Стиль подлеца - Абдуллаев Чингиз Акифович. Страница 33

Он улегся на дно машины, и она накрыла его одеялами. Когда они въехали в гараж и машина остановилась, он откинул маскировку, вышел из машины и поцеловал ей руку.

– Я чувствую себя подлецом, – признался Дронго, – но по-другому поступить не мог.

– Успехов вам, – улыбнулась она, – если я вам завтра понадоблюсь, можете на меня рассчитывать.

– Договорились, – кивнул он ей на прощание.

В кабинете Федосеева собрались на поздний ужин несколько человек, имевших отношение к их общему делу. За столом сидел сам Савва Афанасьевич. Рядом расположился все еще сильно хромавший Любомудров. Напротив них сидел Андрей Ильин. Увидев вошедшего Дронго, генерал замахал руками:

– Давайте к столу, – пригласил он, – вы пришли как раз вовремя. Ваша теща, наверное, вас очень любит.

– Надеюсь, что у меня все еще впереди, – сказал Дронго, усаживаясь за стол.

– Мы решили совместить приятное с полезным, – объяснил генерал, – хочу вас порадовать. Вы оказались правы. У нас есть новости насчет погибшей.

– Что именно? – спросил Дронго, враз забыв о еде.

– Она действительно была студенткой библиотечного факультета. Только институт находится не в самой Москве, а в Подмосковье, – пояснил Федосеев.

– Это не важно, – вздохнул Дронго, – нужно найти ее друга по имени Денис. Пусть ваши люди завтра с утра начнут его поиски. Или нет, я сам поеду с ними на поиски Дениса. Если она там училась, то ее знакомого должны были видеть с ней.

– Кто такой Денис? – спросил генерал.

– Убийца, – пояснил Дронго, – тот самый, с ложным шрамом.

– Откуда вы это узнали? – изумился Викентий Алексеевич.

– Я сегодня имел счастье познакомиться сразу с несколькими персонажами нашей затянувшейся драмы. Сначала мне удалось узнать, где обитает Арсен, оказавшийся известным московским сутенером. Когда я поехал к нему домой, оказалось, что почти следом за мной к нему заявился сам подполковник Кривец, с которым я тоже там познакомился.

– И он сообщил вам имя убийцы? – не поверил генерал.

– Во всяком случае, он назвал имя этого парня.

– А почему он назвал вам это имя? – спросил Федосеев. – Вы ему угрожали?

– Нет, скорее он сам создал такую ситуацию. Мы разговаривали с ним, когда появился Арсен, решивший вмешаться в наш разговор. В результате Кривец решил, что два живых свидетеля – это слишком много, и застрелил своего старого агента, каким являлся Арсен. Он являлся платным агентом уголовного розыска.

– И затем Кривец отпустил вас живым и назвал имя убийцы? – теперь усомнился Любомудров.

– Не совсем. До того как он застрелил Арсена из его же пистолета, я отобрал у самого подполковника его оружие и служебное удостоверение. Мы договорились на обмен. Я даю ему оружие и документы, а он выдает мне имя убийцы. Пистолет я бросил ему без обоймы, а удостоверение отдал на улице его водителю. За это он назвал мне имя убийцы.

– И вы думаете, что он сказал вам правду?

– Пока не знаю. Но при любом варианте я ничего не теряю. Дело в том, что в момент убийства Арсена в квартире сутенера находилась одна из его женщин, о существовании которой подполковник не подозревал. Он не успел проверить другие комнаты, когда там появилось сразу трое охранников дома. Если она начнет рассказывать все в подробностях, наш подполковник сядет в тюрьму. И надолго.

– Вы его классно подставили, – понял наконец Федосеев.

– Скорее он подставил себя сам. Нельзя быть таким самоуверенным. Он был убежден, что в квартире никого нет.

– И вы его не предупредили?

– Конечно, нет. А зачем? Но теперь мы знаем имя друга убитой, если, конечно, он не соврал. Впрочем, он был в таком положении, что придумывать на ходу ему было бы чрезвычайно затруднительно. Я думаю, что, если у погибшей был друг по имени Денис, мы должны с ним познакомиться. Если парень профессиональный киллер, то нам все станет ясно в первую же минуту знакомства. В обоих случаях, когда убивали Ирину и когда убивали несчастного Леню, убийца действовал очень хладнокровно и профессионально – так может действовать только профессионал.

– Проверим, – кивнул Ильин, – завтра утром я сам поеду в этот институт.

– Я поеду с вами, – сказал Дронго. – И самое главное – Лысаков в нарушение всех инструкций лично убрал Коптеву и ее сожителя или отдал приказ об их ликвидации. Это одно и то же, поэтому стоит прежде всего опасаться Лысакова.

– А кто в нас стрелял, тебе удалось узнать?

– Полагаю, что это были люди подполковника. Видимо, Леня действительно услышал, что мы едем к Коптевой, и поспешил сообщить об этом Арсену. Тот позвонил подполковнику, и в итоге мы получили автоматную очередь – поверх голов.

– А кто устанавливал камеру в отеле?

– Этого я не знаю. Еще не успел узнать. Все произошло слишком быстро и абсолютно непредсказуемо.

– Неужели мы все же сумеем найти убийцу? – спросил Викентий Алексеевич, восхищенно глядя на Дронго. – Я, признаться, не верил в подобное чудо.

– Я тоже, – серьезно сказал Дронго, – и не поверю до тех пор, пока аукцион не завершится, – добавил он. – На карту поставлено слишком многое. Завтра мы должны разыскать этого Дениса, чего бы нам это ни стоило. Если, конечно, такой парень действительно существует. Единственное, о чем я жалею, это то, что не успел нормально допросить Арсена. Но у меня было слишком мало времени.

– Его действительно убил подполковник? Не вы ли случайно в него выстрелили? – спросил Федосеев.

– Я выстрелил не случайно, а очень даже осознанно. И он выронил пистолет, который направлял на меня. Потом оружие подобрал подполковник и выстрелил в голову Арсена. Вот, собственно, и все. Если проститутка, прятавшаяся в спальне, не умерла от страха, она все должна была слышать. И не только слышать, но и подтвердить прокурору виновность подполковника.

– Вас опасно оставлять одного, – подвел итог Викентий Алексеевич, – вы постоянно попадаете в какие-то невероятные истории.

– Послезавтра прилетает Александр Михайлович, – напомнил генерал. – Если найдем убийцу, сделаем ему самый лучший подарок в жизни.

День шестой

В эту ночь он спал гораздо лучше, чем в предыдущую. Сказывались усталость и привычка к напряжению. Кроме того, он любил спать на жестком еще смолоду, когда имел спортивную фигуру и при росте в метр восемьдесят семь весил не более девяноста килограммов. С тех пор прошло уже около пятнадцати лет, теперь он поправился больше чем на двадцать килограммов, но сохранил любовь к жестким постелям.

Утром они по традиции завтракали вместе. Все сосредоточенно молчали, понимая, что сегодняшний день может многое прояснить. По взаимной договоренности, Федосеев и Любомудров остались в центральном здании компании, а Дронго и Андрей Ильин выехали на двух джипах в Подольск, где находился институт, в котором училась Ирина Максименко.

И хотя у джипов были затемненные стекла, Ильин тем не менее настоял, чтобы Дронго сидел в середине, между двумя сотрудниками службы безопасности, как бы прикрывавшими его своими телами.

Дорога в Подольск не преподнесла им никаких неожиданностей. В институте они довольно быстро выяснили, что у погибшей студентки Ирины Максименко действительно был такой сокурсник Денис Епифанцев, с которым она дружила. Выяснить адрес Дениса было уже совсем несложно. К его дому выехали обе машины, и через полчаса вся группа уже стучалась в его квартиру. Дверь открыла пожилая женщина лет шестидесяти, недовольно потребовавшая у гостей снять туфли и вообще не шуметь. Она оказалась квартирной хозяйкой, одной из тех мегер, которые делают жизнь своих жильцов невыносимой настолько, что те отказываются жить у них даже за самую символическую плату. Такие хозяйки считают, что, кроме платы, любой квартирант обязан выслушивать их вечные жалобы и замечания. Это как бы входит в дополнительную нагрузку к арендной плате. И многие молодые люди благоразумно сбегают сразу же, не выдерживая именно этой нагрузки.

Не обращая внимания на причитания квартирной хозяйки, Дронго и его спутники ворвались в комнату Дениса как раз в тот самый момент, когда тот трудился над курсовой. Нужно было увидеть лицо парня, чтобы понять, как нагло обманул подполковник. У этого откровенного книжника были очки с толстыми стеклами и добрый взгляд крайне рассеянного человека.