Чешский с Карелом Чапеком. Рассказы из одного кармана - Эскина Александра. Страница 4

„To nevím (я этого не знаю),“ řekl pan Dastych.

„Já taky ne (я тоже),“ křikl zlostně dr. Mejzlík (зло/сердито заорал доктор Мэйзлик; zlost – злость, досада; křičet – кричать, орать). „Hrom do toho (черт возьми: «гром на это»; hrom – гром)! Tedy si zapaluju cigaretu pod tou lucernou (ну, значит, закуриваю я сигарету под этим фонарем) a ten člověk jde podle mne (а этот человек проходит мимо меня).

Pane (уважаемый: «господин»; звательный падеж), já jsem se mu ani nepodíval na nos (я даже на нос ему не взглянул = я на него даже глаз не поднял) a jenom tak čumím k zemi (и просто так смотрю на землю; čumět – глазеть, пялиться; země – земля; пол). Když ten chlap přešel (когда этот парень прошел /мимо/; chlap – мужчина; мужик), začalo se mně něco nelíbit (мне начало что-то не нравиться = мне что-то не понравилось; začít – начать, начаться; líbit se). Čerchmante (проклятие), řekl jsem si (подумал я: «сказал я себе»), tady není něco v pořádku (здесь что-то не так: «здесь что-то не в порядке») – ale co vlastně (но что именно; vlastně – собственно, по сути дела)?

Vždyť jsem si toho vašnosty ani nevšiml (ведь я на этого господина даже не обратил внимание; všimnout si – заметить, обратить внимание; vašnosta /экспресс./ – ваша милость; господин = pán). Tak stojím v dešti pod tou lucernou (и вот стою я в дождь под этим фонарем; tak – так, таким образом; stát – стоять, находиться; déšť – дождь) a přemýšlím (и размышляю/думаю; přemýšlet – раздумывать); a najednou mě napadlo (и вдруг меня осенило; napadnout – нападать; прийти в голову): boty (башмаки/ботинки; bota)! Ten chlap měl něco divného na botách (у того парня на ботинках было что-то подозрительное; divný – странный, подозрительный). A já vám zničehonic povídám nahlas (и я, /скажу я/ вам, ни с того ни с сего говорю вслух; povídat – рассказывать, говорить): popel (пыль; popel – пепел, зола).“

„Jaký popel (какая пыль)?“ ptal se pan Dastych (спросил пан Дастых; ptát se).

„No popel (ну, пыль). V tu chvíli jsem si vzpomněl (в тот момент я вспомнил; chvíle), že ten člověk měl na botách mezi svrškem a podrážkou popel (что у этого человека на ранте ботинок была пыль; svršek – верх; верхняя часть /одежды, обуви/; podrážka – подошва).“

„A proč by neměl mít na botách popel (а почему бы на ботинках не быть пыли)?“ mínil pan Dastych (сказал пан Дастых).

„To se rozumí (понятное /дело/),“ zvolal dr. Mejzlík (воскликнул доктор Мэйзлик; zvolat). „Ale pane (но, уважаемый), v ten okamžik jsem viděl (в тот момент я увидел), ano (да), viděl vyříznutou ohnivzdornou (увидел вскрытый сейф; vyříznout – вырезать, взрезать; ohnivzdorný – огнеупорный), ze které se sype popel na podlahu (из которого на пол сыпется пыль; sypat se). Víte (знаете), ten popel (пыль), co je mezi ocelovými pláty (которая между стальными пластинами; ocelový; plát). A já jsem viděl (и я увидел), jak ty boty šlapou do toho popela (как эти ботинки наступают в эту пыль; šlapat – ступать, наступать).“

„Tak to byla intuice (так это была интуиция; intuice – интуиция, предчувствие),“ rozhodl pan Dastych (рассудил пан Дастых; rozhodnout – принять решение). „Geniální, ale nahodilá intuice (гениальная, но случайная интуиция; nahodilý; náhoda – случай, случайность).“

„Nesmysl (ерунда/глупости/чепуха; smysl – чувство, чутье, понимание),“ řekl dr. Mejzlík. „Člověče (дружище; člověk /зд. звательный падеж/), kdyby nepršelo (если бы не было дождя; pršet – «дождить», моросить), tak bych si toho popela ani nevšiml (я бы на эту пыль даже внимания не обратил). Ale když prší (но ведь когда идет дождь), tak lidé obyčejně nemají na botách popel (у людей как правило, на обуви пыли нет), rozumíte (понимаете)?“

„Tak to byl empirický závěr (значит, это было эмпирическое заключение; závěr – вывод, следствие, умозаключение),“ pravil s jistotou pan Dastych (с уверенностью сказал пан Дастых; pravit – говорить, сказать; jistota – уверенность). „Byl to skvělý úsudek na základě zkušenosti (это был блестящий вывод на основании опыта; skvělý – отличный; великолепный; základ, m – основа, основание). A co bylo dál (а что было дальше)?“

„Inu (ну), pak jsem šel za tím chlapem (потом я пошел за этим парнем): to se ví (разумеется; vědět – знать), zapadl ke Třem pannám (он зашел к «Трем девицам»; zapadnout – завалиться; зайти).

Potom jsem zatelefonoval pro dva tajné (затем я вызвал по телефону двух сыщиков; telefonovat – говорить по телефону; tajný – секретный, тайный) a udělali jsme tam šťáru (и мы устроили там облаву; šťára), našli jsme pana Rosenbauma (нашли господина/пана Розенбаума) i s tím popelem a hasáky (с пылью, отмычками; hasák – трубный ключ) a dvanácti tisíci z kasy Židovského dobročinného spolku (и двенадцатью тысячами из кассы Еврейского благотворительного общества; dvanáct; tisíc, m – тысяча).

Na tom už nic není (это уже не важно). To víte (знаете), v novinách se psalo (в газетах написали), že tentokrát naše policie ukázala značnou pohotovost (что на этот раз наша полиция проявила изрядную оперативность; ukázat – показать, продемонстрировать; značný – значительный, важный, pohotovost – готовность, подготовленность). Takový nesmysl (такая глупость/бессмыслица)!