Полынь: Стихотворения и поэмы - Друнина Юлия Владимировна. Страница 23
19
Старый Крым — последняя обитель.
Черный камень — все, как в страшном сне…
Не судите, люди, не судите:
Здесь лежать положено и мне.
Не судите, что судьбу другому
Я, как говорится, отдала.
Это было — головою в омут…
Совести гремят колокола.
Не судите, люди — скоро-скоро,
В крымский дождик или крымский зной
Мне перебираться в мертвый город,
Под тяжелый камень ледяной…
20
Холмов-курганов грустная сутулость.
Тоска предзимья. В горле горький ком.
Твоя душа, наверное, коснулась
Моей души полынным ветерком.
Бреду одна в степи под Старым Крымом
В те, богом позабытые места,
Где над тобой давно неумолимо
Гранитная захлопнута плита.
Твоя душа! Я не встречала выше.
Но не желала прилетать она,
Пока с Бездушьем под одною крышей
Я прозябать была осуждена.
Страданьем я очистилась от скверны,
Но нету времени и нету сил.
Лишь ты меня, единственный, наверно,
И пожалел, и понял, и простил…
«Стало зрение сердца острее…»
Стало зрение сердца острее,
Если сердце прошло через ад…
Дорогие! Миритесь быстрее —
Не существенно, кто виноват.
Я прошу вас, давайте не будем
Рвать мосты за собой сгоряча…
Почему это близкие люди
Рубят прямо по душам сплеча?
Я прошу вас, поймите быстрее —
В битве душ победителей нет…
Стало зрение сердца острее
После всех испытаний и бед.
ПЛАСТИНКА
И тембр, и интонацию храня,
На фоне учащенного дыханья
Мой голос, отсеченный от меня,
Отдельное начнет существованье.
Уйду… Но, на вращающийся круг
Поставив говорящую пластмассу,
Меня помянет добрым словом друг,
А недруг… недруг сделает гримасу.
Прекрасно, если слово будет жить,
Но мне, признаться, больше греет душу
Надежда робкая, что, может быть,
И ты меня надумаешь послушать…
«Во второй половине двадцатого века…»
Во второй половине двадцатого века
Два хороших прощаются человека —
Покидает мужчина родную жену,
Но уходит он не на войну.
Ждет его на углу, возле дома, другая,
Все глядит на часы она, нервно шагая…
Покидает мужчина родную жену —
Легче было уйти на войну!
«БРОШЕННОЙ»
Брошена! Придуманное слово…
Жизнь бывает жестока,
Как любая война:
Стала ты одинока —
Ни вдова, ни жена.
Это горько, я знаю,
Сразу пусто вокруг.
Это страшно, родная,—
Небо рушится вдруг.
Все черно, все угрюмо.
Но реви не реви,
Что тут можно придумать,
Если нету любви?
Может, стать на колени?
Обварить кипятком?
Настрочить заявленье
В профсоюз и партком?
Ну, допустим, допустим,
Что ему пригрозят,
И, напуганный, пусть он
Возвратится назад.
Жалкий, встанет у двери,
Оглядится с тоской,
Обоймет, лицемеря,—
Для чего он такой:
Полу муж, полуплен ник,
Тут реви не реви…
Нет грустней преступленья,
Чем любовь без любви!
«Все просят девочки…»
Все просят девочки:
— Прочтите о любви!—
Все просят мальчики:
— Прочтите о войне!—
Но эти ипостаси,
Как ручьи,
В одну реку
Давно слились
Во мне.
Они давно слились
В реку одну.
Пускай удостоверится любой
Читаю о любви —
Там про войну,
Читаю о войне —
Там про любовь…
«Есть флотский закон — благородства статут…»
Есть флотский закон — благородства статут,
Добрее его и безжалостней нет:
Здесь младшему первое слово дают,
Когда заседает военный совет.
Есть флотский закон, благородный закон,
(Его забывает порою Земля) —
Когда на погибель корабль обречен,
Последним уйдет командир с корабля.
И в этом законе величие есть —
Мужчины, его примените к себе,
Когда вам достанется трудная честь
Вдруг стать капитанами в женской судьбе…
СОЛНЦЕ — НА ЛЕТО
Вновь календарь эту радость принес:
Солнце — на лето, зима — на мороз.
Что мне мороз, если стало светлей
В храмах лесов, в сонном царстве полей?
Если я слышу дыханье весны,
Если я вижу апрельские сны?
Только одно огорчает до слез:
Сердце — на лето, года — на мороз…