Тайны волхвов. В поисках предания веков - Джилберт Эдриан. Страница 18
«(Этот Свет) есть (Одна) звезда за (всеми) небесами, Источник Звезд, которые видимы органами чувств и которые были бы невидимы рядом со знаком, называемым Всеяркость, от которого получают свой свет и солнце, и луна, и остальные звезды, как блуждающие, так и неподвижные, каждая в соответствии со своей силой».
Как видно из всего вышеизложенного, Филон любил аллегорию настолько, что подчас становился почти непонятным. Ясно же из его трудов то, что в Александрии существовал элемент еврейского мышления, тесно связанный с другой египетской школой, которая расцвела примерно в то же время — школа Гермеса Тризмегиста. Она продолжала оказывать, как мне предстояло открыть, глубокое влияние на западное мышление вплоть до эпохи Возрождения и после нее. Была ли идея Филона о «старшей звезде», дающей свет всем остальным, связана с древнеегипетским почитанием Сириуса — самой яркой звезды на небосклоне? Если это так, возникает любопытная связь между Египтом и историей волхвов, ибо — как мне предстояло еще выяснить — труды Гермеса сохранились не в Египте, а в Месопотамии — в том самом месте, где Гурджиев искал свое Сарманское братство.
ГЛАВА 4
ГЕРМЕС ТРИЗМЕГИСТ
В 1986 году, примерна через двенадцать лет после кончины Беннетта в 1974 году, в руки ко мне попало старое издание весьма необычной книги. Называлась она «Герметики» и представляла собой сборник переведенных с латыни и греческого древних писаний. Они включали серию эссе, или либелли, известных под названием «Поймандрес» или «Корпус Герметикум». Во многих отношениях они напоминают диалоги Платона, если не считать того, что они были взяты из египетских оригиналов и излагали учение не Сократа, Гермеса Тризмегиста — такое греческое имя было дано египетскому богу мудрости Тоту. В то время меня очень интересовала философская магия, и в своей первой книге[26] я даже писал об этом в контексте астрологии. В алхимических трудах я встречал много ссылок на Гермеса Тризмегиста — предполагаемого автора этих текстов, но и не подозревал о существовании подобного сборника работ самого мастера. Была ли то судьба или жребий, но это оказалось ключом к тому, что я искал на протяжении очень долгих лет, и возобновило мой интерес не только к Египту, но и к тайной школе Наставников. Эти же труды Гермеса дали также многие ключи к установлению источников Гурджиева и к тому, где мне следовало искать, если я намеревался найти следы евангельских волхвов.
Мало что известно о происхождении «Герметик», кроме того, что они имеют, возможно, свои истоки в Александрии примерно в начале христианской эпохи. Поскольку труды эти написаны преимущественно на греческом языке и содержащийся в них материал часто узнаваемо похож на вопросы, обсуждаемые в трудах Платона, современные ученые склонны трактовать их как «неоплатонизм» и на этом основании считать не заслуживающими серьезного анализа. И все же речь идет о неправильном понимании истинного положения. Если даже и правда то, что содержащиеся в «Корпус Герметикум» эссе имеют более позднее происхождение, а по своему стилю — в виде бесед учителя (обычно самого Гермеса, но не всегда) с одним или несколькими учениками — напоминают диалоги Платона, все же воплощенные в них догматы относятся к гораздо более ранней античности.
Греки платоновской, сократовской и даже более ранней эпохи воспринимали египтян как хранителей древней мудрости. Многие из величайших греческих философов посещали Египет ради посвящения в тайные обряды, в культы Исиды и Осириса. Их путь лежит не в Катманду, а в Сайс. В самом деле, именно жрецы Сайса, по Платону, посвятили Солона (ок. 638–588 гг. до н. э.) в таинства и рассказали ему историю Атлантиды, которую Платон позже повторяет в «Тимей» и «Критиас». «Отец Истории» Геродот (ок. 484–425 гг. до н. э.) посетил храм Феникса в городе Анну, позже — около 450 г. до н. э. — названном Гелиополисом. Плутарх (46—120 гг. н. э.) определенно посетил Египет и рассказал историю Исиды и Осириса на основе услышанного от местных жрецов. Отец всей греческой философии Пифагор (VI в. до н. э.) также был принят в египетских школах и несомненно именно там заинтересовался изобретенной египтянами геометрией. Вполне вероятно, что и теорему, носящую теперь его имя, он позаимствовал у египтян!
Не является вымыслом и то, что египтяне старались зафиксировать всевозможные познания. В Александрии находилась величайшая библиотека в античном мире, пока ее не сожгли римляне (ок. 47 г. до н. э), проявив вандализм, характерный для хунвэйбинов Мао Цзэдуна. В библиотеке хранились тексты со всего известного тогда мира и, естественно, тысячи собственно египетских. Разве нельзя предположить, что египетские авторы «Герметик» «не списывали» у Платона, а все было наоборот? Что Платон (или, точнее, его учитель Сократ) заимствовал большую часть своей философии из египетских источников? Этим мы вовсе не хотим сказать, что тексты в «Корпус Герметикум» предшествовали произведениям Платона — скорее следует предположить, что и те, и другие имели общий источник — некое тайное учение, которое из самой древней античности донесли посвященные египтяне.
История появления «Корпус Герметикум» на Западе, сама по себе увлекательная, достойна пересказа. Египет и, в частности, Александрия стали ранним убежищем христианской общины. Едва ли стоит удивляться этому, если иметь в виду огромное число греков, евреев и других иммигрантов, проживавших в стране, и свободное передвижение людей между нею и Левантом. Христиане не желали оказаться чужаками в этом пестром по национальному составу регионе, и поэтому древняя церковь поначалу прибегала к проведению параллелей между собственными догматами и древними тайными культами как к средству привлечения новых сторонников. Такой подход означал, что Египет произвел некий гибрид — собственную гностическую христианскую традицию, которая многое почерпнула из таинств и Мемфиса, и Голгофы. Ко II веку после Рождества Христова подобный непредубежденный подход стал тяготить Церковь, учение которой начало затвердевать в неотступные догмы. Египетских гностиков поносили такие отцы церкви, как Ираний, а после признания христианства в качестве религии Римской империи их начали преследовать. В 390 году н. э. в Египте было запрещено язычество, а годом ранее был захвачен и превращен в церковь большой храм Сераписа в Александрии. Хранившиеся в городской библиотеке языческие книги вроде «Корпус Герметикум» были разграблены или сожжены толпой. Когда в 641 году Александрию, как и весь Египет, захватили арабы, ее библиотеки (или то, что от них оставалось) были уничтожены полностью. Говорят даже, что книги использовались для отопления городских бань целых шесть месяцев. Хотя сейчас эта история считается недостоверной, поскольку еще в более древние века произошло широкомасштабное уничтожение книг, нет сомнений в том, что с тех пор сама Александрия пришла в полный упадок и что «Герметики» исчезли бы безвозвратно, если бы в результате еще одной исторической случайности они не сохранились вне Египта, в таком неподходящем месте, как Северная Месопотамия.
В Библии упоминается, что Авраам (Аврам), патриарх всех иудеев, родился в городе Ур Халдейский, а затем он сам и семья его эмигрировали оттуда, дабы поселиться в Земле Обетованной Ханаана. Это путешествие было предпринято по наущению его престарелого отца Фарры, умершего и похороненного в пути. История эта рассказана в Книге Бытия:
«11 31 И взял Фарра Аврама, сына своего, и Лота, сына Аранова, внука своего, и Сару, невестку свою, жену Аврама, сына своего, и вышел с ними из Ура Халдейского, чтобы идти в землю Ханаанскую; но, дойдя до Харрана, они остановились там.
32 И было дней жизни Фарры (в Харранской земле) двести пять лет, и умер Фарра в Харране».
Ныне Харран — город, в котором был похоронен Фарра — расположен на небольшом притоке реки Балик, в свою очередь притока полноводного Евфрата, в юго-восточной части Турции. На протяжении тысячелетий он был важнейшим центром, ибо он охранял торговые пути между Востоком и Западом. Это был большой город, с крепостной стеной по периметру в несколько миль длиной, окруженный полями. Харран вновь упоминается в Библии, когда Аврам, проживающий уже в Хевроне, послал в Харран слугу, чтобы найти там невесту для своего сына Исаака. Слуга сел рядом с городским колодцем, заключив с Богом такую сделку: первая девушка, которая откликнется на его просьбу дать ему воды и предложит напоить его верблюдов, и станет невестой сына его хозяина. Этой девушкой оказалась Ревекка, внучка Нахора и, следовательно, внучатая племянница Аврама. В следующем поколении сын Исаака и Ревекки Иаков также был послан в Харран на поиски жены. В результате он проработал четырнадцать лет на своего дядю Лавана, брата Ревекки, и женился на обеих своих двоюродных сестрах. Итак, город Харран занимает особое место в Библии как родина Аврама и место жительства его большой семьи.