Я убиваю - Фалетти Джорджо. Страница 8

Их любовная история была необычайно лакомым кусочком для репортеров всего мира. Лица гонщика и шахматистки месяцами не сходили с журнальных обложек, а светские хроникеры изощрялись, строча всяческие небылицы.

Йохан поднял голову, заглянул ей в глаза и с волнением прошептал:

– Я люблю тебя, Эриджейн. Я любил тебя еще до нашего знакомства, но не знал этого.

Она не ответила. Только посмотрела на его лицо в бликах света, отраженных от палубы. Йохан слегка растерялся, но он уже сказал то, что хотел, и не собирался возвращаться назад.

Второй карнавал

Его голова в подводной маске появляется на поверхности воды около носа яхты. Он отыскивает глазами якорную цепь, и колыхнув ластами, медленно подплывает к ней. Ухватившись за борт, осматривает яхту. Корпус из стеклопластика отражает яркий свет полной луны. Он дышит в трубку ровно и спокойно.

Пятилитровый баллон у него за спиной не пригоден для длительного погружения, зато легкий, удобный и не стесняет движений. Черный легководолазный костюм – без всяких надписей или цветных вставок, достаточно плотный, чтобы хорошо защищать от холода в воде. Включить фонарь он не может, но из-за яркого света полной луны ему не приходится сожалеть об этом. Всячески стараясь ни малейшим всплеском не нарушить тишину, он под водой подплывает к корме, где с палубы свисает неубранная лестница.

Хорошо.

Можно легко подняться на борт. Он снимает обмотанный вокруг пояса линь, цепляет к лестнице карабин и подвешивает на него герметичную коробку, отстегнув ее от пояса. Собирается снять также баллон, ласты и свинцовый пояс и, подвязав все это к лестнице, оставить под водой.

Ему нужна полная свобода движений, хотя неожиданность, с какой он возникнет перед двумя спящими людьми, и поможет ему выполнить задачу.

Он уже собирается снять ласты, как вдруг слышит шаги на палубе. Соскальзывает с лестницы, отплыв в сторону, прячется под бортом. Оттуда, из затененного укрытия, видит, как на палубу выходит девушка и останавливается, зачарованная лунной дорожкой на тихой, спокойной воде. Белый халат на ней – еще один светлый блик, но вот она легким движением сбрасывает его и предстает обнаженной в лунном свете.

Он видит ее сбоку и любуется сильным телом, превосходным контуром небольшой и крепкой груди, очертаниями бедер, длинными, тонкими ногами.

Двигаясь в серебристом свете луны, молодая женщина подходит к лестнице и пробует ногой воду.

Он улыбается – это острозубая акулья улыбка.

Он не верит, что так повезло. И горячо надеется, что девушка не боится холодной воды и любит купаться в море в полнолуние. Словно уловив его мысль, она спускается по лестнице и легко соскальзывает в воду. От ее прохлады у нее бегут по телу мурашки и слегка твердеют соски.

Она отплывает от яхты в открытое море, удаляясь от затаившегося в засаде аквалангиста в черном костюме. Он неслышно ускользает под воду с той зловещей осторожностью, что отличает хищника в погоне за ничего не подозревающей жертвой, где ставкой всегда является жизнь.

Он выпускает из легких весь воздух в трубку, чтобы быстрее опуститься на глубину, и направляется к девушке. Оказавшись ниже нее, он видит над собой движениях ее рук и ног. Еле дыша, чтобы бульканье пузырьков не выдало его присутствия, он медленно поднимется к девушке, хватает ее за лодыжки и с силой увлекает вниз.

Эриджейн с изумлением обнаруживает, что кто-то держит ее и тянет под воду. От неожиданности она не успевает глотнуть воздуха. Внезапно оказавшись глубоко под водой, вдруг чувствует, что ноги опять свободны. Она инстинктивно отталкивается ими, желая всплыть, но в тот же момент кто-то хватает ее сзади за плечи, наваливается всей тяжестью и погружает еще глубже, ближе к якорю и все дальше от поверхности воды, сверкающей над ее головой издевательским обещанием воздуха и света. Она чувствует, как чьи-то быстрые руки сжимают ее, словно обручем, сцепившись на груди, скользкая ткань костюма липнет к ее обнаженной спине, чье-то незнакомое тело прижимается к ней и обхватывает ногами бедра, не давая вырваться.

Ужас леденит ее разум. Она отчаянно пытается высвободиться и стонет, но в легких у нее уже почти нет кислорода. Эриджейн чувствует, что силы покидают ее, что кто-то смертельной хваткой обвил ее тело и неумолимо увлекает в темную бездну.

Она чувствует, что умирает: кто-то убивает ее, даже не дав понять, за что. Из глаз льются горькие соленые слезы, смешиваясь с миллионами капель безучастного моря, принявшего ее. Она ощущает, как расползается мрак этого объятия – подобно капле чернил в тазике с чистой водой. Словно холодная и безжалостная рука лихорадочно шарит по всему ее телу и внутри и снаружи, стремясь погасить любую крохотную искорку жизни, где бы та ни таилась, пока не добирается до ее молодого сердца и не останавливает его навсегда.

В тот момент, когда жизнь покидает Эриджейн, он чувствует, как внезапно сникает ее теперь уже безвольное тело. Чуть помедлив, он поворачивает труп девушки к себе лицом, берет его под мышки и, двигая ластами, устремляется на поверхность. По мере приближения к лунному свету, лицо девушки светлеет, и постепенно проявляются его черты. Он видит нежный овал, тонкий нос, полураскрытый рот, из которого поднимаются, словно в насмешку, последние пузырьки воздуха. Вот он уже может рассмотреть широко раскрытые дивные зеленые глаза, безжизненные из-за неумолимого удара смерти. Он смотрит на выплывающее из воды лицо убитой им девушки, словно фотограф на проявляемый снимок, который ему особенно нужен. Окончательно убеждается в том, что она и вправду прекрасна, и на его лице вновь появляется акулья улыбка.

Наконец, он всплывает на поверхность, вместе с трупом приближается к лестнице и заранее приготовленным шнуром привязывает девушку за шею к ступеньке, чтобы, пока он снимает баллон и трубку, ее не отнесло в сторону. Труп опускается под воду, а разметавшиеся волосы колышутся у борта яхты в лунном свете, словно щупальца медузы.

Он бесшумно снимает ласты, маску, грузы и аккуратно складывает все на палубе. Потом подтягивает труп за веревку и без особых усилий поднимается по короткой лестнице, неся на себе тело жертвы. Медленно опускает его, укладывая поперек палубы, какое-то время рассматривает, затем поднимает халат, сброшенный девушкой перед ночным купанием.

Как бы в знак запоздалой жалости, он накрывает ее, будто хочет защитить тело от ночной прохлады, которая окутала ее теперь уже навечно.

– Эриджейн? – неожиданно доносится с нижней палубы.

Он невольно смотрит в ту сторону. Наверное, друг девушки проснулся, почувствовав ее отсутствие. Возможно, вытянул в постели ногу, желая прикоснуться к возлюбленной, а потом не обнаружил ее в освещенной ярким лунным светом каюте.

Не услышав ответа, он, конечно, выйдет сейчас искать ее.

В своем черном костюме он темнее всех прочих теней, какие отбрасывает луна. Он прячется за креплением мачты и гика.

Со своего наблюдательного поста он видит, как снизу поднимается мужчина, ищущий женщину. Совершенно обнаженный. Едва поднявшись, окинув взглядом палубу, сразу находит ее. Она лежит на корме возле румпеля, у лестницы. Лица не видно, оно повернуто, и кажется, будто девушка спит, укрывшись белым халатом. Мужчина приближается к ней, чувствует влагу под ногами и замечает мокрые следы на деревянном полу. Купалась, думает он, и его переполняет нежность к подруге, которая в лунном свете кажется спящей. Пожалуй, он даже представляет себе, как она плавала в тишине, представляет ее влажное, сверкающее, словно фольга, тело, когда она выходит из воды и тщательно вытирается. Он хочет разбудить поцелуем, отвести в каюту и заняться с нею любовью. Йохан опускается рядом с ней, трогает за плечо, виднеющееся из-под халата.

Он же, в своем черном костюме, слышит, как тот произносит:

– Любимая…

Девушка никак не реагирует, словно не слышит. Кожа у нее ледяная.

– Любимая, здесь же холодно…