Надежда гардемарина - Файнток Дэвид. Страница 60
Пилот уставился на журнал и на свой чертов протест. Лицо его стало серым.
– Пилот Хейнц, вы непригодны для службы на «Гибернии» в качестве офицера. До моего следующего распоряжения освобождаетесь от всех обязанностей, лишаетесь чина и будете продолжать путь в качестве дополнительного багажа, в своей каюте, покидая ее лишь для того, чтобы воспользоваться офицерским туалетом. Вы свободны. Вакс, проводите пилота с мостика.
– Есть, сэр.
– Вы не можете этого сделать!
– Я уже сделал. Вон! – Я взял микрофон. – Лазарет, прошу доктора Убуру после осмотра раненых зайти на мостик.
20
На корабле уже замеряли прожженные люки, чтобы починить или заменить их, выметали мусор из кругового коридора второго уровня, и на мое ворчливое «продолжайте» никто не обращал внимания.
Так как сражение было жестоким и проходило в вакууме, раненых оказалось немного. Люди либо оставались в живых, либо погибали. Странно было видеть на мертвых, в том числе и трех наших матросах, белую форму Военно-Космического Флота Объединенных Наций.
Обожженный труп Сэнди Уилски лежал в коридоре возле воздушного шлюза. Рот широко раскрыт, в невидящих глазах немой упрек. У меня вырвался стон. Прикрыв глаза, я попытался мысленно переместиться в свою комнату в Академии на Луне.
– Пойдемте, сэр. – Это был Вакс Хольцер, спокойный и, как всегда, заботливый. Он коснулся моей руки, сначала мягко, потом настойчивее, стараясь увести меня. Потом встал между мной и матросами, убиравшими тела, чтобы они меня не видели. – Все в порядке, командир.
– Нет. – Глаза мои горели, щеки были мокры от слез, – Не все Не будь я таким идиотом, ничего подобного не случилось бы. Это я убил Сэнди.
Убедившись, что на нас никто не смотрит, он провел ладонью по моему лбу.
– Все хорошо, командир, – мягко повторил он.
Я с трудом унял бившую меня дрожь.
– Пойдемте, командир.
Пошатываясь, дошел я до лестницы и спустился на третий уровень к гауптвахте. У камер дежурил сам Вышинский.
– Сколько там человек? – резко спросил я.
– Семеро, сэр.
– Мистер Герни с ними?
– Да, сэр.
– Выпустите его.
Помощник машиниста вылетел из камеры, в волнении теребя рубашку, и, увидев меня, вытянулся по стойке «смирно».
– Мистер Герни, я не хочу, чтобы вы находились на гауптвахте вместе с преступниками. Освобождаю вас Возвращайтесь в кубрик и ведите себя достойно.
Он посмотрел на меня, не веря своему счастью, и умчался.
– Где их главарь? – спросил я, не узнав собственного голоса.
Вышинский показал рукой:
– В первой камере. Он там один.
– Отоприте ее и следуйте за мной, оба. – Я вошел в крошечную камеру. Заключенный сидел на палубе со связанными за спиной руками и кандалами на ногах. – Разрежьте на нем одежду.
Вышинский удивленно посмотрел на меня, но, спохватившись, сказал: «Есть, сэр!» – и вытащил из кармана складной нож. Заключенный выпучил глаза, но молчал, когда Вышинский принялся резать на нем одежду. Через минуту заключенный остался совершенно голым.
– Поставьте его. – Вакс и главный старшина корабельной полиции подняли ослабевшего преступника на ноги.
– Мистер Вышинский, ступайте в камеру два. Сделайте со вторым то же самое и ждите меня.
– Есть, сэр.
– Вакс, возьмите! – Я протянул Хольцеру свой лазерный пистолет и прислонился спиной к перегородке, держа руку на уровне груди. – Мистер Хольцер, наблюдайте за моей рукой. Как только этот человек солжет, я пошевелю мизинцем, вот так, и вы тут же выстрелите ему в голову. Затем мы перейдем в соседнюю камеру. Вопросов не задавайте. Храните молчание. Следите за моим пальцем и, как только он шевельнется, стреляйте! Подтвердите, мистер Хольцер. Вакс сглотнул.
– Подтвердите приказ! – прохрипел я. Он колебался не больше секунды:
– Есть, командир Сифорт. Я выстрелю ему в голову, как только вы шевельнете пальцем, сэр.
Я повернулся к заключенному:
– Это вы называли себя генералом Колом?
– Да, я. – Взгляд преступника метался между моим пальцем и пистолетом в руке Вакса.
– Ваше настоящее имя?
– Кервин Джонс.
– Где генерал Кол?
– На станции. Не стреляйте, пожалуйста, я говорю правду. Прошу вас.
– Он жив?
– Да, сэр. Заперт в раздевалке. Вместе с другими офицерами. Наши ребята их караулят.
Я сделал едва заметное движение рукой. Джонс побледнел.
– Вы подняли бунт?
– Да, сэр. Это все шахтеры, сэр. Они хотели нас всех убить. Я работал в отсеке связи, сэр. Я не военный. Когда корабли с припасами не прибыли в срок, они просто взбесились, и мне пришлось к ним присоединиться, иначе…
– Сколько офицеров убито?
– Два, сэр. Все произошло так быстро. Нам надо было как-то убраться со станции, неужели вы не понимаете?
– Что произошло на самой планете?
– Горняки взяли верх. Вероятно, держат офицеров Военно-Космического Флота в качестве заложников. Комитет контролирует шаттл, горняки почти каждый день прилетают, чтобы следить за ходом событий.
Я посмотрел на свой палец.
– Это правда, сэр, – выпалил он. – Клянусь Господом Богом! Пожалуйста, верьте мне. – Он повернулся к Ваксу. – Не стреляйте, ради Бога!
– Мистер Вышинский! – В камеру вошел главный старшина корабельной полиции. – С этим человеком можно иметь дело. Допросите его. Я хочу знать все о комитете горняков, когда именно они прилетают на станцию, а также план станции. Если он будет лгать, если скажет не то, что остальные трое, немедленно прекращайте допрос и вызывайте меня.
Я вышел. Вакс последовал за мной.
По дороге на мостик Вакс спросил:
– Сэр, а что, если бы он солгал?
Я остановился и шевельнул пальцем. Он вздрогнул.
– Достаньте из-за пояса пистолет. Прицельтесь в палубу. – Вакс встревожился, но приказ выполнил. – Стреляйте в палубу.
– Есть, сэр. – Вакс, все еще колеблясь, нажал на спусковой крючок. Раздались короткие гудки. Это означало, что заряд кончился. Я протянул руку, и Вакс вложил в нее пистолет.
Время бежало быстро. Весь экипаж был занят ремонтом поврежденных лазерами линий электропроводов. Дерек и Алекс успокаивали перепуганных пассажиров, разводили их по каютам и помогали наводить там порядок.
Трое пассажиров были убиты бандитами. Еще двое, в том числе Сара Батлер – приятная молодая леди, сидевшая за моим столиком, погибли в результате разгерметизации, не успев надеть костюмы.
Не уцелели также три члена экипажа и один офицер.
По большому счету нам повезло. Могло быть и хуже. К счастью, мятежники намеревались захватить, а не уничтожить «Гибернию». Сэнди попытался закрыть люк воздушного шлюза, и его сожгли на месте. Не зацепись он рукой за панель управления шлюза, его вынесло бы наружу при разгерметизации, когда я пытался освободить корабль. Остальные члены экипажа погибли во время сражения.
Я сидел на мостике в своем кресле и пытался хоть как-то оправдать собственную глупость. Мы всегда крепки задним умом. Перед моими глазами плыло невидящее, укоризненное лицо Сэнди. Удастся ли когда-нибудь избавиться от этого видения? Я взял микрофон:
– Мистеру Кэрру и мистеру Тамарову явиться на мостик.
Через несколько минут гардемарины вошли и встали по стойке «смирно». Я скомандовал «вольно»:
– Проложите курс назад к станции. Необходимо появиться над их верхним шлюзом в двух километрах от него. Сверьте ваши результаты с решением Дарлы. – Они приступили к работе, а я снова предался размышлениям. Вакс озабоченно наблюдал за происходящим с места первого офицера.
– Вакс, а где кадет Фуэнтес?
– В столовой. Помогает мистеру Браунингу.
– Как он там оказался?
– Он был со мной у носового шлюза, когда все началось. Я отослал его охранять кубрик гардемаринов.
– А-а.
Кубрик на первом уровне не нуждался в охране, а если бы и нуждался, то мальчишка-кадет едва ли мог его защитить. Просто Вакс отослал Рики от греха подальше.