Каббалистическая астрология. Часть 1: Тонкие тела - Подводный Авессалом. Страница 14

Прежде всего, миссия этноса (как и любого человека) заключается в определенной трансформации и высветлении атманического плана — и, как таковая, в словах выражается не всегда или неадекватно. Она смутно чувствуется самим народом, точнее, наиболее мистически одаренными его представителями: поэтами, провидцами, философами, блаженными, ясновидцами, пророками, но выражается ими всегда косвенно, скорее в интонации, чем в фабуле, или же с помощью достаточно абстрактной символики. С другой стороны, у миссии этноса есть и вполне земные, плотные аспекты: например, он должен выжить и состояться как единое целое, и пока идет борьба за выживание, она воспринимается народом совершенно мистериально.

Однако как только уровень выживания (муладхара) сменяется уровнем гарантированного существования (свадхистхана), вступают в силу качественно иные законы бытия, пока что человечеством в целом освоенные недостаточно. В частности, миссия народа, сумевшего себя прокормить и надежно защититься от внешнего врага, не всегда заключается в том, чтобы немедленно начинать покорять и грабить соседние страны, хотя ничего другого (на уровне этнического самосознания) история пока по видимости не предлагала. Автор надеется, что эпоха Водолея принесет с собой настоящий идеал сотрудничества и участия в космической эволюции — но пока он еще только начинает себя манифестировать.

Возвращаясь к теме государственного эгрегора, следует заметить, что логика узурпации власти в сущности очень проста. Этнос должен исполнить свою миссию, значит, в нем, должен быть известный порядок, и, следовательно вся энергия этнического эгрегора должна быть отдана государственному. Почему же вся? А иначе порядка не будет…

Что стоит за подобным рассуждением? Кто кого предает: этнический эгрегор свой народ или наоборот? По-видимому, лучше говорить не о предательстве, а о нарушении равновесия и о более длинных или коротких, а также мучительных или относительно гармоничных путях исполнения миссии.

Следует подчеркнуть: народ тяжелее всего переживает не столько трудности своей жизни под гнетом того или иного жесткого государственного эгрегора, или даже войны под его водительством, сколько лишение связи с высшими слоями этнического эгрегора, а точнее — потерю чувства исполнения своей миссии. Однако государственный эгрегор, полностью нарушающий все прямые связи между народом и высшими слоями этнического эгрегора, возникает вследствие усилий самого этнического эгрегора, тратящего много сил на создание оружия для защиты от внешних врагов и усмирения и упорядочения собственных хаотических тенденций народа. Итак, за что боролись, на то и напоролись: оружие неожиданно оборачивается против оружейника. В чем же дело? А ведь иногда так не получается, и достаточно твердая власть не становится диктатурой…

Для того, чтобы правильно понимать описанные процессы, нужно прежде всего иметь в виду эволюционный уровень народа и характер и тяжесть возложенной на него миссии, но кроме того, учитывать и объективно существующие законы циркуляции энергии в тонких планах, существенную информацию о которых дает транзитная астрологическая карта. Есть периоды, способствующие оформлению диктатур, а есть, наоборот, освобождающие хаотические (и творческие) силы народа; и грядущие поколения политиков, несомненно, будут посматривать на транзитные карты — когда астрология займет в общественном сознании подобающее ей место царицы наук (чего ждать остается уже недолго).

Таким образом, становится понятным, что идеалы государства в принципе не могут быть достаточными для исполнения этнической миссии, так как государственный эгрегор есть не более, чем некоторый жесткий каркас, укрепляющий этнический. Однако возложение на государство функций, ему вовсе не свойственных, таких, например, как народоводительство, ведет к тому, что с ним ассоциируются идеалы этнического эгрегора, которые государство, естественно, профанирует до своего уровня. Ругать его за это примерно так же основательно, как, выйдя замуж за скелет, обвинять его в недостаточной плавности движений и нежности объятий.

Что же останется от идеалов государства, если с него снять не свойственные ему функции?

Государство отражает, но не обеспечивает единство народа — поскольку идеал единения в чистом виде этнический. Государство антигуманно по своей природе — оно приносит свободу и жизнь одних людей в жертву другим — армия, тюрьмы и т. д. Поэтому идеалы государства — это всегда минимизация зла при условии достижения определенного уровня порядка, а всеми остальными, то есть положительными идеалами, должны вдохновляться другие общественные организации.

Современное "демократическое" государство выполняет функции общего экономического управления и политического регулятора — но так же как и тоталитарное, не может взять на себя роль главного исполнителя этнической миссии — и в этом случае государственные идеалы значительно ниже этнических, но вера в государство как носителя народной идеи все еще сильна — здесь сказывается извечное желание человека переложить свою личную ношу и ответственность на могучего чужого дядю, который к тому же достаточно добр и знает, куда ее нужно нести. А разница в восприятии государственного и этнического эгрегоров колоссальна, государство — это часто "они", то есть чиновники, властвующие над народом, его грабящие и куда-то насильно ведущие, и значит, несущие всю ответственность за это, в то время как этнос это всегда "мы", и от личной ответственности деться некуда.

Перенос в массовом подсознании ответственности и миссии с этнического эгрегора на государственный сопровождается резким усилением последнего за счет первого — и в этом автор усматривает главную причину узурпации власти государственными структурами в настоящее время. Однако в прошлом ситуация в тонком мире была совершенно иной, иными были и миссии этносов, поэтому исторический анализ отношений между этническим и государственным эгрегорами может давать существенно различные результаты в зависимости от рассматриваемых времен и этносов.

Идеалы семьи в некотором роде противоположны идеалам государства, и в то же время те и другие имеют много общего. Можно сказать, что те лозунги, что у государства написаны на груди, у семьи изображены на спине, и наоборот: главная цель государства — упорядочение, в конечном счете ведущее к процветанию, в то время как главная цель семьи — размножение и процветание, но также и некоторое упорядочение, то есть воспитание социально причесанного и адаптированного индивида.

Вообще тема семейного атманического тела представляется автору глубочайшей и практически не разработанной. Ясно, что социум навязывает семье кукольные идеалы, от которых ей необходимо освобождаться, но это связанно с трудностями двоякого рода: имеющиеся у каждой семьи кукольные идеалы осознаются с трудом, а ее настоящие идеалы могут быть глубоко скрытыми, и отчасти раскрываются лишь спустя много лет после заключения брака.

Вообще, семья — это модель Вселенной, и если исходить из голографической парадигмы, то все проблемы и радости мира представлены и в семейной реальности. Созидая семейный мир, домочадцы принимают прямое участие в эволюции Вселенной, но каждая семья по-своему. Есть, впрочем, и общие черты, например, тщательно подметая пол, домохозяйка способствует уменьшению преступности в стране, а добросовестно выгуливая младенца, положительно влияет на рост демократии.

Общественное подсознание нашего времени, склонное, как автор уже упоминал, к переносу миссии этноса на государство, формирует идеалы семьи в соответствии с государственными представлениями о них, и этим создает совершенно очевидные кукольные и очень примитивные атманические конструкции, отделаться от которых, однако, довольно трудно; во всяком случае, каждая семья должна делать это заново и часто с большим трудом. Взгляды государственного эгрегора на главное предназначение семьи хорошо известны: родине нужны солдаты, а в мирное время — законопослушное (в смысле — покорное властям) трудолюбивое население, склонное к аскетизму и своевременной уплате всех видов налогов. Однако для любой реальной семьи все же кукольный (хотя он может быть очень мощным), и в первую очередь это связано с тем, что государственный эгрегор в принципе не может дать семье настоящих идеалов — их можно найти лишь у этнического (или более широких, например, общесоциального земного). Этнос распределяет свою миссию по семьям своего народа, причем делает это неравномерно и на поверхностный взгляд несправедливо: у одних семей легкая судьба, у других — очень тяжелая, и не нужно делать вид, что они "сами" в этом виноваты. Пока что роль сознания в реальной жизни людей, а тем более коллективов, крайне невелика, и в первую очередь потому, что законы тонкого мира изучены очень слабо: употребление слова карма в наше время скорее означает философию человека, нежели действительное ее видение. Миссия семьи всегда включает в себя нахождение определенного взаимопонимания и сотрудничества между ее членами на атманическом уровне, то есть согласование их индивидуальных миссий. В хорошей семье в какой-то момент происходит их синтез и возникает групповая миссия, чему предшествует тщательная (часто долгая) работа по согласованию идеалов членов семьи друг с другом и с семейным эгрегором (у которого, не будем забывать, тоже есть свои идеалы, и с ними нельзя не считаться). Итак, семья — это по существу школа эволюционной работы, но какие отметки получают в ней домочадцы лучше всего судить им самим. В эту школу входят (чаще всего почти не осознаваемые) процессы согласования идеалов всех членов семьи, семейного эгрегора и эгрегоров всех коллективов, где оказываются члены семьи, и необходимо тщательно следить за тем, чтобы в процессе этих согласований идеалы семьи не загрязнялись и не становились кукольными — иначе семейный эгрегор как бы протухает и становится тюрьмой для всех домочадцев.