Седьмая раса - Нечаева Наталья Георгиевна. Страница 39

— Нет, друг мой, — покровительственно ответил эзотерик. — Шестая раса — это вполне земные люди, она уже давно пестуется на нашей планете, это и есть те самые избранные, которые станут жить в Гиперборее.

— Слушай, Сань, это же сколько надо затратить энергии, чтобы держать в четвертом измерении целый материк! — нашелся Иван. — Это у кого сил столько? У этих, по Блаватской, которые с Сириуса?

Васильев и на этот раз не принял шутливого тона.

— На Полюсе всегда находились и сейчас находятся базы Ориона, Большой Медведицы, Плеяд и, конечно, Сириуса. Именно они совместными усилиями и держат Гиперборею до срока в четвертом измерении.

— А чего ее там держать? — пожал плечами Иван. — Чем раньше опустят, тем скорее земной рай наступит. Какие-то злые они, эти ваши инопланетяне!

— Наоборот, — мягко возразил Васильев. — Новая Земля не может появиться ни раньше, ни позже. Только в срок. Ну, представь, если бы план владык с Сириуса был всем известен, что бы тут началось? Да вся нечисть, вся гадость кинулась бы сюда! Помойка, вот что здесь было бы! А так — скрыта, недоступна, а значит — защищена.

— Все, — сказал себе оператор. — Баста. Еще минута этого разговора, и я сам дематериализуюсь.

— Саня! — обратился он к эзотерику. — Давай мое просвещение на этом закончим, а? Что-то мои земные мозги плохо переваривают твою космическую информацию. Меня все равно в эту вашу шестую расу не пустят. Недостоин.

И Васильев, и Алена посмотрели на оператора с нескрываемым разочарованием: такое отношение к вечным истинам было для них привычным и, к сожалению, означало только потрясающее невежество и тупую ограниченность собеседника.

— Ладно, — сказал Васильев. — Пошли дальше.

Проход, по которому двигалась группа, был довольно узким, ровно на одного человека. Скальный тоннель оказался удивительно сухим, словно узкий коридор обычной, хорошо прогреваемой квартиры. И столь же удивительно чистым. Группа шла молча, у каждого в руке светился фонарик. Маршрут, похоже, был освоен давным-давно и не вызывал никаких опасений неизвестностью или какими-нибудь непредвиденными неожиданностями.

Старик замыкал колонну, и блондинка, идущая перед ним, то и дело оглядывалась, глазами спрашивая, все ли в порядке и не нужна ли помощь. Ловила успокаивающий взгляд старика и шагала дальше. Конечно, группа вполне могла идти быстрее, но все, от первого человека в цепочке до самой блондинки, серьезно опасались за старика и старались умерить шаг, чтобы не позволить ему ощущать свою немощь.

Минут через пятнадцать мерного неспешного движения проход стал расширяться правильным конусом. Немного под уклон пошел пол, активнее вверх стал уходить потолок. И вот уже путешественники вполне могли передвигаться шеренгой — ширина пространства вполне это позволяла. Лучи от фонариков больше почти не натыкались на темные стены, все чаще уходя в пустоту, еще минут семь, и люди оказались в пещере.

Один из мужчин, остановив жестом остальных, пошел налево вдоль высокой стены. Там, где он проходил, через равные промежутки вспыхивали яркие факелы. Десять минут молчаливого ожидания, и пещера вся осветилась теплым желтоватым светом множества огней. Факелы горели ровно и ярко, бездымно и бесшумно. При их свете пещера выглядела почти правильно круглой и невероятно просторной. Самое темное место оказалось в центре — даже отраженный свет множества светильников туда не доставал.

Тот же мужчина извлек откуда-то из-под стены очень современную, складную и легкую стремянку. Установил ее правильным треугольником. Сверху, на стыке граней, защелкнул плоское приспособление, превратившееся в устойчивую площадку для ног. Взобрался. Группа снизу внимательно наблюдала за тем, как теперь уже в центре пещеры, внутри окружности, образованной правильными светлого камня колоннами, вспыхивали, один за другим, те же самые факелы.

Через полчаса после того, как группа попала в пещеру, подземный зал оказался полностью освещен. Причем сами факелы оказались так идеально упрятаны за выступы стен и колонн, что были практически невидимыми. Только свет, колеблющийся, призрачно-яркий. Словно идущий ниоткуда и никуда.

— Ну что, поздравляю, мы почти пришли! — Рощин сбросил на землю рюкзак. — Предлагаю передохнуть и сосредоточиться. И меня, по возможности, минут десять не беспокоить.

— Влад, ты что, собрался проводить активацию здесь? — насторожился Максим.

— Да. А ты против?

— Я? Да, против. Мы собирались лететь на Вещун. Шубин обещал вертолет.

— Макс, — терпеливо принялся объяснять Влад. — Мы уже и так перебрали по времени. Вертолет сам знаешь где. У Шубина же их не целый полк! Пока прилетит, пока доберемся до места, активацию будет делать поздно. И что? Все напрасно? Поэтому я решил провести обряд здесь. А потом прилетит вертолет и доставит вас с Ольгой в город.

— А ты? — удивленно спросила девушка.

— А мне придется добираться на машине. Джип-то мы здесь не бросим, так?

— Влад. Это дурная затея, — твердо сказал Макс. — Открытое место, просматриваемое со всех сторон, тут сейчас по тревоге все военные гарнизоны поднимутся, если активация пойдет так, как ты рассказывал.

Ольга с удивлением уставилась на Барта.

— Макс, так мы же за этим сюда пришли! Что с тобой?

— Не знаю, — ответил Барт. — Чувствую, что нельзя, и все. Просто — нельзя.

— Чувствуешь? — Рощин внимательно взглянул на спутника. — Согласен, к предчувствиям в этих местах надо относиться предельно внимательно. Погоди-ка.

Он задумчиво стал обходить ровную площадку с громадой черного сейда посередине. Дошел до противоположного конца, где начинался скальный откос, заросший поверху странно, как тропические лианы, стелющимися березовыми ветвями. Вернулся обратно, так же медленно прошелся вдоль площадки.

— Нет, Макс, все в порядке. Ты, видимо, просто перенервничал.

Барт, насупившись, молчал. В кармане у Ольги зазвонил мобильник. Она так удивилась этому внезапно прозвучавшему звонку, такому лишнему на этом первозданном плато, среди этого величественного безмолвия, что не сразу сообразила, как поступить.

— Оля, ответь, — подсказал Влад. — Это, наверное, Шубин по поводу вертолета. Скажи, пусть присылает через час.

— Але, Лелька, — раздался у самого уха взволнованный крик Маши. — Где вы там? Весь день звоню, все время абонент недоступен! Тут твой Серега объявился. Таких страшилок понарассказывал!

— Мы на Сейв-Вэре. Все в порядке, не волнуйся!

— А обратно когда?

— Уже скоро. Сейчас Влад совершит долгожданное чудо, я это все это сниму, и мы с Максом вернемся в город на вертолете.

— Так вы на Вещун не полетите?

— Нет, не успеваем. Так что жди. Я скоро. Как там мои гаврики, не объявились?

— А что, вы с ними в сопках не встретились? Я думала, они с вами.

— Нет, Маш, Рощин говорит, что они в городе. Вроде как запили…

— Да? Все может быть. Оль, ты вспомни наши практики… Ну, студенты, что с них взять? Может, в милицию обратиться, чтоб ты так не дергалась?

— Не надо пока. Вдруг объявятся. Ты уж тогда их не отпускай, ладно?

— Лелька, я их под замок посажу! — весело пообещала подруга.

Не успела девушка отключиться, как раздался еще один звонок. На этот раз и впрямь — Шубин.

— Ольга, уточните координаты, я отправляю вертолет.

Славина протянула трубку Рощину:

— Влад, он хочет знать координаты для вертолета.

Рощин о чем-то быстро переговорил с вице-губернатором, Ольга не прислушивалась. Вернул телефон, потер руки.

— Ну что, приступим?

Журналистка припала к глазку камеры. Сняла панораму окрестных сопок и безоглядной зеленой тундры, темный скальный массив на краю площадки, саму площадку, «наехала» на сейд, громадный, черно-серый, с маленькой розовой шапкой на плоской голове. Мегалит держался на трех небольших камнях-подставках: светло-сером, кирпично-коричневом и бело-розовом. Под неуклюжим массивным туловищем глыбы виднелась глубокая, уходящая в темное чрево земли расщелина. По самому ее краю, практически захватывая боковину, выползала на скалу белая, с грязно-желтыми прожилками, широкая кварцевая жила. Ольга все это тщательно сняла, меняя ракурсы и углы, вернулась к Рощину: