Площадь диктатуры - Евдокимов Андрей. Страница 40
– С женихом в кино пойду, у нас свадьба скоро, - смутившись, заулыбалась она, и Горлов догадался, о чем она подумала.
Пристроившись на скамейке, Горлов полистал газеты. Судя по ним, политические бури гудели и завывали совсем в другой стране. В Краснодаре все было спокойно. Много писали о подготовке техники к посевной, о передовиках сельского хозяйства и недостатках организации социалистического соревновании в сочинских столовых. Читать было нечего, и газеты были скучными, как десять лет назад. Не торопясь, Горлов дошел до кинотеатра. Показывали "Маленькую Веру", он посмотрел бы фильм во второй раз, но не захотел стоять в очереди.
Когда Горлов дошел до конца набережной и повернул обратно, горизонт заволокло дымкой, а с моря наползли низкие облака. Солнце еще светило сквозь радужное марево, но в сотне метров от берега над неподвижной гладью выстлался густой белый туман.
Горлов чувствовал гложущую и непонятную самому отрешенность. Он подумал, что никогда в жизни не был один столько времени подряд. В командировках его всегда окружали сослуживцы, даже в гостиницах и общежитиях его почему-то селили в многоместные номера. Отпуск он всегда проводил на даче с женой и детьми, а рядом постоянно мельтешили соседи. Да, он никогда не оставался наедине с самим собой! От этой мысли ему стало неуютно и грустно.
Тем временем пелена тумана достигла берега, поднялась и укрыла все вокруг, а впереди, дальше десяти-пятнадцати метров все терялось в белесой мгле.
Он прозевал переход под железной дорогой, через который нужно было попасть в пансионат, и, только повернув обратно, заметил сидевшую на скамейке женщину. Она напоминала нахохлившуюся птицу - голова ушла в воротник пальто, а руки были спрятаны в рукавах. Он и сам не знал, почему вдруг решил остановиться. Она подняла голову, - ее глаза на мгновение блеснули, - и сразу отвела взгляд. Горлов был уверен, что она его узнала.
– Пойдемте ужинать, Лариса, - протянув ей руку, сказал он.
Она чуть помедлила, но все же встала навстречу.
– Мы где-то встречались? - неуверенно спросила она.
– Летели из Краснодара в Ленинград, вы согнали меня с места, я и нахамил, но после мы помирились. А через месяц я увидел вас в Москве, в ресторане "Прага". Много раз собирался вам позвонить, но так и не решился - у вас очень ревнивый муж.
– Не помню, чтобы я давала свой телефон, - удивилась она.
– Ваша знакомая сказала, я наизусть запомнил, - Горлов неуверенно назвал номер и по ее взгляду понял, что не ошибся. Он взял Ларису под руку и сквозь толстую ткань форменного пальто почувствовал ее грудь и гибкость тонкой талии.
– Поужинайте со мной. Пожалуйста! - попросил Горлов.
– Хорошо, - согласилась она. - Только надо предупредить, здесь рядом гостиница "Аэрофлота", всего на одну минутку.
– Как я вас из окна не увидел? Это же напротив, через поляну.
– Мы только сегодня прилетели. Обратный рейс - завтра, но в такой туман не выпустят, застрянем надолго.
Они дошли до ее гостиницы и Горлов остался на улице, глядя в большое окно вестибюля, как она улыбается, разговаривая с кем-то по телефону.
– У соседки по комнате роман со вторым пилотом. Представляете, как она обрадовалась, что меня не будет до вечера?
– Поэтому вы и сидели у моря одна-одинешенька? - спросил Горлов.
– И ужасно замерзла! А вы - настоящий рыцарь, спасли меня от холодной смерти, - засмеялась она. - Если серьезно, я была просто ошарашена. Вы сказали: "Пойдемте, Лариса, ужинать", будто мы век знакомы. Если бы что-то другое, что говорят в таких случаях, какую-нибудь глупость, к примеру, что это - судьба…
– Вы бы сделали вид, что не знаете меня?
– Скорее всего.
– Интересно, кому было бы от этого хуже, - весело сказал Горлов, пропуская ее в двери гостиницы. - Давайте по рюмочке, чтобы согреться.
Они подошли к стойке, и буфетчица ничем не показала, что знает Горлова.
– Две рюмки коньяка с лимоном, - попросил он.
– Хорошего не осталось, только из директорского запаса, - глядя в сторону, сказала буфетчица. Ей, видно, не понравилось, что Горлов пришел с женщиной.
– Коньяк и правда хороший, - Лариса выпила первой и чуть сморщилась, положив в рот кружочек лимона.
– За туман над морем! - сказал Горлов, поднимая рюмку.
– У меня перерыв! Еще что-нибудь надо? - сердито спросила буфетчица.
– Спасибо, мы пойдем ужинать, - ответил Горлов и вынул авторучку, чтобы расписаться на счете.
– Приятного аппетита! - недовольно буркнула буфетчица.
– Где можно вымыть руки? - спросила Лариса.
Горлов предложил подняться к нему, и она молча кивнула, видимо, о чем-то задумавшись.
– Вам будет неудобно идти в ресторан, - сказала она.
– Почему? - удивился Горлов.
– Я в форме, и переодеться не во что.
– Вы не поверите, но мне наплевать, кто как одет. Ерунда это…
– Вовсе не ерунда. Любой женщине важно, как она выглядит. Для некоторых это важнее всего.
Горлов думал, что, увидев его номер, она удивится, но этого не случилось. Вынув из бокового кармана маленькую сумочку, она отдала ему пальто и закрылась в ванной.
Он позвонил в ресторан, чтобы накрыли на двоих.
– Давайте все самое лучшее, на ваш вкус, - ответил он администратору. - И скажите, чтобы ансамбль играл потише.
Он достал из сумки галстук и белую рубашку. Под пиджаком было незаметно, как она смята. Посмотрев в зеркало, Горлов огорчился, что нет времени отутюжить брюки.
– Я готова, - сказала Лариса. Она сделала другую прическу: темно-каштановые волосы с одной стороны были собраны заколкой, а с другой касались плеча. Синий костюм с золочеными крылышками "Аэрофлота" был без единой морщинки, такого же цвета, как ее глаза.
Он смотрел, как она идет через комнату, и почувствовал, что пересохло в горле.
– Немного вина? - скрывая смущение, он достал из буфета открытую вчера бутылку и наполнил два бокала.
– Вы определенно хотите, чтобы я опьянела? - вино в ее руке было густо-малиновым в середине и светло-красным и прозрачным по краям. Она отпила совсем немного.
– Пьянеть приятно, если вместе и поровну, - сказал он.
2.11. Эта ночь без лица и названья
У входа в ресторан Горлов придержал тугую дверь, пропуская ее вперед.
– В общественное место мужчина должен входить первым, - укоризненно сказала Лариса.
– Добро пожаловать! - торжественно возвестил встретивший их администратор, показывая накрытый стол. Ожидавший сбоку официант чиркнул спичкой и ловко поджег свечи. Полупустой зал остался за чертой светового круга, а глаза Ларисы показались Горлову совсем черными.
Он хотел удивить, как их обслуживают, но она не обратила внимания на его шикарный номер и невероятно дорогую еду, будто было ей не в диковинку.
– "Твиши", - не раздумывая, сказала она, когда официант подкатил столик с вином на выбор. Однако не выпила, скорее чуть пригубила.
– Никогда не видел, чтобы бутерброд ели вилкой и ножом, - сказал Горлов, следя за ее пальцами - каждый двигался будто сам по себе.
– Бабушка приучила! Она меня не так дрессировала - на всю жизнь хватит и еще на моих внуков останется!
– У вас есть дети?
– Сын! Ему скоро восемь. Раньше я чувствовала его неотрывно, а теперь иногда мне страшно, что он вырастает и становится все дальше и дальше. Я так мало с ним бываю. Его свекровь воспитывает больше, чем я, - она на секунду поникла, но тут же улыбнулась.
– Не будем о грустном! Лучше расскажите, как вы устроились в Челябинске, не скучаете по Ленинграду?
"Притворяется, только делает вид, что забыла, все-то она помнит", - догадался Горлов.
– Я не та редкая птица, которая может долететь до Челябинска, - признался он и неожиданно для себя стал рассказывать обо всем, что случилось после их встречи в Москве. История с обыском вдруг показалась совсем не страшной, и он смеялся, рассказывая, как в панике удирал из Ленинграда.