Ирландская колдунья - Фетцер Эми. Страница 51

Он несмело рассмеялся, и Фионе стало ясно: Реймонд и сам не знает, верить ей или нет. Но возврата к прошлому не было: она любит этого человека, пусть даже эта любовь разобьет ей сердце и станет причиной ее гибели.

Реймонд любовался ею, гадая про себя, о чем она теперь думает. Фиона все еще казалась грустной, но голубые глаза вспыхивали от восторга в ответ на его ласки. Он осторожно потеребил ее соски, и чародейка вздрогнула всем телом, едва слышно охнув.

— Господи, как же мне нравится, когда ты так охаешь! — прошептал де Клер.

— Так чего же ты ждешь? — Она томно прикрыла глаза и сама прижала его руку к бедру.

Реймонду не требовалось другого приглашения: путаясь в складках платья, он нащупал то самое сокровенное место, что так ждало его ласки, и Фиона жалобно всхлипнула в ответ. Реймонду показалось, что он чувствует в эту минуту все, что чувствует она. Он ощущал каждую клетку ее тела как свою. С хриплым стоном он прикоснулся к лепесткам ее женственности, и чародейка придвинулась, еще сильнее прижимаясь к его руке.

— Ох, Реймонд… — вырвалось у нее, и от возбуждения у него потемнело в глазах. Он готов был овладеть этой женщиной сию же минуту. Фиона просунула руку и обхватила его разгоряченное копье. Задыхаясь, Реймонд отвел ее руку и прошептал:

— Нет, сейчас моя очередь! — Он не мог позволить себе полной близости. А вдруг Фиона забеременеет? Не хватало еще оставить ее с внебрачным ребенком на руках!

— Но я хочу тебя сейчас! — возражала она, понимая, что это ее первая и последняя ночь любви и разделенной страсти. Однако Реймонд не отвечал, продолжая ласкать ее по-прежнему. — Реймонд!

— А ты не стесняйся, малышка, — откликнулся он с усмешкой, — покажи мне, на что ты способна! — Его пальцы выписывали ритмичные круги и восьмерки вокруг самой чувствительной точки. Он жадно ловил искры страсти, мелькавшие в широко распахнутых бледно-голубых очах. — Мне нравится то, как ты сжимаешь мои пальцы и вся дрожишь, умоляя о большем…

Внезапно Фиона запрокинула голову и задохнулась, содрогаясь всем телом. Ослепительная вспышка заставила ее надолго позабыть об окружающем. Наконец она опустила голову на плечо Реймонду, все еще слабо вздрагивая и тяжело дыша.

— Спасибо тебе, Реймонд, — прошептала чародейка. — Ты отвел меня в такое место, о котором я и не мечтала!

— И куда же именно? — Он немного отодвинулся и взглянул на нее с мягкой улыбкой. Но тут же стал серьезным при виде того, какое торжественное у нее лицо.

— В такое место, где я могу простить и начать жить заново, — прошептала она.

Это простое признание пронзило де Клера подобно удару арбалетного болта. Перед ним снова открылась та пропасть, в которую столкнула Фиону не заслуженная ею кара.

— Рад был вам услужить, миледи. — Он поцеловал ее в губы и довольно улыбнулся, почувствовав знакомый аромат полевых цветов.

— Ты разбудил во мне желание побывать там снова! — прошептала Фиона. Она упивалась поцелуем, словно умирала в пустыне от жажды, а это был последний глоток воды. Ведь завтра утром, при ясном свете дня, эти минуты блаженства будут стоить ей навеки разбитого сердца.

Глава 17

Внезапно дверь в комнату задрожала от резких ударов, и Фиона вздрогнула от испуга. Он лишь усмехнулся, не спеша провел руками по ее обнаженной груди и приподнялся, чтобы поцеловать в губы. Она едва слышно застонала и подалась вперед, к его горячим ладоням, готовая снова погрузиться в тот волшебный мир, где только что побывала благодаря ему. Но тот, кто стоял за дверью, не спешил уходить, и Фиона напряженно застыла, подумав о том, что в коридоре наверняка слышен каждый звук.

Реймонд попытался встать, но сделать это было не так-то просто. Распаленное тело не желало ему служить, вздрагивая от предвкушения близкой разрядки.

— Черт побери! — вырвалось у него. Он явно разрывался между долгом и желанием.

— Как жаль, — шепнула Фиона.

— А мне нет, — ответил де Клер, глядя на нее сквозь прядь темных волос, свисавших со лба. Он хотел еще раз погладить ее по груди.

— Тебя зовут. — Чародейка осторожно перехватила его руку и кивнула на дверь.

— Пусть проваливают отсюда ко всем чертям! — зарычал он и поцеловал Фиону грубо и страстно, все сильнее возбуждаясь от ее приглушенного смеха и той откровенной жадности, с которой она принимала его ласки.

Реймонд отодвинулся и посмотрел на Фиону так, словно в ней сосредоточился для него весь мир, заставляя ее трепетать от восторга. Она задыхалась, мечтая о новой близости, но все же нашла в себе силы разомкнуть его объятия и встать.

Реймонд тоже поднялся на ноги, а в дверь постучали снова.

— Ну, что там еще? — рявкнул он.

— Простите мое вмешательство, милорд, — раздался голос Йена по ту сторону двери. Он громко кашлянул и добавил: — У нас тут проблема.

— У меня тоже, — буркнул Реймонд. Наконец он вздохнул и приказал: — Подожди! — Его тревожный взгляд был обращен на Фиону. Растрепанная, разгоряченная его ласками, она торопливо приводила в порядок платье и показалась Реймонду столь соблазнительной, что он готов был послать к черту и Йена, и все его проблемы. — Надо что-то сделать, не то все в замке поймут, чем мы тут занимались.

— Да, тебе это действительно не помешает! — ехидно заметила чародейка, стараясь поправить прическу.

Он с тоской посмотрел на топорщившиеся штаны, подошел к сундуку, стоявшему в другом конце комнаты, откинул тяжелую крышку и покопался в его содержимом. Наконец достал оттуда расческу и щетку для волос и подал все это Фионе. Она с поразительным проворством затянула все шнурки на своем платье и занялась волосами. Чтобы расчесать длинные пряди, ей пришлось извлечь из них все ленты. Реймонд осторожно перебирал черные как вороново крыло волосы, в которых тускло поблескивали искорки серебряных амулетов.

Фиона оглянулась через плечо, машинально пропуская волосы через расческу.

— Возможно, ты действительно настоящая чародейка, — прошептал он. — Во всяком случае, меня ты явно очаровала.

— Я понимаю, что ты не веришь мне, Реймонд, — ответила она с упавшим сердцем, — и давно с этим смирилась.

— Разве ты не могла бы это доказать? — сосредоточенно нахмурился он.

— Я не хочу этого делать. — Разве можно заставить человека поверить в то, что и сам не можешь объяснить простыми словами? Тем более что Реймонд все еще скован предрассудками и клятвами. Недоумевая, как ее угораздило влюбиться в такого убежденного упрямца, Фиона повернулась к де Клеру и провела расческой по его взъерошенной шевелюре.

— Могла бы или нет? — сурово повторил он, перехватив ее руку.

— Да, могла бы, — ответила чародейка с усталым вздохом. — Но в этом нет никакого смысла.

— Как это нет? Почему ты так решила?

— Потому, что я не могу заставить тебя силой поверить в то, что я говорю правду!

— Проклятие, Фиона, магии не существует! — прошипел он яростным тоном, не допускающим возражений.

— Я не могу тебе врать, Реймонд. А ты хочешь, чтобы я стала лгуньей в угоду твоим убеждениям! — Стук в дверь возобновился, и Фиона торопливо добавила: — Я отказываюсь врать и отказываюсь демонстрировать тебе свою силу. Между нами все кончено. — Чародейка направилась к выходу, но задержалась, разглядывая что-то в левом углу.

— Нет, неправда! — Реймонд не желал расставаться с ней так просто.

— Кроме той возни в кресле, между нами нет ничего общего. Мы по-прежнему не доверяем друг другу. Когда ты смотришь на меня, то видишь свою покойную мать, и я этого не потерплю.

Реймонд подумал о том, что при взгляде на Фиону он вспоминает о чем угодно, кроме своей покойной матери.

— Я знаю, что ты не такая, как та старуха, я получил этому доказательства! — Она готова была лечить любого, даже, несмотря на оскорбления и издевки, получаемые взамен. Даже несмотря на то что он сам оскорблял ее не задумываясь.

— А вот теперь позволь мне тебе не поверить.