Когда расцветает жемчуг (СИ) - Янушкина Вероника. Страница 36

- Отпечатки свежие, - верховный комиссар тайной канцелярии задумчиво глядел на обочину, - час, два не больше. Скорее всего, это крупный заяц.

- Должны успеть.

Монарх расстегнул верхние пуговицы на пиджаке, ослабил шнуровку на рукавах и откинул со лба влажную прядь волос. Одеяние для сокольников шили из плотной ткани, которую бы хищник не порвал клыками и когтями, на груди и шее укреплённой кожаными вставками. Костюм хорошо защищал от укусов, но сиятельный Стасгард чувствовал себя словно в горячей купальне. Впрочем, мужчина предпочитал промокнуть от пота, нежели от собственной крови.

Как это случилось с отцом. Он охотился на соболя в северных стланиках и нарвался на стаю диких волков. Стражей и кормильца загрызли на лугу, Лирана укусили в шею и левый бок. Каорри успел взлететь на сальфе, но потерял сознание и рухнул на камни. Происшествие лишило Карвахен короля и навсегда отвратило взошедшего на престол наследника от поездок в еловые края. Только в угодья, где обитали птицы и пушные звери, только в плотной одежде и с прикреплённым к упряжи стилету в ножнах. Острейшую сталь Растан ценил выше дубинок, соглашаясь, но не принимая приспособление из зазеркалья.

Дятел притих, оживились сойки. Дразня друг друга, они скакали в густой кроне и будто соревновались, кто быстрее заберётся на вершину.

- Следы лап стали ещё глубже, - улыбнулся Эрдан.

- Хороший знак, - Селим потрепал коня по холке.

Путь перегородило «препятствие». Горка кабаньих фекалий завоняла так, что у мужчин заслезились глаза. Над помётом вились струйки пара, а справа доносилось тихое хрюканье. Растан поднял руку и тут же опустил. Слишком крупный зверь для соколов. Раззадоренный, он опасней вдвойне. Лес густой, сальфы не успеют взлететь.

Кони перешагнули через кучу.

- Ваше величество, вы не передумали? - тен Илметтин понизил голос, и стражи не услышали, - одно слово, и на охоте произойдёт несчастный случай...

- Нет, - твёрдо ответил монарх. Достаточно было трагической смерти отца, - в годовщину и ни днём раньше. Понятно?

- Прошу прощения за дерзость.

Венценосный каорри остался глух к извинению. Казалось, решение о судьбе младшего брата стало очевидным, но потребовало собрать в кулак всю волю. Растан понимал, что поступает верно, но душу терзали коготки слабости. Любимчик матери, вечно холодный и молчаливый, Стеллан походил на чужака, случайно забредшего в Карвахен. Полного тайн и, может быть, способного сбежать в зазеркалье? Спастись в другом мире, пока не истекло отпущенное время? Там близнеца искать не станут.

Сквозь листья на просеке пробивалась пушица. Ветер кружил седые шапочки, цеплял на ветки и словно грезил о зиме. Постепенно травинки слились в лоскутки, и почва под копытами сальфов опасно захлюпала. Загорелись красные фонарики клюквы, повеяло тиной, слуха коснулся едва различимый плеск волн.

- Болото, - произнёс асан.

- Год назад я купался в этом озере, - верховный комиссар тайной канцелярии смотрел на плавающие кустарнички.

- Рискнёте повторить?

- Что-то не хочется.

- Обойдём, - король натянул поводья, но сразу отпустил. На другом берегу, за окутанным мхом валежником, мелькнуло что-то серое.

- Не получится, - прошептал тен Илметтин, - далеко, даже для кречета.

- Получится! Я - к реке, а вы гоните навстречу! Кормилец, стражи - за мной!

Растан развернул коня и направил в обход болота. Услыхавший топот зверь исчез в лесу, но монарх победно улыбнулся. Зайцу (скорее всего) некуда деваться: позади осталась топь, справа вот-вот начнётся глубокий овраг, прямо путь упрётся в реку. Спастись можно в дубовом редколесье, но дорогу перекроют Селим и Эрдан. Айлин обязательно получит пелерину и подарит сиятельному величеству танец.

Король дважды ударил поводьями, и сальф оттолкнулся от земли. Сделав круг над водой, царственный Стасгард полетел к излучине, обрамлённой порослью ольхи. Статус обязывал привести в поместье дичи больше, чем другие каорри. Монарх должен быть первым во всём.

Внезапно мужчину накрыла тень. Над головой пролетел сокол, с ярко-синими перьями в хвосте и крыльях. На миг Растан позабыл о зайце, приметив одинокий дуб, куда сел хищник. Редчайший, вымерший столетие назад, как поведали кормильцы, истинный символ Адара, воплощения грозы. Не это ли добрый знак стихии? Весточка благополучия в неспокойное время? Любой каорри с аметистовыми глазами мечтал об этой птице!

Конь мягко спикировал на лужайку.

- Доставай! - крича кормильцу, король надевал перчатку, - быстро!

Из кустов выбежал заяц. Увидев чужаков, он затрусил в лес, но опоздал. Сиятельный Стасгард снял клобучок, и сокол стремительно бросился на добычу. Мгновения борьбы, неловкий прыжок, и мех расцветили алые пятна.

Птица вернулась на руку Его величества.

- Превосходно, - он угостил хищника дохлой мышью, - уберите тушку в мешок, - это предназначалось стражам.

- Очередной блестящий полёт, - асан довольно потирал руки, - мне кажется, или Адарь ещё ни разу не промахнулся?

- С таким-то хозяином? - Эрдан вскинул брови.

- Льстите. Приятно, не спорю, - король вернул сокола кормильцу, - можете возвращаться в поместье, а у меня появилось дело.

- Мы готовы помочь...

- Не стоит. Сделаю сам, позже вы поймёте.

- Как прикажете.

- Свободны.

Растан направил сальфа к одинокому дубу. Такому высокому, что с земли бы показалось, будто верхушкой он цеплялся за облака. Неужели там сокол свил гнездо? Вместо привычных скал, куда не заберутся враги? Дерево росло посреди луга!

Синекрылая птица сидела на крюкоподобной ветви и словно ждала всадника. Не дёрнулась при виде коня, не испугалась ржания, лишь наклонила голову и моргнула.

Король нахмурился: обычно они так себя не вели. Осторожный хищник бы близко не подпустил к себе чужака, затаился, набросился или улетел. Но этот! Обученный? Или... ненастоящий? Искусная приманка!

Аметистовое сияние окутало сокола, и король прикусил губу, но всё равно вскрикнул. Очертания расплылись, перья истлели, и вместо символа стихии на монарха посмотрел Лиран орд Стасгард. Одежду покрывали тёмные пятна, на шее чернели отметины клыков - напоминания о последних мгновениях жизни.

- Отец! - осип Растан и потерял равновесие. Задрожавшие руки чудом ухватились за поводья, и мужчина выпрямился, - но как?

Призрак вытащил из нагрудного кармана часы-медальон на серебряной цепочке. Старинные, коими обладали могущественные семьи Карвахена в годы основания династии. Стрелки показывали полдень, из позолоченных створок лилась мелодия, возвещающая середину дня. Глубокую песнь виолончели двенадцать раз прервало дуновение флейты.

- Когда услышишь музыку, беги, - голос умершего короля походил на грозовой рокот, - отыщи Айлин и беги.

- Что...

Дух поднёс палец к губам:

- Никому ни слова. Никому...

Резкий ветер превратил Лирана в сизое облако.

- Спасибо.

Растан стиснул поводья. Отломив веточку дуба, которую локтем задел отец, король полетел вниз. Он молился, что никогда не услышит звона часов. Но, если предзнаменование сбудется, то сиятельный Стасгард знал, как поступить.

***

- Господа, прошу внимания, - Его величество поднял рюмку золотистого рома, смешанного с лимонным соком, - позади первый день охоты, а садки полны дичи! Селезни, вороны, лебеди, гуси, тетерев не миновали соколиных когтей и, приготовленные поварами, истекают соками в блюдах на столе. Но, по традиции, ужин мы начнём с главного: запечённых в специях зайцев и оленя. Да, - кивнул монарх, услышав возгласы удивления, - асану улыбнулась удача. По дороге в поместье он приметил детёныша, и в дело вступили Адарь, Идан и Хован. Слуги поднесут каждому из нас по куску, а сейчас - выпьем за удачное начало и не менее удачное продолжение! - он осушил рюмку.

Примеру сиятельного Растана последовали остальные. Саша выпила ром маленькими глотками и, кашлянув, прикрыла рот. Для каорри напиток был привычен, но Глебова предпочитала соки или слабое вино. Видела, что алкоголь творил с людьми, и не хотела терять разум. Она помнила школьный выпускной, когда мальчики разлили водку и мартини из бутылок с этикетками минералок, а к полуночи застонали, разбрелись по укромным уголкам кафетерия и уснули в тошнотной жиже. Фу.