Рай обреченных - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 13

Шаболдаев, уже не слушая его, выскочил в коридор. Подполковник даст ему новое звание, внеочередное! Лишь бы этот парень никуда не скрылся. Он выбежал из дома. На мгновение он даже забыл, где именно находится. И побежал по направлению к соседнему зданию. Вбежал туда и увидел старшую медсестру.

– Где палата номер два?

– Не кричите, – строго одернула его Бармина. – В конце коридора, направо. А зачем, собственно, она вам нужна?

Шаболдаев добежал до палаты. И открыл дверь, благо перчатки все еще не были сняты.

В палате находились двое молодых людей. В первый момент он даже испугался. Это были абсолютно нормальные, здоровые молодые люди. Парень и девушка.

– Здравствуйте, – растерянно сказал майор. – Видимо, я ошибся.

– Вы не ошиблись, – горько сказал молодой человек. – Это я убил врача. Я его ударил. Но я не думал, что он так плохо упадет.

– Да, – сказал Шаболдаев, не понимая, что делают здесь эти молодые красивые люди. И только потом увидел, когда девушка повернулась к нему. Мелькнула черная перчатка на ее левой руке. «Несчастная», – чисто машинально подумал он.

– Я поеду с вами, – сказал молодой человек, поднимаясь. Девушка испуганно вскрикнула.

Парень покачал головой.

– Ты останешься здесь, – сказал твердо он.

– Нет, – возразил Шаболдаев, – нельзя. Она главный свидетель случившегося. И должна поехать с нами.

– Она не может отсюда уехать. Вы же видите, что у нее с рукой, – возразил молодой человек.

– Ничего, – мягко сказал Шаболдаев, – я пригоню сюда автобус, и вы поедете в нем. А потом, она может не выходить в районном центре из автобуса. Мы будем с ней говорить через стекло. Такой вариант вас устраивает?

– Да, – вдруг улыбнулся парень, – конечно, устраивает.

«Где я найду теперь пустой автобус?» – с раздражением подумал майор.

Все, что рассказал ему Лаидов, было правдой. Инга почувствовала, что беременна, лишь через полтора месяца. Еще целый месяц она мучилась сомнениями, не зная, говорить ли об этом Эльдару.

Это было невыносимо сладостное чувство – ощущать внутри себя живого человека. Слышать, как зарождается маленькая жизнь. Она постепенно проникалась чем-то вечным, истинным, словно материнство открывало ей тайну, неведомую прежде никому.

А когда истекло четыре месяца беременности, Эльдар решил привезти врача-гинеколога. Они узнали через Азизу адрес этого Рамиза. Лучше бы они его никогда не узнавали. Врач приехал, осмотрел Ингу и начал на нее кричать.

– Уже прошло четыре месяца, – орал он. – Ты набитая дура! Как ты могла так долго сохранять ребенка? Теперь опасно делать аборт! Нужно обо всем сообщить Лаидову и Барминой!

Эльдар терпеливо слушал и лишь в конце попросил не сообщать пока врачам лепрозория о случившемся. В ответ Рамиз обругал его, назвав тупицей и дураком. Он стал кричать, что ребенок родится с врожденной проказой, что это преступление перед человечеством.

Эльдар по-прежнему терпел. Но, когда гинеколог, взбешенный подобной покорностью, стал обзывать и Ингу, называя ее прокаженной потаскушкой, Эльдар не выдержал.

От первого же сильного удара Рамиз отлетел к колодцу. И, как-то дернувшись, свалился на землю. Когда они подбежали, он уже не дышал. Эльдар ударил врача слишком сильно.

Потом они долго волокли тело к фруктовому саду. Они просто не хотели, чтобы кто-то нашел это тело и испугался. А Эльдар решил ехать в город за Лаидовым, чтобы все ему объяснить. В дороге они разминулись. А когда Эльдар вернулся, трупа уже не было. И все было страшно и горько.

Теперь, увидев этого толстого майора, Инга поверила, что все может быть хорошо. И покорно стала ждать автобуса.

Глава 9

Шаболдаев остановил автобус прямо на трассе. Приказал водителю следовать за его машиной. «Рафик» ехал на каменный карьер, и водитель был из местных. Он вез на карьер две большие канистры бензина. Но, узнав, что они едут в Умбаки, отказался категорически. Пришлось лейтенанту Касымову садиться за руль этого микроавтобуса.

Эльдар забрался в автобус и помог Инге сесть в него. Наблюдавший за ними мрачный Лаидов снова подошел к майору.

– Вы понимаете, – убежденно сказал он, – это был несчастный случай. Вы же все понимаете!

– Да-да, конечно, – кивал майор, не слушая главного врача. Он уже видел на плечах погоны с двумя звездочками подполковника и радостные лица начальника райотдела и прокурора района.

На трассу они выехали в три часа дня. Эльдар держал Ингу за правую руку. Ему казалось, что она никогда не была такой красивой. Будущее материнство делало ее особенно прекрасной, словно зародившаяся жизнь светилась изнутри. И если плод был этим светом, то глаза матери светились светом ее будущего ребенка.

Они не замечали, как их обгоняли автобусы, переполненные людьми. Не слышали криков митингующих. Они по-прежнему думали только друг о друге. И о третьем человеке, который был отныне с ними.

Лейтенант Касымов, сидевший за рулем, все время нервно поглядывал назад. Он боялся проказы больше всего на свете.

Скоро они въехали в районный центр. И почти сразу попали в плотную толпу митингующих. Все кричали, спорили, ругались. Только что с трибуны согнали приехавшего из города Георгиева, и теперь митингующие чувствовали себя еще более уверенно. Раздавались призывы идти штурмом на райком.

Эльдар и Инга по-прежнему ничего не видели вокруг.

С огромным трудом выбравшийся из толпы, майор Шаболдаев связался по рации с райотделом милиции.

– Товарищ начальник райотдела, – докладывал он, едва сдерживая радость, – ваше задание выполнено. Я нашел убийцу за два дня. Он готов подписать признание.

– Какой убийца? – раздался недовольный голос подполковника. – Не видишь, что у нас творится? Войска хотим вызывать, газ применить. А Тоболин не пускает. Он среди нас единственный мужчина оказался. Нельзя, говорит, живых людей газом травить. А сейчас инспектору ЦК по шее надавали.

– Я насчет убийства в Умбаки, – напомнил Шаболдаев.

– Черт с ним, с убийством. Потом разберемся. Давай лучше сюда. Где у тебя Касымов?

– Он в «рафике» сидит, за рулем. Там убийца, молодой парень, студент. И его девушка. Она прокаженная.

– Совсем идиотом становишься, майор! – прохрипел подполковник. – Больную проказой в райцентр привез. Дай мне Касымова, – приказал он.

Через минуту Шаболдаев сообщил лейтенанту, что с ним хочет говорить начальник.

– Я слушаю вас, товарищ подполковник, – волнуясь, произнес в рацию лейтенант.

– У тебя в машине эти двое влюбленных еще сидят? – громко спросил начальник райотдела.

– Да, – чуть тише ответил Касымов.

«Они же все слышат, – понял Шаболдаев. – У Касымова старое, допотопное переговорное устройство. В машине все слышно».

– Поезжай в райотдел и посади обоих в изолятор. Прокаженную отдельно. Пусть она разденется, сожги все ее вещи. А парням скажи, чтобы ее не трогали. Кому она нужна, больная сука. Пусть голой посидит у нас. И тому парню дайте несколько раз по морде. Будет писать объяснение охотнее. Слышишь, Касымов?

Лейтенант не отвечал. Через несколько секунд послышался его сдавленный крик и нервный голос Эльдара, полный ярости:

– Пошел ты знаешь куда? Сам ты сукин сын. Никуда она не поедет. Мы возвращаемся в Умбаки.

«Какой дурак, – с огорчением подумал о своем начальнике майор Шаболдаев. – Этот парень все слышал».

И словно в подтверждение его слов, Эльдар громко сказал:

– Пистолет лейтенанта у меня. Мы возвращаемся в Умбаки. Я оставлю ее там. А потом сам вернусь к вам.

«Он совсем потерял голову», – подумал про своего начальника Шаболдаев.

Впрочем, подполковника можно было понять. Такого митинга в районе не было за всю его историю никогда. А побитый инспектор ЦК мог стоить подполковнику вообще офицерского звания и партийного билета.

– Слушай меня внимательно, – прохрипел подполковник, понимая, что его слышат и другие офицеры. Он не имел права терять лица. – Сейчас должны появиться солдаты. Ты никуда не уедешь. У них твердый приказ: машины не пропускать. Тебе не удастся уехать. Вашу машину просто сожгут. Поэтому кончай валять дурака и верни пистолет лейтенанту. Ты меня слышишь?