Ледяной круг (Львиный Зев) - Елисеева Ольга Игоревна. Страница 58

— — Я тоже так думал, — кивнул Раймон. — Здесь недалеко у берега две лодки с нашими воинами из

Орнея, — устало вздохнула Астин. — Мы хотели сначала найти тебя, а потом показать им, где ты. Мы даже не думали, что ты так близко. Сейчас мы их приведем…

— Ваше высочество, — голос Беренис прозвучал почти робко. — Я бы хотела остаться рядом с герцогом.

— Конечно, — Астин встала. — Посиди возле Раймона, пока я не вернусь.

Ее тень исчезла в овраге, а затем взметнулась на гребень с другой стороны. Никто из вёльфюнгов не остановил ее, никто даже не обратил внимания, что к прикованному герцогу подходили две нищенки и одна из них осталась с пленным.

Было уже довольно поздно, когда Астин, миновав рытвины и овраги на берегу Арна, выбралась к реке. Она и не предполагала, что идти будет так тяжело! Принцесса отдала Раймону слишком много силы. В висках у девушки стучала кровь, голова кружилась. До неширокого затона, где в ивняке прятались орнейские ладьи, осталось совсем немного. Но принцесса испугалась, что не дойдет. Просто потеряет сознание и упадет где-нибудь в ближайшей канаве. Тогда Раймон… Нет, об этом она не будет думать. Девушка опустилась на землю и стала осторожно сползать на четвереньках вниз по скользкому склону. Затон был уже виден. Еще… еще…

Крепкие руки подхватили Астин, и она едва смогла перебраться через борт лодки. С трудом ворочая языком, принцесса Рассказала, где найти Раймона, и повалилась на корме. Все окружающее стало ей безразлично. Она не видела, как высаживались на берег воины, как они, обнажив мечи и стараясь Двигаться потише, уходили в ночь.

Зато их увидел Раймон, и то в последний момент. Стычка у ворот была короткой, отступление поспешным. Акситанцы разбили цепь, сковывавшую их герцога, подхватили на руки его и Беренис и, отбиваясь от опомнившихся вёльфюнгов, бросились к своим лодкам.

— Тибо, мальчик, уходим! — Раймон и не предполагал, что у него так быстро прорежется командирский голос. Герцог представил себе комичность ситуации, при которой он — полумертвый калека — пытался давать указания сыну, управлявшему боем, и замолчал.

Вот еще один человек, перед которым он очень виноват. «Великий Раймон на коне, Тибо рядом!» Вечная тень своего непобедимого отца… второй… А ведь ему предстоит быть первым! Об этом герцог раньше не думал. «Привыкнет держаться за чьим-то плечом и в нужный момент… Что я говорю? Вот он нужный момент, и мальчик там, где надо. Не пасует и дерется прекрасно. Не стоит его одергивать, тем более при воинах, которых он спас для меня… Все потому, что я не любил первую жену. Не верил, что от нее может произойти что-то путное. Но сына-то я любил! Пора доверить ему самостоятельное правление где-нибудь в Героне. Ведь это он, „малыш Тибо“, „Тибо, который никак не вырастет“, спас и увел в Орней остатки разбитой армии. Сейчас он спасает меня, а я: „Тибо, мальчик, скорее…"“

Они сидели на корме большой грузовой ладьи. Мощные взмахи весел резали воду. Воины стремительно толкали судно вверх по реке, но течение было против них, и только что вышедшим из боя людям приходилось нелегко.

— Я очень счастлив, что ты остался в живых, — сказал Раймон, беря руку сына и откровенно не зная, с чего начать разговор. — Ты молодец, ты столько сделал.

— Счастье, что ты жив и мы тебя нашли, — почти зло выдохнул Тибо. — Теперь по крайней мере войско будет кого-то слушаться.

— Разве оно не слушается тебя? — герцог поднял брови. — Я этого не заметил.

— Отец, — сухо сказал молодой рыцарь, — они привыкли подчиняться тебе, а у меня все идет со скрипом.

— Люди притираются к тебе, — оборвал его герцог. «Это я позаботился, чтобы у Тибо был авторитет в войсках», — подумал он, но вслух сказал другое: — Я намерен после того, как все кончится, отдать тебе в управление крепость Герону. Тибо задохнулся от неожиданности.

— Почему? Мы проиграли, бежим…

— Скажи иначе, — твердо поправил его Раймон, — мы отступили и спасли армию, вернее: ты отступил и спас армию. После поражения в Анконнском ущелье я сделал бы так же. Или ты думаешь, что надо было «с честью умереть там, где умер наш герцог»?

— Да, — кивнул юноша, — такие разговоры были среди рыцарей.

— И что ты сделал?

— Ничего, — Тибо опустил голову и даже втянул шею. — Ничего, просто старался не замечать…

Раймон хлопнул сына по плечу.

— Зря. Надо было повесить. Армия в изгнании быстро теряет дисциплину. Подобной болтовней занимаются далеко не лучшие воины, запомни это. Лучшие помогают в трудную минуту сдержать ропот. Поэтому, избавившись от обнаглевших болтунов, да к тому же вооруженных, ты ничего не теряешь, — герцог снова хлопнул сына и удержал свою руку у него на плече. — Не все сразу, Тибо. Жестокость приходит с годами. И спасибо, что не бросил Беренис. Мне казалось, что ты ее не любишь…

Молодой воин поднял на Раймона большие карие глаза, такие же тихие и загадочные, как были у его матери, и улыбнулся.

— Зато я люблю тебя.

— Я тоже, — Раймон обнял Тибо. — Я тоже тебя очень люблю. И ты должен твердо знать, что ты мой наследник, и что я никогда…

— Я не буду возражать, если ты заключишь с ней брак, тайный брак по внутреннему ритуалу, — остановил его юноша — Хотя она и простолюдинка, но, клянусь Богом, она достойная женщина и предана тебе всем сердцем.

Раймон несколько минут молчал, понимая, какой щедрый подарок сделал ему сын. Тибо показал, что как наследник он не опасается соперничества со стороны возможных братьев

— Я пойду, посмотрю, как там на носу, — молодой рыцарь поспешил подняться, желая скрыть от герцога свое волнение

— Ты решил сегодня раскаиваться и самоограничиваться? — услышал Раймон насмешливый голос со дна лодки.

Астин зашевелилась под тяжелым солдатским плащом, которым, уходя, накрыли ее воины.

— Ты уже не спишь? — растерянно спросил герцог.

— Нет, — всклокоченная голова принцессы показалась из-за края грубого войлока. — Уже минут десять, как слушаю твои покаянные речи.

— Вернее, читаешь мои покаянные мысли, — голос Раймона выдал раздражение. — Конечно, сейчас, когда мы так близко связаны ритуалом передачи силы, это тебе не трудно!

— Вы только посмотрите, какая неблагодарность! — принцесса прыснула в кулак. — Тибо получил заверения в любви и крепость в придачу, а для малышки Астин у тебя не найдется ни одного доброго слова?

— Чего ты от меня хочешь? — с усилием выдавил из себя герцог. — Я прошу у тебя прощения. Я был глубоко не прав и очень виноват перед тобой. Если ты сейчас можешь проникать в мои мысли, то должна понимать, что я говорю искренне…

— Раймон, — Астин поманила герцога пальцем. — Наклонись ко мне, пожалуйста. Я хочу тебе кое-что сказать.

Акситанец склонил голову, и хозяйка Орнея прижалась губами к его уху.

— Знаешь, Раймон, — прошептала она, — ты был прав. Во всем, от первого до последнего слова. Арвен действительно достойнейший из достойных, и я… — жаркое дыхание обдало щеку герцога, — я очень люблю короля Арелата.

Повисла пауза.

— Только не говори ему, пожалуйста! — Астин выпрямилась, с удовольствием глядя на потрясенное лицо собеседника. — Мир второй раз перевернулся для тебя с ног на голову? Или все же встал на место?

— Скорее, идет кувырком, — протянул герцог. — Он разве не знает?

— Ну, мне трудно сказать, — Астин ерзнула. — Вы, мужчины немного… как бы это выразиться?

— Туповатые, — подсказал Раймон. — Насчет государя это точно. Если хочешь, чтобы он понял что-нибудь, так прямо ему и скажи. Не откладывай. А то будешь страдать, что Арвен не замечает самых очевидных знаков с твоей стороны…

— Раймон, — Астин взяла герцога за руку и развернула головой к противоположному борту. Там на мотке каната сидела Беренис, грустно подперев щеки кулаками и время от времени бросая в сторону собеседников сначала робкие, потом злые и, наконец, несчастные взгляды.

— «Не замечает самых очевидных знаков», — подтвердила принцесса. — Я, пожалуй, еще посплю, под плащом тепло. А главное, он большой, целой ротой можно укрываться. Советую взять один, — Астин зевнула, — на двоих.