможности выпить. Так, один из них неоднократно резал себе лицо бритвой. Другой вонзал в себя нож. Были и такие, кто пытался прыгнуть с крыши или выброситься из окна. Нет необходимости говорить о таком распространенном способе реализации скрытых самоубийственных намерений, как вождение автомобиля в состоянии алкогольного опьянения.

Алкогольную зависимость следует рассматривать не как заболевание, но как самоубийственную попытку ухода от болезни или подсознательное стремление преодолеть внутренние противоречия, возникшие (но не изначально, как думают некоторые) на почве внешнего конфликта. Можно лишь подтвердить высказывания самих алкоголиков о том, что они сами не знают, почему пьют.

В то же время последние исследования в области подсознания

Шандор Радо. Психические эффекты интоксикации. «Международный психоаналитический журнал», 1926, т. VII, с. 396-402; Шандор Радо. Психоанализ фармакофимии (наркотической зависимости). «Психоаналитический вестник», т. II, с. 1-23, 1933 г.;. Эрнст Зиммель. Проблемы, порожденные принуждением и гневом. Отчет Конгресса по психотерапии, 1930 г.; Р оберт П. Пай т."Динамика и лечение алкогольной зависимости. Из доклада на Четырнадцатом конгрессе психоаналиков, 4 августа 1936 г., опубликованного в Бюллетене клиники Меннингера, т. I, с. 233-250, 1937 г.; РобертП . Н а и Психодинамика хронического алкоголизма. «Журнал неврологии», ноябрь 1937 г., с. 538. По мнению Найта существует по крайней мере два типа алкогольной зависимости. 1. Случаи, когда алкогольная зависимость является, побочным симптомом невроза, развившегося у взрослого человека. 2.Алкоголизм как спровоцированное детскими впечатлениями следствие Деформации личности в процессе возмужания. Такое определение) представляет несомненный клинический интерес. Первая категория алкоголиков имеет больше шансов на выздоровление. В то же время процесс «возмужания» строго индивидуален, и, следовательно, психологические мотивы идентичны в обоих случаях.