Три приятеля (сказка) - Квентор Игорь. Страница 10

– Прими микстуру.

– Не могу я, пиплы, обратно полезет.

– Не успеет, – с той же неумолимостью произнёс дед. – Пей, говорю!

Покорно взяв увесистый фужер и выдохнув весь воздух, Гаша запрокинул голову и стал вливать в себя огненную воду, с трудом делая судорожные глотки. Тем временем дед кивнул Кольке и тот проворно наплескал ещё порцию в другую кружку. Только Гаша отнял прибор от лица и уже собирался начать блевать, как дед сунул ему под нос вторую порцию и командным голосом крикнул:

– Пей! Живо!

Гаша не успел опомниться, как следующий поток огненной жидкости полетел вслед за первым, обжигая внутренности. На миг Гаше показалось, что перед ним стоит сам Дон Хуан и со всей решимостью заставляет проглотить его кактус пейот.

Приём сработал на удивление чётко. Едва возникшие позывы безудержной рвоты, как отрезало. Всё тело заволокло приятным оцепенением, и Гаша смог, наконец, расслабиться. Он в изнеможении прислонился спиной к дереву и, впервые за весь день на лице его появилась счастливая улыбка.

– Ну, вот и порядок, – довольно крякнул дед. – А то «не могу, да не хочу». Как пацан слабонервный.

– А я всегда говорил, что дед у нас кого хошь на ноги поставит. Вот ведь и пришельцев отпоил, да в люди вывел! – потирая руки, выпалил Гришка и осёкся: не сболтнул ли чего лишнего. Он с опаской взглянул на Анисима, но тот внимательно наблюдал за Гашей, примеряясь продолжить процедуры или погодить. Пожалуй, пока хватит, решил он.

– Ну, вот теперь можно и выпить. Наливай, братва!

И, сначала культурно, а потом всё больше разгоняясь и переходя в крутую попойку, понеслась нешуточная гульба со всеми вытекающими. Гашу больше не трогали, и он мирно отключился. Правда перед этим уже сам заглотил целую кружку самогона и так, сидя у дерева, заснул. Дед заботливо укрыл его попоной с телеги.

Эдик травил свои шпионские байки, пропуская, по возможности, детали и выдавая себя за профессионального путешественника. Мужики с интересом слушали, периодически рассказывая свои приколы и байки про деревенский быт и чудеса. Инопланетяне деда Анисима были так себе. Тут и без них столько всего удивительного случалось, что всего и не перечесть.

Одни русалки местные чего стоили! А Леший со своей кодлой! Да и в лесу местном имелось несколько гиблых мест, куда боялись заходить, несмотря на обилие грибов и ягод. Говорили, что люди и животные там исчезали невесть куда, а иногда даже возвращались обратно, только через несколько десятков лет, хотя на вид совершенно не менялись, будто только вчера пропали.

Эдик пил наравне со всеми, но старался из реальности не выпадать. Где-то ближе к полуночи пьянка была в самом разгаре, когда он вдруг вспомнил про Змея.

– Други дорогие, а кто-нибудь не видел нашего Горыныча? А?

– Дак это, его с Борькой на ферму понесло, – ответил Гришка. – Я когда бурёнок загонял, видел, как они вдвоём к яме силосной порыли.

– Что за Борька? Кто такой?

– Да бычара наш местный. У нас их двое братанов. Борька, да Мишка. Они эти, как их, произ…проез…дители. Короче коров удовлетворяют и стадное поголовье наращивают.

– Наверное, закорешились. Вот и шляются где-то по ферме. Да ты не боись. Там его никто не тронет, – заметил дед.

– Горыныч у нас Змей боевой, – гордо заявил Эдик и рассказал про их последнюю битву со старухами в деревне. Мужики слушали и диву давались.

– Да неужто у вас такие бабки суровые? – удивлялись парни.

– Что ты, таких ещё поискать! – отвечал Эдик. – Они ж у нас все шибко кручёные. Насмотрелись боевиков разных. По ящику-то пару дюжин программ показывают. Не то, что у вас тут. Вот и натыркались не по-нашему бакланить, пальцы гнут и всё такоэ.

– А зачем пальцы-то гнуть? – недоумевал Гришка.

– Ну, это чтобы круче выглядеть.

Гришка согнул все пальцы вроде граблей и спросил:

– Так что ли?

– Ну, почти. Важно уметь правильные фигуры из них составлять.

Дед слушал и усмехался. По его мнению, лучше хорошего полена ничего нету. Хоть ты на ногах пальцы сгинай в разные стороны. А поленом приложил поперёк спины и будь здоров.

Вдруг со стороны реки раздался громкий всплеск. Мужики затихли и стали прислушиваться. Всплеск повторился громче прежнего.

– Оба-на! – вскрикнул Гришка, и от неожиданности Эдик вздрогнул. – Это ж русалки бесятся. Айда их ловить! – и ни на кого не глядя, ломанулся к реке.

Колька тоже сорвался с места и побежал за ним. Следом, сильно раскачиваясь и громко топоча здоровенными сапогами, увязался Васька-Дрын. Дед махнул рукой и остался у костра. Эдик сильно подозревал, что местные хотят его подколоть и поэтому подошёл к реке не торопясь и снисходительно улыбаясь. Каково же было его изумление, когда он на самом деле увидел на камне посреди реки голую девку, которая приветливо махала ему рукой.

– Чё за дела? – пробормотал он. – Вроде не так много выпили, а уже глючит по полной программе.

Он протёр глаза, посмотрел по сторонам, но девка не исчезала. Мужики зазывали её в гости, предлагали выпить в тёплой компании. Та не соглашалась и только смеялась заразительно, глядя сверкающими зелёными глазами на испанца. Такие знойные мужики ей ещё не попадались. Она томно улыбнулась, плавно поводя широким хвостом, и Эдик почувствовал, что сейчас растает. Мужики ещё немного поглумились, покричали о большой и светлой любви, а потом сплюнули и потянулись обратно к костру. Эдик сказал, что скоро к ним присоединиться, а пока хочет поближе познакомиться с этой красоткой.

– Ты тока в воду не лезь, – предупредил его Гришка. – А то живо на дно утащит.

« – Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого и куда утащит!» – подумал Эдик и со всей галантностью обратился к прекрасной нимфе.

– Buenos noches, senorita! Con su permiso, Eduardo Gonzales. A vuestras servicios!

Русалка промолчала и только игриво поманила пальчиком. Кровь в жилах Эдика забурлила, и он с готовностью разделся, оставшись в ярко-красных плавках. Сложив ладони лодочкой, он смело сиганул в воду. Холода он не ощущал, так как был давно приучен стойко переносить все невзгоды и тяготы разведческой службы. Быстро преодолев расстояние от берега до камня, он горячо обнял красотку и зашептал что-то по-испански.

Русалка даже опомниться не успела. Все её вялые попытки утопить Эдика не увенчались ни чем. В тающем сознании пронеслась, было, нелепая мысль, что наконец-то она станет женщиной. Эдик прикинул, что вода не его стихия и потащил обмякшую русалку в прибрежные кусты. Его немного лихорадило от необычности происходящего, но местный самогон разжигал страсть не хуже кактусовой водки, и в эту ночь он был неотразим. Мужики, видя такое дело, тихо завидовали, но сами бы на такое никогда не решились.