Двухголовая химера (СИ) - Харт Хелег. Страница 2

Пришлось двигаться дальше на голодный желудок. Склон становился всё круче, а сил оставалось всё меньше. Медленно, но верно охотник и копатель тащили меня по извилистой пещере ещё день, а потом ещё полдня. За это время я дважды пытался умереть, но благодаря знаниям Рэна меня оба раза откачали. Даже Кир удивился моей живучести, сказал: «Таких тяжёлых больных у нас добивать принято, потому что всё равно уже не жильцы». Я тут же горячо поблагодарил его за то, что не добил.

Тем более что второй раз меня спасали уже почти на поверхности, чувствуя свежий воздух. Вода вывела нас в долину, когда солнце уже почти скрылось за горными вершинами. Кое-как наевшись найденной поблизости дикой малиной, мои спутники завалились спать, а наутро донесли меня до этого места и разбили лагерь. На свежей воде и нормальной еде я пошёл на поправку уже на следующий день.

- Так что это за долина, Кир? - спросил я, доставая изо рта рыбьи кости. - Где именно мы находимся?

Гном задумчиво оглядел заснеженные пики.

- Не знаю точно. Где-то в глубине Тингар. Ходили слухи, что где-то на северо-западе от Небесного Пика есть долина, в которую очень трудно попасть. Перевалы закрыты снегом восемь месяцев в году и находятся высоко. Укромная - так она у нас называется. Если это - не она, то вообще не знаю, где мы.

- Люди здесь есть?

- Мы пока не видели. Зато зверья полно, птиц. Буйволы есть, дикие лошади по лугам носятся. Тут можно неплохо устроиться. Долина вытянута с юго-запада на север-восток, на глаз скажу, лиг под десять в длину и в среднем около двух в ширину. Есть где развернуться.

- А куда мы попадём, если двинемся прямо на запад?

- В Чернотопье... - пожал плечами гном и тут же встрепенулся: - Постой! Куда это ты собрался на запад?

Я помолчал, дожёвывая последний кусочек рыбы.

- В Лотор. Лину забрали Меритари, я почти уверен. Надо её вызволить.

Кир даже в лице переменился.

- Сдурел, длинный? Это же Меритари. Не ты ли говорил, что они вас собираются заживо сжечь? Да там ведь война уже небось в самом разгаре! Надо не туда бежать, а оттуда!

Челюсти у меня стиснулись сами собой.

- Не хочешь - не иди. - выдавил я сквозь зубы. - А я Лину бросать не собираюсь.

Гном, уловив непререкаемость тона, замолчал и насупился. Было видно, как ему хочется высказаться на тему моих умственных способностей. Я даже приготовил парочку хлёстких фразочек, чтобы ответить ему, но гном почему-то смолчал.

- Так и знал ведь, - пробормотал он в бороду, ожесточённо пуская свою поделку на стружку. - Ну ведь так и знал...

- О чём вы поспорили? - подал голос ничего не понимающий Рэн.

- Выбираем дальнейшее направление, - буркнул я. - Слушай, как вы вообще общались с Киром без меня?

Пуэри усмехнулся.

- Жестами, рисунками, звуками. Как только не изгалялись. Но ничего, в итоге насобачились немного. Он даже стал учить меня вашему Локуэлу, - и в доказательство этого охотник вскинул руку и радостно выкрикнул на всеобщем: - Жопа!

Я медленно повернулся к Киру. Тот, скорчив донельзя сосредоточеннную мину, делал вид, что занят своей заготовкой и ничего не слышит.

- И что это слово означает, он тебе сказал? - невозмутимо спросил я пуэри.

Гном поспешно вскочил и направился вниз по склону. Рэн, заподозрив неладное, стёр улыбку с лица, но всё же ответил:

- Сказал, что это приветствие у людей.

Я, с трудом сдерживая смех, вздохнул. Сто два года коротышке, сто два года...

- Что-то не так? - пуэри недоумевал всё больше.

- Почти всё так, - кивнул я. - Только это не людское приветствие, а скорее гномское. И чтобы уж совсем правильно было, нужно в конце добавлять: «бородатая». Так уважительнее получается. Запомнишь?

- Жопа бородатая, - тщательно выговорил Рэн на Локуэле. - Да, запомнил.

- А ещё чему-нибудь он тебя научил?

- Могу связать пару слов. У вас странные языковые правила, но их всё равно меньше, чем у нас. Нужно больше практики, и тогда, думаю, за пару неделек уже смогу худо-бедно объясняться.

- Про практику - это точно. С этим мы тебе можем помочь. Например, ты можешь завтра с этим приветствием обратиться к Киру с утра - для закрепления.

- Ага. Так вы определились с направлением?

- Да, - решительно ответил я. - Едем на запад, в столицу Либрии, Лотор. Вызволять Лину.

- Ты уверен, что она там?

- Почти. А что?

Пуэри пожал плечами.

- Мы знаем только, что её встретили, даже не знаем, кто именно. Мало ли куда они могли пойти.

Этим замечанием он попал в десятку. Мои догадки строились по сути ни на чём - мне просто нужно было хоть куда-то двигаться, чтобы оправдаться в собственных глазах. Но если мы пойдём на запад - не получится ли, что мы пойдём не в ту сторону?

- В любом случае, нужно откуда-то начать. Там будет видно, - вот и всё, что я мог ответить.

Рэн только кивнул, подвесил выпотрошенного зайца на ветке, подхватил лук и ушёл вниз по склону.

Оставшись в одиночестве, я первым делом размотал повязку на запястье и оглядел порез. Выглядел он жутко - рану долгое время нечем было промыть, поэтому она начала подгнивать. Видимо, как только мы оказались на воздухе, парни это обнаружили, и им не оставалось ничего, кроме как срезать самые пострадавшие участки плоти, чтобы зараза не пошла дальше. Это меня спасло, но на руку теперь было страшно смотреть, а три пальца из пяти почти не слушались.

К счастью, пока я валялся без сознания, мои энергетические запасы успели изрядно восстановиться. Как раз хватило на заклинание вита-магии. Оно ослабило тело пуще прежнего, но зато руку удалось спасти - пальцы зашевелились и снова могли держать меч.

Пошатываясь, я добрёл до ближайшего дерева и, опёршись на него, окинул взглядом окрестности. Из шалаша этого увидеть было нельзя, но вид из лагеря открывался великолепный.

Слева на склонах гор шевелюрой топорщился хвойный лес. Долина тянулась оттуда и мягким изгибом уходила направо, да так далеко, что окончание её терялось за увиденной мной ранее горной грядой. Вдалеке, в самом широком месте, луга превращали ландшафт в подобие застывших зелёных волн. Между холмами текла речушка; на самой грани видимости между ними виднелся краешек крупного водоёма. Прямо передо мной же раскинулись заросли - невысокие лиственные деревья, перемежающиеся буйным кустарником. Дикий, прекрасный уголок - и, наконец-то, нет стен и потолка.

Только теперь, выбравшись наружу, я осознал, как это трагично - смириться с тем, что никогда больше не увидишь небо. Ведь подумать только: я мог умереть там, внизу, в этой хищной вековой темноте, сломленный и потерянный. И кто бы вспомнил обо мне? Я мог умереть на самом пороге спасения, когда вдалеке уже брезжил дневной свет, но так бы больше его и не увидел. Разве с такой участью можно смириться?

А я смирился. Там, внизу. Стоило лишь сказать: «Ты скоро умрёшь», и я с готовностью согласился.

Маленький, жалкий человечек.

Заблудился в самом себе, словно в трёх соснах.

Хорошо, что Кир с Рэном не смирились. Пока я жалел себя, они искали выход. Пока я готовился к смерти, они хотели жить. Поэтому когда я, сложив лапки, расслабленно умирал, они тащили меня, идиота, на своём горбу. Отчаянный копатель-одиночка и пуэри, предположительно последний в своём роде, рисковали своими жизнями ради моей.

Боги, ну и стыдобища. Хоть бы сквозь землю провалиться, что ли...

Я вздохнул грудью и тут же поморщился от ещё не отступившей до конца боли. Именно эта боль прервала мои досадливые размышления и вернула к реальности.

Между каменных глыб Тингар плыли, цепляясь за склоны боками, неторопливые облака. Свет солнца пронзал их, падал на тянущуюся ему навстречу зелень, сверкал на воде. На водопой к берегу ручья вышло стадо диких коз. Неподалёку, за подлеском, слышалось мычание оленя. Словно одуревшие от счастья, пели птицы.

Жизнь в Укромной долине била ключом, а у меня внутри словно выстрелил гейзер. Нужно было лишь разок смириться со смертью, чтобы понять, как я на самом деле хочу жить. Ведь жил же до этого - чужак, бездомный, беспамятный, которого из жалости приютили добрые люди. И когда эти люди погибли - не лёг помирать. Так что случилось-то? Доконало известие о том, что маму с папой мне никогда не найти?